Риф яркости - Дэвид Брин

– Я останусь и буду заботиться о них, пока не придут их друзья, – добавила она. – Урунтай, вероятно, защитит меня, потому что я помогла спасти жизнь нескольким воинам. Но, наверно, меня будут держать в плену. Может, мне даже удастся уговорить их не убивать разбойников Дединджера.

А вы с Джомой должны идти. Если отыщем нескольких ослов, с вами могут отправиться Прити и Незнакомец. И если очень повезет, вы где-нибудь встретите аптекаря и сильный отряд милиции. Я пройду за вами несколько полетов стрелы и замету след, а потом возьму других ослов и проложу ложный след в другом направлении.

Ульгор негромко уважительно свистнула.

– Ты поистине сестра твоего брата. Сара повернулась и указала на элегантную урскую лудильщицу.

– Конечно, это означает, что ты использовала все время свободы, которое заработала, помогая нам в конце схватки. – Она наклонилась и подобрала веревку от палатки. – Тебе пора присоединиться к остальным у костра, соседка.

Ульгор попятилась.

А кто, кроме тебя, установил такое правило?– вызывающе спросила она на Галшесть.

Курт взвел курок пистолета.

– Я и моя волшебная палочка, Ульгор. Стой на месте. Ульгор, признавая поражение, согнула длинную шею.

– Ну хорошо, – безутешно сказала она. – Если вы настаиваете, я могу еще немного постоять.

Она продолжала произносить успокоительные слова, и только спустя дур или два Сара поняла, что Ульгор продолжает пятиться.

Курт, которого сбили с толку противоречивые сигналы, стоял в нерешительности, но тут закричал Дединджер:

– Да она обманывает вас, придурки!

Ульгор мгновенно повернулась и понеслась в сумеречную полутьму. Курт выстрелил раз – промахнулся, и корпус ура исчез в скалах. Последним, что они видели, был взмах двух заплетенных хвостов. Пленные уры подняли голову и засмеялись. Рассмеялись и пленные люди.

– Тебе нужно больше практиковаться с этой штукой, дедушка, – заметил Дединджер. – Или отдать парню, который попадает с первого раза.

Прити оскалила зубы и зарычала на экс-мудреца, который насмешливо изобразил ужас, а потом снова рассмеялся.

Вот опять. Нет большего глупца, чем умный глупец.

– Что ж, это все меняет, – обратился Курт к Саре. – Это моя вина. Не следовало слушать тебя. Связать ее сразу, хотя она и спасла мне жизнь. Сейчас она может где-нибудь прятаться и наблюдать за нами. Или бежит, чтобы привести свою банду, прежде чем мы уйдем далеко.

Сара покачала головой. Далекo для чего? Побег Ульгор только приблизил неизбежное.

Взрывник знаком попросил ее подойти ближе. Когда она села рядом с ним, Курт поджал губы, как будто не решался заговорить, а потом заговорил так тихо, что она едва слышала.

– В последнее время я все думаю, Сара… Это дар Яйца, что ты путешествуешь с нами. Благословение Ифни. Твое мастерство окажется очень полезным… для проекта, в осуществлении которого я принимаю участие. Я собирался попросить тебя на перекрестке…

– Попросить о чем?

– Чтобы ты отправилась с нами на юг, – он заговорил еще тише, – к горе Гуэнн.

– К горе… – начала Сара, вставая. Увидев паническое выражение на лице Курта, она снова села и заговорила тише.

– Ты ведь шутишь, верно? Ты знаешь, что у меня дело на Собрании. Важное цело. Если радикалы считают Незнакомца настолько важным, чтобы убивать его, разве наши мудрецы не должны с ним познакомиться и учесть его появление в своих решениях? К тому же, если чужаки его друзья, наш долг помочь ему получить современную медицинскую…

Курт помахал рукой.

– Все это правильно. Но если путь отсюда на Поляну блокирован, а нас ждет другое дело, может быть, гораздо более важное…

Сара смотрела на него. Он сошел с ума, как Дединджер? Что может быть более важным?

– …дело, над которым один их твоих коллег уже несколько недель работает в том месте, что я уже упомянул…

Один из моих коллег? Сара замигала. Боннера и Теина она видела несколько дней назад в Библосе. Пловов на Собрании. Тогда кто…

И тут в ее сознании всплыло имя.

Астроном Пурофски? На горе Гуэнн? Что он там делает, во имя Яйца?

– …дело, которое нуждается в твоем опыте, если могу взять на себя смелость сказать. Сара покачала головой.

– Это… место… оно за Великим Болотом, за пустыней и Спектральным Потоком! Нужно либо проделать долгий обходной путь по рекам, или плыть морем…

– Мы знаем короткий путь, – вставил Курт.

– …и ведь совсем недавно мы обдумывали безумный поход, только чтобы добраться до ближайшего поселка, и это такое же безнадежное путешествие, как на луну.

– Я не говорил, что будет легко, – вздохнул Курт. – Послушай, сейчас я хочу знать только одно. Если я смогу убедить тебя, что это возможно, ты пойдешь с нами?

Сара сдержала ответ, который вертелся на языке. Курт уже проявил чудеса и вытащил из своей сумки божественные машины. Может, у него там есть и волшебный ковер-самолет? Или сказочные антигравитационные сани? Или глайдер на паутинных крыльях, чтобы поймать береговой ветер и отнести их в далекое царство огненных гор?

– Не могу тратить время на такие нелепые разговоры. – Сара встала. Ее тревожило отсутствие Незнакомца. Быстро темнело, и хотя Ульгор убежала на северо-запад, нет никакой гарантии, что она не повернет, чтобы отыскать и захватить врасплох человека из космоса. – Пойду искать…

Крик прервал ее, заставив подпрыгнуть. Резкий, полный гнева и удивления крик, мелодичный, словно отрывок лихорадочной песни. Крик столько раз отразился от окружающих скал, что невозможно было понять, откуда он доносится. От этого ужасного звука у Сары по спине побежали мурашки.

Прити схватила один из длинных урских ножей и подошла поближе к нервничающим пленникам. Джома наложил стрелу на маленький охотничий лук. Сара согнула руки, понимая, что в них должно быть оружие, но сама эта мысль показалась ей непристойной. Она не могла заставить себя сделать это.

Недостаток характера, слегка ошеломленно подумала она. Который не следует передавать детям. Особенно если мы погружаемся в век насилия и “героев”.

Крик становился громче, и напряжение росло. Невероятный вопль словно состоял на одну часть из боли, одну – из отчаяния и на восемь частей из унижения, как будто смерть предпочтительней того, что происходит. С каждым дуром он становился все громче и яростней, заставляя пленников тесниться друг к другу и тревожно вглядываться во тьму.

Но тут к первому звуку присоединился другой – басовый контрапункт. Быстрое неритмичное топанье, которое заставляло землю дрожать, как от приближающейся машины.