Хроники Амбера. Том I - Роджер Желязны

Я знаю, что ехать надо быстро, как никогда прежде. В месте, где я был — когда, не важно, — происходит разрушение и созидание. Волны движутся от Амбера. Все, что вокруг, может исчезнуть — вместе со мной. Если королю Оберону не удастся Шалтая-Болтая собрать.

Я тряхнул поводьями, мы понеслись на юг.

Равнина… Деревья… Разрушенные здания… Быстрее… Дым лесного пожара… Стена пламени… Исчезла… Желтое небо, голубые облака… Пролетает армада дирижаблей… Быстрее…

Солнце падает за горизонт, словно раскаленная железка в ведро воды, звезды растягиваются в полосы… Бледный свет на прямой тропе… Звуки отскакивают от темных смазанных пятен, возвращаются пронзительным воем… Свет все ярче, мир — все бледнее… Что-то серое справа, слева… Кроме тропы, смотреть не на что… Завывание превращается в режущий уши визг… Формы сливаются… Мы мчимся из Теней сквозь туннель, а тот начинает вращаться…

Поворот, еще один… Реальна лишь дорога… Мимо проносятся миры… Я перестал управлять происходящим и ехал теперь на гребне силовой волны, единственное предназначение которой — убрать меня из Амбера и зашвырнуть в Хаос… Вокруг дует ветер, уши заполнил крик… Никогда еще я не использовал свою власть над Тенями на пределе возможностей… Туннель становится гладким, как стекло… Мне кажется, что я низвергаюсь в водоворот, в око тайфуна… И Звезда, и я взмокли от пота… Дикое чувства побега, будто кто-то меня преследует… Дорога стала абстракцией… Я смаргиваю, пот жжет глаза… Долго я такую скачку не выдержу… Биение у основания черепа…

Я мягко потянул поводья, Звезда замедляет бег… Стены туннеля делаются зернистыми… Не равномерное затемнение, а какие-то кляксы — серые, черные, белые… коричневые… проблеск синего… зеленый… Завывание переходит в низкий рев, стихает… Ветер слабеет… Появляются и исчезают формы… Медленнее, медленнее…

Тропы нет. Я еду по мшистой земле. Небо синее, облака белые. У меня кружится голова. Я тяну поводья. Я…

Я опустил взгляд и был потрясен, обнаружив себя на окраине игрушечной деревни. Дома поместились бы на моей ладони; тоненькие дорожки, по ним ползают крошечные машины… Я посмотрел назад. Мы раздавили несколько таких миниатюрных жилищ. Оглядевшись, я заметил, что слева их меньше, и аккуратно направил жеребца туда, продолжая двигаться, пока мы не выбрались из поселка. Мне было совестно — что бы это ни было, кто бы там ни жил. Но ведь я ничего не мог сделать.

Мы снова поехали через Тени, пока не набрели на некое подобие заброшенного карьера под зеленоватым небом. Здесь я почувствовал себя увереннее. Слез с лошади, выпил воды, немного побродил. Глубоко вдохнул сырой воздух.

Я порядком удалился от Амбера, дальше вряд ли кому когда было нужно, и заметно приблизился ко Владениям Хаоса. Так далеко я почти никогда еще не забирался. Я выбрал это место для отдыха, как самое близкое к нормальным условиям из попадавшихся мне по пути, дальше изменения будут все сильнее и сильнее.

Я разминал сведенные судорогой мышцы, и тут высоко в небе раздался крик.

Посмотрев наверх, я увидел, как снижается что-то темное. Грейсвандир сам прыгнул мне в руку. Но пока существо спускалось, свет упал по-новому, и его крылья вспыхнули огнем.

Птица сделала круг и села мне на плечо. Ее пугающие глаза светились чем-то вроде разума, но я не стал уделять им особого внимания. Вместо этого я вернул Грейсвандир в ножны и потянулся за папашиной посылкой.

Камень Правосудия.

Из этого следовало, что почти безнадежное предприятие с тем или иным результатом закончилось. Образ или починен, или нет. Отец или жив, или нет. Выберите по одному варианту из каждой колонки.

Теперь последствия его поступка будут расходиться от Амбера по Теням, как круги по воде. Скоро я с этими кругами познакомлюсь поближе. А пока у меня приказ.

Я надел цепочку, уронил Камень себе на грудь и опять вскочил в седло. Моя кровная родственница коротко заклекотала и поднялась в воздух. Мы снова ехали.

…Место, где, по мере того как небо белело, земля темнела. Потом засветилась земля, а небо стало черным. Потом наоборот. Снова… С каждым шагом они будто переключались, когда же мы поехали быстрее, все превратилось в стробоскопичес-кую серию неподвижных кадров, потом в плохой мультфильм, в дерганое немое кино и наконец смазалось.

