Восходящая тень - Роберт Джордан

Одним прыжком Перрин перелетел на другую гору, позвал, перелетел на следующую, следующую… Он двигался к востоку, в сторону Двуречья. Прыгун не отзывался, и это тревожило Перрина все больше и больше. Хуже того, Перрин не чувствовал и присутствия других волков. Волчий сон без волков! Такого просто не могло быть.

Перелетая с вершины на вершину, Перрин звал, вслушивался, всматривался — но тщетно. В горах не было никого, кроме оленей и прочей дичи. Изредка попадались следы человеческой деятельности, но очень древние. Дважды он видел гигантские, покрывавшие чуть ли не весь горный склон рельефные изображения людей, а на одном из отвесных каменных утесов была высечена непонятная надпись — угловатые буквы в два спана высотой. Изображения и письмена настолько выветрились и истерлись, что любой, кто не обладал таким острым зрением, как Перрин, пожалуй, мог бы принять их за естественные трещины и выбоины.

Каменные пики и утесы сменились Песчаными Холмами. Здесь почти не было растительности, лишь жесткая трава и редкие упрямые кусты пробивались сквозь песок. Когда-то, до Разлома Мира, здесь плескалось море. И вдруг на вершине одного из холмов Перрин заметил человека.

Что это именно человек, а не троллок, юноша сумел разглядеть даже на таком расстоянии. Высокий темноволосый человек в синем кафтане, с луком за спиной склонился над чем-то лежавшим на земле, но скрытом кустарником. Перрин не знал этого человека, но что-то в его облике казалось знакомым.

Поднялся ветер, и Перрин уловил запах. Холодный запах — пожалуй, только так можно было его описать. Холодный и… нечеловеческий.

Неожиданно в руках у Перрина оказался лук. Пояс оттягивал наполненный стрелами колчан.

Незнакомец поднял глаза, увидел Перрина и после мгновенного замешательства повернулся и бросился бежать.

Перрин спрыгнул вниз, бросил лишь один взгляд на то, что занимало этого малого, и не колеблясь пустился вдогонку. В кустах лежал наполовину ободранный волчий труп. Мертвый волк в волчьем сне. Неслыханно! Какое зло могло убить волка здесь?

Беглец стремительно удалялся, каждым шагом покрывая несколько миль, но Перрин ни на миг не терял его из виду. Они пронеслись по холмам, оставили позади Западный лес с редкими раскорчеванными участками, промчались над огороженными полями и садами, миновали Сторожевой Холм. Странно было видеть деревенские улицы и фермы совершенно пустыми, будто заброшенными. Но Перрин не мог отвлекаться, он боялся упустить беглеца. Погоня захватила юношу, и он уже не удивлялся тому, что один шаг перенес его на южный берег реки Тарен, а следующий — в незнакомую холмистую пустошь, лишенную всякой растительности. Он несся на северо-восток, не разбирая дороги, движимый лишь одним желанием — догнать!

Неожиданно впереди что-то заискрилось на солнце. Металлическая башня!

Незнакомец метнулся к ней и пропал из виду.

В два прыжка Перрин приблизился к башне. Она вздымалась вверх на двести футов и была не менее сорока футов в поперечнике. Стены ее сверкали, как полированная сталь. Перрин дважды обошел ее кругом и не нашел не то что входа, даже щелочки. Но в воздухе висел запах. Тот самый холодный нечеловеческий запах. Здесь след обрывался. Человек — если это все же был человек — каким-то образом проник внутрь.

Перрину оставалось лишь найти способ последовать за ним.

«Стой! — прозвучало в сознании беззвучное предостережение. — Стой!»

Он обернулся, и перед ним неожиданно, словно соскочил с облаков, возник огромный, покрытый шрамами волк. Возможно, он действительно соскочил с облаков. Помнится, Прыгун всегда завидовал орлам. Ему хотелось летать, а здесь, наверное, это стало возможным. Одинаково желтые глаза человека и волка встретились.

— Почему ты хочешь, чтобы я остановился, Прыгун? Он убил волка.

«Люди испокон веку убивают волков, а волки — людей. Почему именно сейчас тебя это так взъярило?»

— Сам не знаю, — медленно произнес Перрин. — Может быть, из-за того, что это произошло здесь. Мне и в голову не приходило, что такое возможно. Я думал, что уж тут-то волкам ничто не угрожает.

«Ты преследуешь Губителя, Юный бык. Он находится здесь во плоти, а потому может убивать».

— Во плоти? Ты хочешь сказать — не во сне? Но как это может быть?

«Не знаю. Это какое-то древнее, почти забытое зло. Оно возродилось, как и многое другое. Теперь по снам блуждают твари Тени. Создания Клыка Душ. От них не убережешься».

— Он сейчас внутри, — промолвил Перрин. — Вот бы забраться туда да прикончить его.

«Глупый щенок, ты хочешь сунуть голову в осиное гнездо! Это место само по себе зло, а загнав зло во зло, ты усугубил его. Губитель смертельно опасен».

Перрин призадумался. Он чувствовал, что слово «смертельно» означало сейчас нечто большее, чем обычную смерть. Нечто окончательное и бесповоротное.

— Прыгун, а что происходит с волком, который погибает здесь, во сне?

Волк немного помолчал.

«Умирая здесь, мы умираем навеки. Не знаю, относится ли это и к тебе, но думаю, что да, Юный Бык».

— Это опасное место, лучник. Башня Генджей — опасное место для людей. — Перрин резко обернулся, натягивая лук, и увидел стоявшую в нескольких шагах от него женщину. Ее золотистые волосы были заплетены в длинную, до пояса, толстую косу, почти такую же, какие носили женщины Двуречья, но более сложного плетения. Но одета она была странно — в короткую белую куртку и широкие шаровары из тонкой светло-желтой материи, присборенные у лодыжек над короткими сапожками. Накинутый на плечи темный плащ прикрывал что-то поблескивавшее серебром на ее боку. Она шевельнулась, и металлический блеск пропал. — У тебя острый глаз, лучник. Я так и подумала — сразу, как только тебя увидела.

Интересно, как долго она за ним наблюдала? Перрину не нравилось то, что он не заметил слежки. Хоть бы Прыгун его предупредил, так ведь нет. Волк лежал в высокой, по колено, траве, положив морду на передние лапы, и смотрел на пего.

Женщина смутно кого-то напоминала, хотя Перрин сомневался, что встречал ее прежде. Кто она и как попала в волчий сон? Или этот тот самый Тел’аран’риод, о котором толковала Морейн?

— Ты Айз Седай?

— Нет, лучник, — рассмеялась женщина. — Я явилась сюда вопреки предписаниям, чтобы предостеречь тебя. Знай, что вступившему в Башню Генджей нелегко вернуться обратно, в мир людей. Я знаю, ты отважен, как знаменосец, но некоторые считают, что такая смелость все одно что глупость или упрямство.

Оттуда не выбраться? Но если так, то зачем там спрятался этот тип — Губитель?