Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов - Сэмюэл Ричардсон

О! вы такъ хорошо одѣты, сказалъ онъ мнѣ, что можете показаться и ко двору, изключая драгоцѣнныхъ каменьевъ; и что я буду тамъ въ прелестномъ видѣ, (онъ долженъ бы сказать въ страннѣйшемъ видѣ.) Щегольство моей одежды ево удивляетъ. Онъ не понимаетъ, чрезъ какое искуство я кажусь всегда убрана такъ къ лицу, какъ будто бы я перемѣняла платье всякой день; впрочемъ его сестры Монтегю могутъ мнѣ доставить все, чего не достаетъ, и онъ намѣренъ отписать о томъ къ дѣвицѣ Шарлотѣ, естьли я дамъ ему позволеніе.

Неужели вы меня считаете, отвѣчала я ему, за сказочную галку? или вы хотите, что бы я занявши платье ѣздила къ тѣмъ, которые мнѣ его дадутъ? Конечно, г. Ловеласъ, вы полагаете во мнѣ, или съ лишкомъ много низости, или довѣренности.

Не лучше ли мнѣ хотѣлось съѣздить въ Лондонъ на нѣсколько дней; что бы искупить тамъ платья?

Можетъ быть я бы и поѣхала, естьли бы то не было на его счетъ. Я еще не готова носить его ливрею.

Ты понимаешь, моя любезная, что гнѣвъ мой не довольно казался бы важнымъ за всѣ пронырства его, которыя принудили меня къ побѣгу, естьли бы я при случаѣ не объявляла ему дѣйствительное мое огорченіе, что я приведена имъ въ такое состояніе. Между преступниками трудно избѣгнуть взаимныхъ уличеній.

Онъ желалъ бы проникнуть мои намѣренія; сіе познаніе служило бы къ управленію всѣхъ его предложеній. Для него было бы верьхъ удовольствія въ исполненіи моей воли.

Самое усерднѣйшее мое желаніе, есть видѣть его отдаленнымъ; развѣ ето нужно повторять безпрестанно?

Во всякомъ другомъ мѣстѣ, онъ клянется мнѣ повиноваться, когда бы я на томъ настояла; но ему кажется, что самое лучшее предпріятіе, исключая одного, о которомъ онъ осмѣливается упомянуть только мимоходомъ, что бы я судомъ объявила свои права; ибо тогда, бывъ свободною принимать или отвергать его посѣщенія оставивъ ему одну письменную переписку, я открою свѣту, что я хотѣла отдать себѣ справедливость.

Повторять ли мнѣ вамъ безпрестанно, государь мой, что я не хочу имѣть тяжбы съ моимъ отцомъ. Думаете ли вы, что мое плачевное состояніе можетъ перемѣнить мои правила, по крайней мѣрѣ тогда, какъ я буду имѣть власть ихъ наблюдать? Какъ поселиться мнѣ на моей дачѣ безъ употребленія судебныхъ обрядовъ и безъ помощи моихъ надзирателей. Одинъ изъ нихъ вооружился противъ меня; другой въ отсудствіи естьли бы я и была расположена взять какіе нибудь мѣры; то потребно больше времени, нежели обстоятельства мои позволяютъ на то употребить; нужнѣе всего мнѣ теперь вашъ немедлѣнный отъѣздъ, моя независимость.

Онъ меня увѣрялъ съ клятвами, что по многимъ представленнымъ мнѣ причинамъ, онъ не надѣется, что бы была въ безопасности здѣсь одна. Надѣжда его состоитъ съ томъ, что бы сыскать мнѣ какое нибудь мѣсто, которое бы мнѣ понравилось. Но онъ беретъ смѣлость сказать мнѣ, что онъ кажется не подалъ причины своимъ поведеніемъ, что бы заслужить отъ меня такое усильное желаніе отдалять его; тѣмъ болѣе, что я уже довольно стараюсь запирать отъ него дверь мою; хотя онъ можетъ меня удостовѣрить, совершенною правдою, что всегда какъ отходитъ отъ меня, чувствуетъ въ себѣ лучшія расположенія, и принимаетъ рѣшеніе подтверждать себя въ сихъ чувствованіяхъ моимъ примѣромъ.