Словно метеоры или кометы, проносились светящиеся точки. Я чувствовал тяжелые толчки — так, наверное, бьется космическое сердце. Все начало кружиться вокруг меня, будто в смерче.

Что-то было не так. Я терял контроль над происходящим. Могли ли результаты папашиных действий докатиться уже до этого участка отражений? Вряд ли. И все же…

Звезда споткнулась. Падая, я крепко в нее вцепился — мало хорошего, если мы окажемся в разных Тенях. Я ударился плечом о что-то твердое и некоторое время лежал оглушенный. Когда мир вновь собрался из кусочков, я сел и огляделся. Стояли сумерки, но звезд не было. Вместо них в воздухе плавали большие камни разнообразных форм и габаритов.

Неровная каменистая поверхность, на которой я стоял, вполне могла оказаться валуном размером с гору, плавающим в воздухе, наподобие прочих. Полная, глухая тишина. Ни травинки, ни букашки. Добровольно я бы здесь не остановился. Я стал на колени и осмотрел ноги Звезды. Хотелось убраться отсюда как можно скорее и желательно верхом.

Пока я всем этим занимался, прозвучал легкий смешок, исходивший вроде как из человеческого рта. Я положил руку на рукоять Грейсвандира и стал высматривать весельчака.

Ничего. Нигде.

И все же мне не послышалось. Я медленно повернулся, внимательно осмотрел все вокруг. Ничего…

Снова смешок. Только теперь я понял, что он раздался у меня над головой.

Я осмотрел плавающие камни. Трудно различить в тени…

Там!

В тридцати метрах слева от меня и в десяти над землей на огромном булыжнике — нет, на маленьком летающем острове — стояла человеческая фигура. Я обдумывал ситуацию. Что бы оно такое ни было, угрозы оно не представляет — слишком далеко, не успеет до меня добраться, я смоюсь быстрее. Я начал залезать в седло.

— Без толку, Корвин. — Именно этот голос мне меньше всего хотелось услышать. — Ты теперь здесь, и без моего разрешения тебе не уехать.

Я улыбнулся, сел-таки на лошадь и достал Грейсвандир.

— Давай проверим. Ну же, преграждай мне путь.

— Ладно, — охотно согласился он, и меня окружила высокая стена пламени, беззвучного, вырывавшегося прямо из голого камня.

Звезда ошалела. Я сунул Грейсвандир в ножны, обернул глаза несчастной лошади краем плаща и начал шептать ему ласковые слова. За это время круг расширился, пламя отступило к краю временно занимаемого нами камня.

— Убедился? Здесь слишком мало места. Поезжай куда хочешь. Твой конь взбесится раньше, чем ты сможешь уйти в другую Тень.

— До свидания, Бранд. — И я тронул поводья. Мы поехали против часовой стрелки; я заслонял правый глаз Звезды от пламени. Бранд, не понимая, что я делаю, снова усмехнулся.

Пора больших камней… Хорошо. Я продолжал ехать по намеченному маршруту. Теперь иззубренный уступ слева, подъем, впадина… Поперек пути — путаница теней, отбрасываемых пламе-нем… Вот так. Вниз… Вверх. Чуть позеленить то пятно света…

Я почувствовал, что началось перемещение.

По прямой ехать проще, но из этого не следует, что по-другому нельзя. Мы слишком много внимания уделяем прямой и забываем, что движением по кругу тоже можно добиться результата…

Приблизившись к двум большим камням, я еще сильнее почувствовал смещение. Примерно тогда же до Бранда дошло.

— Подожди, Корвин!

Я показал ему кукиш и срезал между камнями, направляясь в узкий каньон, усеянный желтыми искорками. Все — согласно прейскуранту.

Я убрал с головы Звезды плащ и натянул поводья. Каньон резко свернул направо, мы вышли по нему на несколько лучше освещенный проезд, который расширялся и светлел по мере нашего продвижения.

…Нависший над тропой уступ, молочно-белое небо, края неба сверкают, как жемчуг…

Скачем глубже, быстрее, дальше…

Слева над осыпью встает иззубренная скала, усеянная зелеными пятнышками каких-то неприхотливых кустарников, с неба льется бледно-розовый свет…

Я ехал, пока растительность не посинела, а небо не пожелтело, пока каньон не перешел в лавандовую равнину, по которой, в такт топоту копыт, катились оранжевые камни. Я пересек долину под крутящимися, как колесо фейерверка, кометами и доехал до берега кроваво-красного моря, от которого резко пахло духами. Проезжая по берегу, я убрал с неба большое зеленое солнце, а за ним и маленькое бронзовое. В это время схватились два ажурных флота, вокруг кораблей с оранжевыми и синими парусами кружили морские змеи. Я черпал силу из Камня, он ярко пульсировал у меня на груди. Дикий ветер поднял нас в воздух и понес по небу с медными облаками через широкий провал, бесконечно простирающийся в обе стороны; черное дно искрилось, испускало клубы пьянящих запахов…