Суровые времена. Тьма - Глен Кук

Так или иначе, Трана допустили в храм. Похоже, старшие жрецы знали его — видимо, как монаха, за которого он себя выдавал. Он повел себя осмотрительно, не стал подходить к Сари сразу и лишь ближе к вечеру исхитрился, словно бы случайно, на нее натолкнуться. Хотя в течение дня они несколько раз оказывались в одном помещении, Сари его так и не узнала.

Столкнувшись с нею, он тихонько прошептал извинение по-таглиосски. Что именно сказал Тран, я не расслышал, зато увидел, как расширились и наполнились живым изумлением глаза Сари. Ничем не выдав себя, она приняла его извинения и пошла своей дорогой.

В ту ночь она не стала запирать на засов дверь своей кельи. И позволила себе роскошь оставить на ночь горящую свечу.

Тран явился к ней очень поздно, когда во всем храмовом комплексе не спали лишь трое жрецов, которые совершали регулярные полуночные жертвоприношения, имевшие целью умолить Гангешу Даровать людям сутки, свободные от горестей и невзгод.

Псевдомонах тихонько поскребся в дверь кельи. То была простая плетеная заслонка, которая не остановила бы и решительна настроенного сурка. Скорее символ, нежели настоящая дверь. За плетенкой, перегораживая проем, висела тряпичная занавеска. Сари впустила Трана и жестом предложила ему присесть на ее циновке. Старик сел и поднял на Сари светлые глаза. Я видел, что он осознает важность своего поручения, хотя, будучи человеком порядочным, и краешком глаза не заглянул в письмо.

В этот миг я едва не ударился в панику. Все мои попытки научить Сари читать успехом не увенчались. Как же она теперь?.. Спросит Трапа, вот как. Тут-то я и узнаю, настоящий он друг или тайный единомышленник дядюшки Доя.

Безукоризненные манеры Сари сводили меня с ума. Хоть она и не имела возможности угостить гостя чаем или развести иные церемонии, какие используют нюень бао, чтобы оттянуть переход к сути дела, ей все же удалось отсрочить начало серьезного разговора минут на пятнадцать.

— У меня послание, — прошептал наконец Тран так тихо, что расслышать его слова из-за двери было бы невозможно, даже если: бы желающий подслушать знал разговорный таглиосский. — Его доставил мне Каменный Воин с севера, из последней цитадели Хозяев Теней. Он просил передать его тебе. Вот оно.

Сари опустилась перед ним на колени. Что было нелегко — она основательно располнела. Он сдвинула брови и не вымолвила ни слова. Наверное, просто боялась открыть рот.

— Солдат Тьмы знает, где ты находишься и под каким именем. Он знал это еще, когда сам я считал, что ты действительно погибла от рук туга. Твои родственники хитры и жестокосердны.

Сари кивнула. Она все еще не решалась заговорить.

О Боже, как же она прекрасна.

— Они знали это, хотя находились на другом конце света, дитя. Что пугает меня. Времена нынче страшные, и страшные люди ходят; среди нас. Некоторых из них мы не в силах распознать. Костяные Воины кажутся не страшнее прочих, но все же…

— Послание, дядюшка.

Сари назвала его так в знак почтения. Он не состоял с нею в родстве.

— Да… извини. Просто, когда я слишком много времени провожу в размышлениях, меня одолевает страх.

Сари взяла мое письмо и принялась разглядывать его, не особо порываясь заглянуть внутрь. Так или иначе, она была счастлива тем, что братство, к которому принадлежал ее муж, помнило и заботилось о ней.

— Кто привез письмо?

— Он не назвал имени. Очень молодой таглиосец. Из низшей касты.

— Паренек со шрамом? Таким, что его левое веко опускается, и, когда смотришь на него с той стороны, кажется, будто он дремлет?

— Точно. Ты его знаешь?

— Я его помню.

Она вновь повертела в руках письмо.

— Открой его, дитя.

— Мне страшно.

— Страх убивает сознание.

Ни хрена себе! Неожиданно он затянул ту же песню, что и дядюшка Дой, когда учил меня биться на мечах. Неужто старина Тран тоже принадлежит к касте тайных жрецов?

Сари вскрыла послание и уставилась на бумагу, исписанную крупными, отчетливыми буквами. Затем она обратилась к Трапу:

— Дядюшка, прочти мне его. Пожалуйста.

Тран засунул мизинец в левое ухо и поковырялся среди пучков волос. В ухе у старикана волос было, пожалуй, побольше, чем на макушке. Держа письмо другой рукой, он пробежал его глазами и задумался, переваривая прочитанное. Затем он поднял глаза на Сари и открыл было рот, но неожиданно стал озираться по сторонам, словно его что-то испугало.

Ему пришло в голову, что мы, возможно, обладаем способностью каким-то образом видеть, что происходит в храме Гангеша. И что происходящее там представляет для нас интерес. Особенно для Солдата Тьмы по имени Мурген.

— Должно быть, это письмо от твоего мужа.

Он поколебался лишь миг и так и не вставил слово «иноплеменного».

— Так оно и есть. Я узнала его руку. О чем там говорится?

— Там говорится, что он не мертв. Что ему солгали, будто ты погибла. Но он знает, где ты и что делаешь, ибо овладел могучими чарами. И он приедет за тобой, как только падет Хозяин Теней.

Старик пересказал содержание весьма близко к тексту.

Сари заплакала.

Мне хотелось обнять ее. Она всегда была сильной. Никакие невзгоды не могли ее сломить. И она никогда не давала воли слезам. Мне совсем не нравилось смотреть, как она плачет. Я подлетел поближе к Трану. Тот вздрогнул и огляделся.

— Это не все. Тут еще написано, что он любит тебя. И просит прощения за то, что не смог предотвратить случившееся.

Сари уняла слезы и кивнула.

— Я знаю, что он любит меня. Вопрос в том, почему меня возненавидели боги? Я не сделала им ничего дурного.

— Боги мыслят иначе, не так, как мы. Они строят планы, в которых целая жизнь всего лишь искорка, крохотная вспышка в долю секунды. Их не интересуют наши желания, и они не оставляют нам выбора. Они используют нас так же, как мы используем зверей, обитающих в лесах, в полях и на болотах. Мы всего лишь глина в их руках.

— Дядюшка Трап, мне не нужны поучения. Мне нужен мой муж. Я хочу избавиться от старых мошенников… — Сари осеклась и жестом велела Трапу вести себя тихо.

Я выплыл из кельи.

Неподалеку от двери застыл в растерянном недоумении жрец. Должно быть, он услышал что-то, проходя мимо. Оглядев темный коридор, он опустил свою маленькую лампу, подошел поближе к двери и навострил ухо.

Налетев на святошу, я попытался воздействовать на него силой своей ярости. И добился успеха. Жрец обернулся, задрожал и припустил прочь. Оказывается, ежели меня раззадорить, я могу не только, ворон пугать. Вернувшись назад, я услышал, как Сари убеждала Трапа переслать мне ответ. В сущности, ответ я уже получил, но мне было бы приятно держать в руках записку, продиктованную Сари. И носить ее с собой как залог нашей будущей встречи.