Стараюсь запирать дверь мою! повторила я; Я надѣюсь, государь мой, что вы не имѣете права жаловаться, естьли я хочу пользоваться малымъ спокойствіемъ. Хотя вы меня находите несвѣдущею въ главныхъ вещахъ, я надѣюсь, что вы не считаете меня столь слабою, что бы я любила слушать ваши любовные разговоры, а особливо когда нѣтъ никакого новаго приключенія, которое бы принуждало меня принимать ваши посѣщенія, и вы сами знаете, что не нужно безпрестанно перерывать мой покой, какъ будто бы безъ вашихъ ежечастныхъ увѣреній я не могла повѣрить себя вашей чести.

Онъ находился въ недоуменіи.

Вамъ не безъизвѣстно, Г. Ловеласъ, продолжала я, по чему я такъ не отступно желаю вашего отсудствія. Причина тому, что я хочу дать знать публикѣ мою независимость отъ васъ, и что тѣмъ надѣюсь найти меньше препятствій сдѣлать условія къ примиренію съ моими пріятелями. Для удовольствованія вашей нетерпѣливости, и имѣя щастіе пользоваться доброхотствомъ вашего семейства, я соглашаюсь охотно увѣдомлять васъ моими письмами о каждомъ моемъ шагѣ, и о всѣхъ предложеніяхъ мною получаемыхъ; однакожъ не съ тѣмъ, что бы сею благосклонностію я связала себя въ моихъ поступкахъ и намѣреніяхъ. Друзья мои знаютъ, что завѣщаніе моего дѣда уполномочиваетъ меня располагать моею землею и частію движимаго имѣнія самымъ непріятнымъ для нихъ образомъ, хотя я не совсѣмъ еще къ тому рѣшилась. Сіе обстоятельство можетъ привлечь мнѣ нѣкоторое с.ъ нихъ уваженіе, когда первой жаръ простынетъ, и когда они не будутъ сумнѣваться о моей независимости.

Удивительное разсужденіе! онъ увѣряетъ, что мои первыя обнадеживанія довершили его желанія; а теперь еще болѣе, чѣмъ онъ ожидалъ. Какое благополучіе имѣть супругой женщину, которая на великодушіи и чести полагаетъ основаніе своего спокойствія! И если бы Небо позволило ему найти подобную мнѣ при самомъ вступленіи его въ свѣтъ, онъ бы всегда привязанъ былъ къ добродѣтели. Но онъ надѣется, что даже прошедшее послужило въ его пользу, размышляя, что родственники его всегда принуждали жениться, и что онъ упустилъ бы щастіе, которое передъ его глазами; а какъ онъ не былъ никогда столько пороченъ, какъ непріятели его разглашаютъ: то онъ ласкаетъ себя, что цѣна раскаянія можетъ замѣнить невинность.

Я ему отвѣчала, что по сему навѣрное полагаюсь на его собственное согласіе. и что онъ отъѣздомъ его незамѣдлитъ. Потомъ я спросила у него откровеннымъ видомъ, что онъ думаетъ о моемъ положеніи, и какой бы совѣтъ онъ мнѣ далъ въ спокойномъ духѣ? Онъ долженъ судить, что я не мало озабочена: Лондонъ для меня. совсѣмъ неизвѣстное мѣсто. Я безъ путеводителя и покровительства. Онъ позволитъ мнѣ сказать, что ему самому не достаетъ многаго, если не въ познаніяхъ; то по крайней мѣрѣ въ употребленіи множества благопристейностей, которыя мнѣ кажутся необходимо нужными для качествъ благорожденнаго и благовоспитаннаго человѣка.

