Современный российский детектив-2. Компиляция. Книги 1-23 - Андрей Владимирович Поповский

душу, я не могла их больше держать у себя. Я и так рискнула очень многим, спасая подругу. Я расскажу тебе всё и, надеюсь, ты поймёшь меня и простишь, что я втравила тебя в этот кошмар, который тебе пришлось пережить. Я сама собиралась прилететь к тебе в сентябре, когда мальчишки пойдут в школу, и я смогу уехать на пару дней. Я должна была попросить у тебя прощения, хотя, конечно, не могла и предположить к каким последствиям для тебя приведёт исповедь этого дьявола. Я могла их сжечь и о них никто бы не узнал, но не смогла это сделать. Я понимала, что написанное в них касается судеб многих людей, как уродов, так и хороших, пострадавших так или иначе от прихоти Максюты. Я знала, что ты со многими из них на тот момент уже встречалась и подумала, что только ты найдёшь в этих чёртовых дневниках не только материал для себя, но найдёшь как восстановить справедливость. Я, прости, не нашла в себе сил и подставила тебя под удар. Но не только это. Я обеспечила Тасе алиби, когда уже все случилось. За неделю до этого, когда Антон был на рыбалке, мы проговорили с Тасей всю ночь, она рассказала мне про дневники Максюты и про то, что вычитала в последнем из них. Она решила уйти от Антона, но спокойно расстаться он с ней не согласился и угрожал убить дочь. Тася защитила своего ребенка как смогла, но я понимала, что рассчитывать на правосудие мы не можем, поэтому сделала всё, что бы вывести подругу из-под удара. Я нарушила закон и могла не только лишиться статуса, но и свободы. При таком положении дел, я не имела возможности безопасно для себя и Таисии обнародовать дневники, ты же теперь понимаешь не только взрывоопасность информации, изложенной в них, которая касалась очень многих властьпредержащих, но и первый закономерный вопрос, который мне бы задали: откуда они у меня. — Настя налила себе ещё бокал и медленно поднесла его к губам, но пить не стала. Мы обе молчали. Я уже согласилась с каждым её словом и догадывалась, почему она выбрала именно меня. Я ведь уже вела своё расследование, и она об этом знала, как и все городские сплетни о наших взаимоотношениях с Антоном Максютой. Настя громко выдохнула, как бы собираясь с силами и продолжила исповедь:

— В тот день, рано утром, ещё восьми не было, Тася вдруг позвонила мне по абсолютно дурацкому поводу. Сначала я подумала, что она бредит или прилично набралась прямо с утра, но потом уловила нервозность в её голосе и попыталась выяснить, что стряслось. Таисия странно хихикнула и попросила подождать минутку. Я, как дура сидела минут десять с трубкой у уха. Не знаю, что помешало мне её бросить, но я как чувствовала, что не надо этого делать. Сначала я слышала, как что-то сказал Антон и хлопнула дверь, потом снова щелкнул замок двери и через несколько секунд послышался еле слышный хлопок, снова тихий щелчок замка, стук чего-то тяжелого о пол и толи стон, толи всхлип и тишина. Я вся превратилась в слух и ловила каждый шорох. Мне стало страшно и когда рядом с трубкой кто-то пробежал и послышалось шуршание толи целлофанового пакета, толи кальки, я заорала во весь голос в трубку. Таська, видимо услышав меня, а может увидев свою трубку и вспомнив, что разговаривала со мной, взяла телефон, но была какая-то заторможенная. Голос у нее был странным и она опять понесла какую-то чушь. Потом я услышала просто бешенный стук в дверь, и Тася снова бросила трубку. Я услышала мужской ор, потом шаги и Таисия бесцветным голосом сказала мне:

— Мне надо вызвать скорую, Антону плохо, он лежит в подъезде. Настя, приезжай скорее, мне страшно! — и она отключилась.

Я схватила рабочий портфель и побежала к машине. Через десять минут я зашла в подъезд и между первым и вторым этажом увидела Антона Максюту, лежащего на площадке перед почтовыми ящиками. Почти следом за мной в подъезд буквально влетели медики и врач через минуту констатировал смерть. Я вынула из кармана платок, легонько нажала им на край кнопки лифта и поднялась на второй этаж, чтобы не добавлять следов. Входная дверь в квартиру Максюты была распахнута, и я нашла Таисию в спальне. Она сидела на кровати, закрыв лицо руками. Я отняла её руки от лица и спросила:

— Как ты?

— Не знаю, — ответила Тася, — Он жив?

Я отрицательно покачала головой:

— Наверное сердце. Он же вроде бы жаловался последнее время на боли, ты говорила.

— Когда перепьёт и обожрётся, да в бане с шлюхами перепарится, а так здоров был, как бык. — тихо сказала Тася: — Настя, это я его застрелила, я. — и её лицо исказилось усмешкой: — Я успела раньше, Настя. Он убил бы нас со Светкой сегодня вечером.

Меня словно ушатом холодной воды окатили. Мозг заработал в усиленном режиме. Времени было в обрез, милиция уже в пути. Я встряхнула подругу за плечи и посмотрела ей в глаза:

— Слушай меня и запоминай, девочка. Я тебе помогу. Отвечай быстро и тихо. Держала пистолет голой рукой? Где он?

— Детективы не зря читаю. Я взяла на кухне полотенце и замотала руку, на платье накинула халат. Всё в белье. — ответила Тася и показала на комод у стены. Я быстро достала из него халат, кухонное полотенчико и завёрнутый в них пистолет с глушителем, сложила всё полиэтиленовый пакет, которые у меня всегда были с собой для упаковки судебных докуменов и запихнула всё себе в портфель, достав из него бутылочку валерьянки и сбегала на кухню за стаканом воды. Напоив Тасю лекарством и намеренно наплескав пахучий раствор вокруг, я, встряхнув Таисию за плечи, заставила её посмотреть мне в глаза:

— Ты ничего не видела. Ты позвонила мне, когда Антон ещё был в коридоре. Мы с тобой болтали по телефону, когда в дверь забарабанил водитель Антона, ты прервала разговор и пошла открывать дверь, я ждала, поэтому всё слышала. Я подтвержу. Всё, Тася, больше ничего и никому не говоришь! Ты поняла меня? А теперь тебе плохо, поняла? Я пошла за медиками.

Я подхватила портфель и поставила его на подоконник за штору. На негнущихся ногах я дошла до входной двери и крикнула в подъезд с истеричными нотками в голосе:

— Жене умершего плохо, кто-нибудь, помогите, у меня только валерьянка, а нужно успокоительное! Врача!

Буквально через минуту в квартиру поднялась женщина