Заповедник для академиков - Кир Булычев

Матя думал, что Политбюро перенесут на следующий день и надо будет ждать, но Берия сказал ему, чтобы возвращался в Ножовку:

— В Ножовке вы нужнее. Тут они обойдутся без вас.

На следующей неделе произошло два события.

Ежов был освобожден от должности наркомвнудел и переведен на должность наркома речного транспорта, а на его место назначен Берия.

Еще через два дня нарком Берия, никого не предупредив, прилетел в Ножовку на военно-транспортном самолете.

Шифровка была получена за два часа до прилета, и Алмазов просто физически не смог собраться, чтобы выйти встретить нового шефа. Его с утра так рвало и была такая температура, что подняться с постели он не смог.

Берию встречали Матя и заместитель Алмазова старший майор Павловский. С Берией прилетел Вревский, которого он оставил на старой должности и который, возможно, был вовсе не выдвиженцем Ежова, а ставленником Берии, впрочем, кому это сейчас важно?

Матя провез Берию в управление по недавно покрытой металлической сеткой дороге, которая огибала полигон на безопасном расстоянии.

Берии было любопытно, и он спросил:

— А зачем едем вокруг?

— Город до сих пор излучает вредные вещества, — честно сказал Матя.

— Почему я об этом не знал? — спросил Берия. Он сразу подобрался, стал упругим и даже жестким.

— Мы сами не знали, когда был взрыв, — сказал Матя. — Но потом начались случаи лучевой болезни — так мы называем поражение…

— Лучами смерти, — подсказал Берия.

— Лучами смерти, — согласился Матя.

— А откуда они исходят? — спросил Берия через минуту — у него четко работала голова. — Если взрыва уже нет? Откуда?

— Если говорить упрощенно, то процесс взрыва продолжается. При взрыве образуются различные вещества, которые распадаются и излучают, — сказал Матя.

— И надолго это?

— Период излучения зависит от периода распада вещества. Излучая, оно постепенно превращается в другое вещество, безопасное.

— И вы не знали об этом раньше?

— Были теоретические разработки… но вы поймите нас, Лаврентий Павлович. — Шавло старался, чтобы его голос звучал убедительно, ему самому уже казалось под взглядом глазок наркома, что он лжет. — Нам было не до излучений. Мы делали первую в мире бомбу. И пока она не взорвалась, мы могли только догадываться.

— Скажи мне, Матвей, — Берия неожиданно перешел на «ты», и Матя не знал, насколько это хорошо или смертельно опасно, — наш общий знакомый Ежов знал, что от этих излучений можно пострадать?

— От них можно умереть. Сейчас у нас созданы специальные медицинские управления, мы стараемся понять, что такое эта лучевая болезнь и как ее лечить.

— И пока не знаете?

— Нет.

— Плохо, — сказал Берия. — Значит, и Ежов не знал… — Потом, подумав, заговорил вновь: — А далеко могут разлетаться эти лучи?

— Главное — даже не расстояние, а время после взрыва. Если ты попадаешь на это место сразу после взрыва, то там все буквально пронизано лучами.

— И вы совались туда после взрыва? — спросил Берия.

— Совались, — сказал Матя, словно виноватый школьник.

— И Ежов?

— И Ежов. И Алмазов.

— А что потом? Какие симптомы?

— Лаврентий Павлович, я вызову вам врачей, они сейчас проводят очень интересные опыты. В том числе у нас есть ряд лиц, по разным причинам оказавшихся в зоне заражения. Если вам это важно, мы немедленно подготовим вам все материалы.

— Вот именно, немедленно.

Берия согласился отобедать с Шавло. Матя думал, что нарком вызовет своего повара, будет, подобно Ежову, бояться отравы, — Берия ел и пил нормально, спокойно, как коллега, приехавший на соседний объект. И не спешил. Даже расспрашивал Матю о жизни в Италии, видел ли он там Муссолини, который почему-то вызывал в Берии особый интерес, больший даже, чем Гитлер, — может быть, тут играло роль сходство южного темперамента.

— Прежде чем поедем с тобой к врачам, — сказал Берия, — я хочу, чтобы ты подготовил мне визиты на все твои главные объекты. Кроме института — ученые мне пока не нужны, мне достаточно одного академика Шавло. Мне нужно, чтобы я все понял об этой бомбе. И хочу знать, когда она будет запущена на поток… — Берия поднял руку, останавливая возражения Мати. — Я все уже слышал. Я разумный человек и не какой-нибудь варвар и убийца, как твой друг Ежов. Ты должен будешь мне объяснить, почему не можешь сделать следующую бомбу послезавтра. Но так объяснить, чтобы я тебе поверил, ясно? Тогда давай еще по рюмке и пошли к твоим докторам. Я хочу все знать про лучевую болезнь. Но смотри, заразишь меня — умрешь раньше.

— Я хочу жить, — сказал Матя. — И меня уже пугали.

— Молодец, — одобрил Берия. — Значит, мы с тобой в чем-то похожи.

И он весело засмеялся.

Берия не отпускал Матю почти сутки, пока не осмотрел все, что можно было осмотреть в Ножовке. Единственное, куда он не поехал, — это в погибший город Берлин. Он рассматривал его в бинокль с крыши института.

Полярный день был в самом разгаре, солнце лишь на несколько минут опускалось за горизонт, и ночью было так же светло, как днем.

Последний разговор между Берией и Матей произошел уже утром, когда оба шатались от усталости. Берия требовал, чтобы габариты бомбы были резко уменьшены, — она должна помещаться в бомбардировщик дальнего действия. Матя доказывал наркому, что это невозможно.

— И ты не только придумаешь, как это сделать, — сказал тогда Берия, — но сделаешь это до первого сентября.

— Осталось два месяца! Это невозможно!

— Опять невозможно! Ты мне надоел. Ты растяпа. Я заменю тебя каким-нибудь другим академиком, и не липовым, а настоящим.

Матя дернулся, как от пощечины.

— А я хочу тебя обидеть, — сказал Берия. — Хочу обидеть и испугать, иначе ты не сделаешь, что я тебя прошу. Пойми, что мы не можем ждать, пока вы с академиками раскачаетесь как положено. Мы, коммунисты, все делаем не как обычные люди, мы в десять раз более жестокие и бедные — мы как боевые муравьи-разбойники. Слышал о таких? Теперь слушай меня внимательно и пойми, иначе тебя ждет долгая и мучительная смерть. И знаешь какая? Я посажу тебя голой жопой в центре полигона, и пускай сквозь тебя лезут все самые вредные лучи. Я не академик, а уже знаю, как погрузить бомбу в ТБ-4. С нее надо снять свинцовую оболочку.

— Но тогда она будет излучать…