Локи. Дилогия - Василий Горъ

фразы «Тебя НЕТ!» большая часть моего сознания непрерывно упивалась отчаянием. А после того, как я поняла, что именно ты сделал для меня в «Камбузе», на смену этому чувству пришло ощущение счастья. И не покидает меня ни на миг.

Шаг, сделанный мне навстречу, и правильное состояние души позволили озвучить вопрос, который вертелся на языке больше недели. Само собой, в самом щадящем варианте:

- Разумом принял, а сердцем не получается – если ты живешь текущим мгновением, то где смешинки во взгляде, по-настоящему веселые улыбки и беззаботный смех?

Телепнева склонила голову к плечу, некоторое время невидящим взглядом смотрела в переборку, а затем приоткрыла душу:

- Маска, приросшая к лицу, уже потрескалась. Но сбрасывать ее пока еще страшновато – мешает дистанция, которую зачем-то держишь ты.

Слово «зачем-то» интонацией не выделялось, но было главным. И я дал понять, что оно услышано, просто растрепав ей волосы. А когда Ульяна засияла, подхватил ее под локоток, завел в лифт и спустил в «солнышко». Дальше было шлюзование, постановка «Шелеста» под охрану, разворот на месте и легкое одурение – перед «Жутью» стоял идеально ровный строй из грозных и изумительно красивых воительниц!

Не сказать им комплимент было бы свинством, поэтому я последовал порыву души, затем посмеялся громкому и четкому многоголосому рыку «Да, мы такие!», поднял двери флаера, связался с диспетчером и поинтересовался, как идут дела с разгрузкой «Неутомимого». Оказалось, что все офицеры и треть рядовых, прибывших на Рубеж по ротации, уже в терминале, а закрытый транспортный «рукав» был подан к грузовому трюму еще восемь минут тому назад.

- Что ж, будем считать, что «Хищника» уже выгрузили! – заключил я, поблагодарил дежурного офицера за помощь, оборвал связь и загнал девчонок в салон…

…Три с лишним десятка километров до трансконтинентального жгута воздушных трасс Шереметевы страдали из-за того, что Рубеж, хоть и «легче» Белогорья, но все равно не так комфортен, как их родной Усть-Илимск. Но когда на переднем обзорном экране появились первые строения, «приблизили» их оптическим умножителем и спросили, зачем строить еще одну военную базу так близко к космодрому. Ответ Забавы «Это не база, а чье-то родовое поместье» сочли за не очень удачную шутку. И ехидно поинтересовались, с каких это пор родовые поместья превращают в укрепрайоны, защищают системами ПДО, ПВО, ПКО, накрывают плотным «зонтиком» из боевых беспилотников и так далее.

- Со дня завершения Последней Войны… - усмехнулась Даша. И убила их уточнением: - Здесь по-другому не выжить.

Сестренок проняло. И еще как – с этого момента они до рези в глазах вглядывались в изображения на обзорных экранах, замечали все новые и новые признаки предельной милитаризованности планеты, кусали губы и хмурились. Когда мы пролетали над небольшим городком Михнево, до предела приблизили броневой колпак одного из защитных фортов, рассмотрели покрытое цветами побежалости основание одной из стационарных пусковых установок ЗРК НС-559 «Аметист» и задумчиво хмыкнули. А через несколько минут, обнаружив в лесу огромное выжженное пятно, в центре которого валялись обломки какого-то малого космического корабля, почувствовали себя крайне неуютно.

Пришлось «успокаивать». В местном стиле:

- Это Рубеж, планета, население которой воюет уже больше сорока лет. Тут не расслабляются даже в крупных городах, а фактическое совершеннолетие наступает в момент получения права на постоянное ношения личного оружия. Тут учат стрелять раньше, чем читать и писать, а флаера никогда не летают на автопилоте. Тут подростки заступают на боевые дежурства с четырнадцати, а дворянство, вместо того чтобы прожигать жизнь на балах, приемах и званых ужинах, с оружием в руках защищает тех, кто не может за себя постоять. Поэтому с момента выхода из номера гостиницы и до возвращения в него вы обязаны ощущать себя в боевом выходе и быть готовыми в любое мгновение открыть огонь. А обо всем остальном вспоминать только в тех местах, которые я, Забава или Даша сочтем безопасными. Вопросы?

У Шереметевых вопросов не оказалось. А Телепнева задала. Один:

- Ты приказал зарядить игольники УКС-ами. Это только на время перелета до Зеленограда, или до упора?

- До упора. Парализующие мы используем крайне редко. Как правило, во время рейдов на Фуджейры или в том случае, если есть необходимость сработать тихо при захвате какого-нибудь урода. А все остальное время стараемся минимизировать время огневого контакта.

- Все, поняла. Спасибо! – поблагодарила она и опять уставилась на экран. А Настя с Лизой сочли необходимым заявить, что они морально готовы на все на свете, просто слегка растерялись.

Не знаю, что именно меня зацепило, формулировка фразы или интонация, но я повернулся в пол-оборота и добавил в голос холодка:

- Будь у меня хоть малейшее сомнение в ваших способностях, вы бы сейчас обживали новую квартиру в Новомосковске и готовились поступать в какой-нибудь гражданский ВУЗ. Но эта планета не прощает самоуверенности, беспечности и непрофессионализма. Поэтому постарайтесь пребывать как можно ближе к тому состоянию, в котором зачищали коридоры «Левиафана».

Выводы были сделаны мгновенно – да, они продолжили разглядывать все, над чем пролетал флаер, задавали вопросы, вслушивались в ответы и даже шутили. Но в постоянной готовности к действию. Впрочем, шестьсот семьдесят километров от Сорочан до южной окраины Зеленограда «Жуть» преодолела всего за двадцать три минуты, так что особо устать не успели.

Когда под нами проплыл броневой «колпак» Тройки, форта, защищающего эту часть просыпающегося города, я передал слово Забаве, а сам связался с дежурным администратором гостиничного комплекса «Терем», представился, подтвердил заказ, заявил, что уже на подлете, ответил на запрос системы радиолокационного опознавания и т.д. На весь «пакет» действий, необходимых для приземления на транспортную плиту одного из самых защищенных жилых объектов планеты, потратил чуть больше четырех минут, поэтому, прервав связь, успел послушать конец трагической истории появления площади Поминальных Свеч. Потом передал управление машиной гостиничной СУВД, повернулся к девчонкам и сообщил, что перелет практически завершен.

«Белый» номер, обычно арендуемый главами крупных родов, встретил нас утренней свежестью, одуряющим запахом сирени и незнакомой, но очень приятной инструментальной музыкой. Девчонки унеслись изучать новые владения, а я перекинул на счет портье положенный рубль «на сласти детям», закрыл и заблокировал дверь, сдвинул к стене флотские баулы с вещами и прошел из холла в огромную гостиную. А там нарвался на вопрос Шереметевой-младшей, замершей в напряжении рядом с приоткрытой дверью на балкон:

- Слушай, Локи, ты как-то говорил, что тут, на Рубеже, людоловы похищают людей даже из крупных го-…

- Лиз, убери руку с рукояти игольника и расслабься! – улыбнулся