История города Москвы. От Юрия Долгорукого до Петра I - Иван Егорович Забелин

с пухом, под белым бархатом. Иоасаф I носил камилавку, а также и Никон имел камилавку Греческую пуховую. Адриану в 1691 г. был сделан камилав теплый из бурых лисиц.

Употреблялись и перчатки, называемые в то время рукавками. У Филарета находим (1630 г.): 1) рукавки холодные вязеные шелк зелен немецкое дело; запястье и зарукавье делано канителью; шиты шелками с канителью два человека, травы и птицы; подложены дорогами алыми, опушка золото пряденое; 2) рукавки замшевые, обшиваны шелком лазоревым; 3) рукавки теплые – черева лисьи буры: 4) двои рукавки песцовые под камкою вишневою, опушены соболем. Для походов у Филарета были и рукавицы песцовые с собольею опушкою, поволочены камкою красно-вишневою.

В зимнее время, когда происходила церковная служба в холодном соборе и в иных случаях патриархи употребляли для согревания рук особо для того сделанное серебряное яблочко, в которое вероятно вливалась теплая вода. Такое яблочко устроил себе патр. Иосиф в январе 1649 г., для чего из его казны было выдано серебрянику 10 зол. серебра на яблочко, чем государю-патриар-ху руки согревать. В 1669 г. Иоасаф II пользовался таким же яблоком, в тафтяной оболочке.

Наиболее употребительную обувь патриархов составляли сафьянные сапожки, зеленые и лазоревые, у Никона даже и красные. В комнатном обиходе они носили сафьянные же башмаки таких же цветов и черные, а в доходах употребляли чеботки также сафьянные черные. Под каблуки всегда ставились железные или медные скобы. Старая обувь нередко дочинивалась. Так, в 1626 г. сапожный мастер под государевы патриарховы сапоги государю-патриарху (Филарету) скобы положил да сапожки зеленые оправил. В 1627 г. февр. 22 чеботник вел. государю свят. патриарху поделывал у сапожков каблучки и подбивал новые скобки. Марта 23 патрхарху сделаны к Светлому Воскресению сапожки в лазоревом сафьяне. В 1629 г. перед тем же праздником, марта 16, сделаны сапожки в зеленом сафьяне. В 1631 г. сделаны башмачки сафьянные зелененные, тогда же чеботарь правил и чистил патриарховы чеботки и починивал каблучки и скобки подбивал у старых башмачков. В 1643 г. и в 1650 г. патриарху Иосифу также сделаны в лазоревом сафьяне сапоги и башмачки со скобами.

При этой обуви патриархи носили чулочки и онучки. Для зимнего времени употреблялись чулки меховые У Филарета (1630 г.) были чулочки черева лисьи буры под тафтою гвоздичною; чулочки суконные черные на пупках собольих; чулочки песцовые под камкою чешуйчатою; чулочки песцовые под черною тафтою; чулочки холодные камчатые таусинные подложенные миткалями; чулочки такие же подложены киндяком. Чулки сермяжные белые. Патриарх Иосиф обувал чулочки суконные зеленые или темнозеленые на хлопчатой бумаге, а также и онучки из зеленой байки. В 1643 г. ему в келью куплены в Рукавичном ряду чулки шерстяные за 3 алт. 2 д. (10 коп.).

У Никона (1658 г.) находим двое чулков лазоревые камчатные, чулки вязаные зеленые, четверо чулков камчатные стеганые на бумаги. Патриарх Иоаким обувал онучки из тонкого холста, для чего в 1683 г. было выдано пять аршин такого холста.

В спальном обиходе патриархов находим следующие предметы.

