История города Москвы. От Юрия Долгорукого до Петра I - Иван Егорович Забелин

время шествия продолжалась беспрерывная стрельба из пушек, колокольный звон, битье в барабаны, играние музыки».

Знаменитый год этого Всероссийского торжества достопамятен и тем, что в самом его начале, 25 января, вместо Патриаршества был учрежден Святейший же Синод, получивший и особый Духовный Регламент, по пунктам которого поведены были новые порядки, отменившие многое, что происходило при патриаршей власти. Но авторитет патриархов столько был силен, что долгое время сохранял еще свои старые порядки по крайней мере в домашних своих установлениях.

На патриаршем дворе и в соборе в это время сохранялся еще старый церковный обычай, что при священнослужениях в отсутствие патриарха творили поклонение как присутствующему, его месту, на котором всегда стоял и патриарший посох. Само собою разумеется, что для новых порядков Духовного Регламента такое обстоятельство представлялось уже великой несообразностью, и потому Святейший Синод 14 августа 1721 г. определил: «В Москве, в Успенском соборе и в прежде бывшем патриаршем доме, в церкви Двунадесяти Апостолов, патриаршим местам поклонения не творить и во оных, в соборе и в церкви, и в Крестовой палате, и в прочих (местах) обретающиеся при патриарших Местах патриаршие посохи, отобрав, отдать в Ризницу». При расспросах по сему предмету ризничий объяснил: «Который де посох в церкви Двунадесяти Апостол, и оный де для того в том месте, что к тому месту по-прежнему обычаю, кланяются они даже и доныне (1722 г.)».

Вследствие этого Синодального определения патриаршие места в патриаршем доме, по всему вероятию, были разобраны. Соборное место, как древнее митрополичье, осталось неприкосновенным.

В Крестовой палате, как здесь упомянуто, находилось также патриаршее место, взамен которого по государеву именному указу Синод 15 января 1722 г. приговорил: «В Синодальной Крестовой палате учинить Его Императорского Величества место и над ним балдахин из доброго бархата с золотыми позументы, а для заседания стол с приличным убранством». Место и балдахин были устроены без замедления архитектором Зарудневым. Балдахин из пунцового бархата (100 арш.) с золотным позументом (300 арш.), галуном (200 арш.) и бахромою (70 арш.) и пр. шили и вышивали старицы Вознесенского монастыря. Все это стоило 2966 руб.

Самая палата внутри была переустроена по-новому. Вместо каменного пола был положен пол деревянный; рундуки у стен со ступенями разобраны, окна расширены и в них вставлены Французские стекла[121].

В 1721 и в 1722 годах государь праздновал Рождество Христово в Москве с особым торжеством, в 1721 г. по случаю окончания войны со Шведами, а в 1722 г. по случаю блистательного похода на Персию и завоевания Дербента. В один из этих годов[122] Великий полководец справил праздник Рождества Христова по обычаю патриархов в их Крестовой палате, где, обыкновенно, в навечерии праздника совершались иногда так называемые Царские часы. В этой теперь уже не патриаршей, а синодальной Крестовой палате у Часов были сам Его Царское Величество и после на правом клиросе со своими певчими, а на левом пели патриаршие певчие. Отпускали Часы Успенского собора ключарь да государев протодьякон Анфиноген Иванов, который, конечно, громовым басом кликал многолетие. За такое кликанье протодьяконы всегда получали особую награду. В 1722 г. этому своему архидиакону государь пожаловал ради праздника Рождества Христова 10 руб. Это может служить свидетельством, что государь пел Часы не в 1721 г., а в 1722 г.

В том же 1722 г. по указу Синода мая 9 происходило обновление храма 12 Апостол. Повелено было все ветхое, что есть, починить и устроить храм теплым, для чего и печь сделать по усмотрению места. Работы производились под присмотром и под ведением архитектора Заруднева. При этом под главами храма устроено особое помещение для новой Ризницы, сделан под сводами храма деревянный потолок, отделивший в храме требуемое пространство для этой Ризницы. Затем стены, своды и потолок были оштукатурены алебастром различными фигурами и столярными гзымзами; переделаны вновь двери и окна, в которые вставлены по-старому слюдяные окончины.

Возобновление продолжалось года два. Сооружен был новый резной вызолоченный иконостас, написаны новые иконы, и весь храм покрыт стенописью. В новой Ризнице пол настлан зелеными гончарными поливными плитами (изразцами). Старый иконостас и со старыми иконами без окладов были отданы в Воздвиженский монастырь, в новопостроенную церковь, что на Арбате (на Воздвиженке).

Обновленный храм был освящен 21 июня 1724 г.

Остальные опустевшие здания Патриаршего Дома мало-помалу занимались разными вновь учрежденными ведомствами. Так, в 1727 г. палаты, где находились уже Инквизиторские дела, повелено было очистить на Контору Камер-Коллегии, хотя Синод доносил, что очистить палаты невозможно, потому что в них живут монахи и служители и хранятся инквизиторские дела; но Коллегия все-таки заняла эти палаты, т. е. бывший Цареборисовский дворец.

В 1755 г. последовал из Свят. Правит. Синода указ: «об убрании в Синодальном дом тех палат, что к Чудову монастырю, яко близ церкви (12 Апостолов) состоящих, и о приделывании к оным лицом на площадь вновь еще палаты, пристроя к тому по способности еще несколько палат, для благопристойного содержания патриарших ризниц и других вещей и библиотеки» (Матер., II, 939).

Это были палаты Цареборисовского дворца, в которых и намеревались еще с 1753 г. поместить «Синодальную Ризницу и Библиотеку», с постройкой новой палаты «с пристроенным к тому украшением и убранством», какое было у старых палат, назначаемых также к убранию, т. е. возобновлению. Дело замедлялось архитектором кн. Ухтомским, который многое время не представлял планов и сметы. Но, главным образом, тем обстоятельством, что эти «по линии к Чудову монастырю палаты» были заняты помещениями Статс-Конторы. Синод требовал, чтобы Контора была переведена в другое удобное место без всякого промедления. Но в Кремлевских разнородных зданиях в наличности такого места не оказывалось. Переписка об этом продолжалась и в 1757 году, причем были найдены пригодные палаты, числом семь, на бывшем Кирилловском подворье, требовавшие однако значительного возобновления. Наконец, в 1762 г. палаты для Статс-Конторы были найдены в Синодальном же доме, но и они также требовали исправления. На этом дело и остановилось. Время подходило к коронации, почему везде по Кремлю спешили все ветхое и старое исправлять, а новое выстроить.

Когда в 1761 г. потребовано было к сочинению географического описания Рос. Государства сведение о том, в какое время построены здания Синодального Дома, Экономическая канцелярия в Москве благопочтенно донесла следующее:

«В сочиненной в бывшем Синодальном Дворцовом приказе в 1727 г. и поданной в бывшую Коллегию Экономию о Синодальном Доме ведомости, между прочим, показано: дом святейшего патриарха, что ныне Синодальный, в нем церквей две, служба ежедневная одна, ограда и кельи и протчее строение каменное, а каких оное строение времен от постройки, о том за сгорением в бывший в Москве в 1737 г. пожар многих дел, в