Сколь я могла примѣтить, онъ почитаетъ себя за вѣжливѣйшаго человѣка; и самолюбіе его обижается, если судятъ о немъ иначе. Я о томъ сожалѣю, сударыня, отвѣчалъ онъ мнѣ съ холоднымъ видомъ. Позвольте также вамъ сказать, что человѣкъ воспитанный, учтивый, вамъ кажется болѣе рѣдкимъ, нежели всѣмъ женщинамъ, которыхъ я зналъ по сіе время.

Въ томъ ваше и мое нещастіе, г. Ловеласъ. Я увѣрена, что всякая женщина съ малѣйшимъ проницаніемъ, когда узнаетъ васъ такъ, какъ я, (мнѣ хотѣлось огорчить гордость, которая стоитъ того) вмѣстѣ со мною будетъ судить, что ваша вѣжливость весьма непостоянна и безпорядочна. Она не похожа на привычку. Она употребляется отрывисто и чрезвычайно, не имѣя своего источника въ васъ самихъ. Вамъ нужно ее припоминать.

О Боже мой! какъ я достоинъ сожалѣнія! онъ защитился этимъ ироническимъ видомъ жалости къ самому себѣ, въ которомъ удобно было примѣтить его неудовольствіе.

Я продолжала: въ самомъ дѣлѣ, сударь, вы не столько совершенный человѣкъ, какъ бы должно было ожидать отъ вашихъ способностей и дарованій, которые вы пріобрѣли. Вы новичокъ (это слово онъ употреблялъ въ прежнихъ разговорахъ) въ неищетныхъ похвальныхъ вещахъ, которые бы должны быть предмѣтомъ вашего просвѣщенія и честолюбія.

Я бы не такъ скоро оставила сей чистосердечный разговоръ, потому что онъ подавши мнѣ поводъ, казалося, легкомысленно разсуждалъ о томъ, что я всегда щитала важнѣйшимъ; но онъ перервалъ рѣчь: пощадите меня, сударыня. Мое сожалѣніе чрезвычайно, что я по сіе время жилъ безполезно. Но признайтесь, что вы бы не удалились отъ пріятнѣйшаго разговора и приличнѣйшаго нашему положенію, если бы не находили жестокаго удовольствія унижать человѣка, казавшагося видъ передъ вами съ великой недовѣрчивостію къ своимъ достоинствамъ, за то, что онъ добровольно открылъ вамъ свою душу. Сдѣлайте милость, возвратитесь къ первой матеріи, которую мы оставили, и во всякое другое время я охотно принимать буду совѣтъ къ моему исправленію, тѣми устами, изъ которыхъ единственно могу я слышать наставленія съ радостію.

Вы часто говорите о исправленіи, г. Ловеласъ; въ семъ состоитъ признаніе вашихъ заблужденій; но я вижу, что вы весьма дурно принимаете упреки, которымъ вы часто не опасаетесь давать поводъ. Я весьма удалена, что бы находить удовольствіе въ припоминаніи вашихъ погрѣшностей. Въ моемъ положеніи, желательно бы было для васъ и для меня, что бы мнѣ оставалось только говорить все въ вашу похвалу. Но могу ли я закрыть глазъ, когда что нибудь ихъ поражаетъ, когда я хочу казаться дѣйствительно привязанной къ моей должности?

Я удивляюсь, сударыня, вашей нѣжности; перервалъ онъ. Хотя я отъ нее и страдаю, однакожъ не желаю, что бы у васъ ее было меньше. Она происходитъ отъ чувствованія вашихъ собственныхъ совершенствъ, которыя васъ поставляютъ выше моего, и даже вашего пола. Она вамъ сродна; и не должна казаться вамъ чрезвычайною. Но земля ничего не представляетъ подобнаго; сказалъ мнѣ льстецъ. Въ какомъ онъ жилъ обществѣ!