В собранных нами записях о патриаршем быте вовсе не упоминается о кровати. Это дает повод предполагать, что по общему всенародному обыкновению и у патриархов постель устраивалась на широкой лавке у келейной стены. На лавке полагался тюшак (тюфяк) из хлопчатой бумаги, крытый зеленым сукном (у Адриана) или простой тюфяк, покупаемый в Ветошном ряду, как в 1652 г. в этом ряду было куплено (для Никона) три тюшака, «в келью, на чем спать государю-патриарху, по 23 алт. за тюшак». Кроме того, у него были тюфяки бумажный и кожаный. У Иоакима новый бумажный тюфяк был покрыт наволокою из черного киндяка.

По-видимому, на тюфяк полагали еще пуховик. У Филарета пуховик был покрыт наволокою камчатною черною. У него же находим ремень с медным кольцом, чем вяжут постельку, быть может, в случаях походных.

У Иосифа был пуховик келейный в наволоке из камки алой индийской. У Иоакима на бумажный пуховик сшита простыня из 12 арш. холста.

Одеяла употреблялись теплые и холодные: у Филарета в числе одеял было песцовое крыто тафтою черною, грива (заголовье) камка синя. Из холодных – одеяло камка гвоздичная травная, грива бархат вишнев рыт; другое: киндяк вишнев грива киндяк лимонный.

В 1667 г. Иосафу II в келью подано из Никоновских одеяло на бумаге стеганое, тафта лазоревая, подложено киндяком лазоревым. В 1669 г. ему же сшито одеяло песцовое, крытое тафтою лазоревою с заголовьем из тафты зеленой струйчатой.

Зимнее одеяло у Адриана было на лисьем меху с собольею; опушкою, крытое вишневым атласом с заголовьем или передником из зеленого атласа.

Спальные подушки были пуховые из гусиного пуху с наволочками исподними из льняного холста, киндяка и крашенины, а верхняя из шелковых тканей. У Филарета были подушки: подушечка[124]пуховая, наволочка тафта черная; подушечка пуховая, поволочена камкою зеленою мелкотравною и др.

Иоасафу I в июле 1634 г. сшиты подушки из Лазаревой крашенины.

Иосафу II в 1669 г. в келью сделаны две подушки из крашенины и зеленой тафты с 4 ф. гусиного пуху. В октябре 1690 г. Адриану сшито 4 подушки с исподними наволоками из льняного холста, в которые пуху белого пошло в прибавку к прежнему 17 ф.

Выходя из келий в свои приемные палаты, то есть являясь пред собравшимся священством и монашеством, или принимая разного звания мирской чин, патриархи неотменно на ряску возлагали на себя манатью, как тогда именовалась мантия, и белый клобук.

Мантии шились из различных шелковых тканей. У Филарета в числе 26 манатей находилось: 5 бархатных, 8 объяринных, 5 камчатных, 4 атласных, 2 байберековых, 1 тафтяных, и одна самая скромная из суконца Троицкого. Цвет тканей преобладал смирный вишневый, красно-вишневый, багровый, гвоздичный; но употреблялись и светлые цвета – зеленый, лазоревый; из упомянутых мантий у Филарета черных было только три, лазоревых две, зеленых три. Самая богатая манатья Филарета описана следующим образом: «манатья бархат красновишнев рыт, около евангелистов и около источников низано жемчугом, подпушено камкою темносинею; евангелисты – камка лазорева».

Подобные мантии находились и у Никона; у него также были мантии лазоревого цвета, одна атласная, другая объяринная; кроме того, одна бархат по червчатой земле травы черные.

Относительно клобуков заметим, что они обыкновенно бывали вязеные из шелковых белых нитей и нередко поновлялись посредством мытья мылом и молоком. Шились также клобуки из белой камки. В числе 17 клобуков Филарета вязеных было 11 и 5 камчатых и, кроме того, один теплый черево лисье, покрыт бархатом рытым белым. Самый богатый клобук Филарета был также вязеный. Он описан следующим образом: «клобук большой нарядной, вязеной, шелк белой; на клобук в херувим низан жемчугом; по сторонам по четыре плаща (четыреугольные дощечки), серебряных да