Локи. Дилогия - Василий Горъ

Поэтому Анна Николаевна и Татьяна Константиновна наехали на мужа. И, видимо, основательно перестарались, ибо он решил подтвердить догадки аналитика Мартыновых.

- А что, новый статус – просто умереть и не встать! – хохотнула Забава и притворно помрачнела: – Так, стоп! Фраза «Командир отдельной группы особого назначения «Сполох» полковник Императорской Гвардии Ярослав Викторович Логачев» звучит великолепно. А «бойчиха и майор» – нет!

- Это еще не все... - дав нам от души повеселиться и подобрать десяток правильных определений своего нового статуса, продолжил он. И помучив еще немного безумно длинной паузой, смилостивился: - Согласно полученным документам и идентификаторам, мы реально приняты на службу в Гвардию и подчиняемся непосредственно Императору…

…Результаты воздействия нового статуса на окружающих мы увидели уже на подлете к космодрому «Северный» – «поймав» идентификатор Локи, дежурный диспетчер пошел красными пятнами и превратился в самое вежливое, предупредительное и исполнительное создание во всей Вселенной. Хотя накануне продемонстрировал диаметрально противоположные черты характера. Впрочем, Ярику было плевать на его преображение с высоких орбит – он предельно лаконично сообщил цель прилета, потребовал выделить коридор, ведущий к нашему ангару, получил желаемое и прервал сеанс связи.

Дальше стало еще веселей. Оказалось, что полковники Императорской Гвардии летают не по воздушным коридорам, а так, как заблагорассудится. Например, по прямой, соединяющей КПП и ангар, принадлежащий ИСБ. А еще пользуются преимущественным правом пролета относительно любых транспортных средств, включая садящееся авизо! Такое неуемное желание прогнуться вызвало лишь презрение. Но очень недолгое – стоило нам влететь в здание, «упасть» на транспортную плиту, покататься по подземным коридорам и, наконец, увидеть на переднем экране силуэт «Шелеста», как все посторонние мысли куда-то улетучились, а им на смену пришла деловая сосредоточенность. Ведь сразу после посадки Локи «разбудил» наш кораблик, раскидал доступы к его МДР и отправил Телепневу в рубку проводить предполетные тесты. С его же подачи Шереметевы умчались переодеваться и организовывать легкий перекус, а мы с Забавой остались на подхвате. Ибо знали, каким количеством всякой всячины забит трюм, и понимали, что перед погрузкой «Жути» его придется освободить.

Оказалось, что наш любимый мужчина намного предусмотрительнее, чем ожидалось: буквально через минуту после фиксации аппарели в горизонтальном положении «Хищник», переведенный в транспортный режим, был подхвачен силовым захватом, поднят носом вверх и без какой-либо спешки втиснут в зазор, оставленный между транспортными контейнерами с «запасными» противокорабельными ракетами! Что самое смешное, процесс финишной швартовки и последующей центровки груза занял намного больше времени, чем «самый долгий и сложный», по нашим представлениям, этап! Надо ли говорить, что, услышав в общем канале фразу Ульяны «Ярослав, из тебя бы получился великолепный суперкарго», мы жутко возмутились и заявили, что Локи великолепен не только в этом?

В общем, на борт поднялись в прекраснейшем настроении, вломились в свою каюту и в темпе переоделись. Благо все необходимое, начиная с повседневных комбезов и заканчивая скафами, было получено с внутреннего склада и разложено в стенных шкафчиках еще накануне. Затем активировали ДАС, превратили дверь в одно сплошное высокотехнологичное «зеркало», оценили свой внешний вид и рванули помогать Шереметевым. В смысле, вынеслись в так называемое «солнышко» и вломились в так называемый «трансформер» – помещение, которое могло использоваться в качестве кают-компании, спортивного зала, мини-госпиталя, зала для брифингов, дополнительной жилой каюты и т.д. А там не удержались от смеха – Настена, возмущенно вереща, гоняла вокруг «убитого » стола младшую сестру. А та, уворачиваясь от увесистых шлепков, пыталась доказать, что система управления встроенным оборудованием нещадно глючит! Само собой, не всерьез, а чтобы отбрехаться.

Наше появление заставило Лизу сбиться с шага, и Шереметева-старшая не упустила свой шанс – отловила и отшлепала мелкую вредину, а затем, ворча, как старая бабка, вернула стол в рабочее положение. Ну, а мы с Забавой, от души посмеявшись, принялись терзать терминал ВСД, заказывая и получая с корабельного склада упаковки с едой и напитками взамен пострадавших при незапланированном переводе предмета обстановки в «нулевой» режим.

Закончив с сервировкой стола, приглушили верхний свет, включили легкую музыку, спрятали безликие стенные панели за голообоями и превратили дверь в обзорный экран, демонстрирующий подземный ангар. А потом заболтались. Поэтому момент, когда серая стена с огромной цифрой «9», выведенной темно-зеленой краской, вдруг сменилась бескрайним «полем» из пластобетонных плит, потемневших от времени и выхлопов кораблей, прошел мимо нас – мы сообразили, что летим, уже после того, как «Шелест» поднялся метров на шестьсот. Лизка расстроено выпятила нижнюю губу, а Забава поторопилась ее успокоить. По-нашему, порубежному:

- Не сопи. Видишь легкое марево по краям картинки? Его появление означает, что мы идем по-боевому, то есть, накрывшись маскировочным полем и в полной готовности к любым неожиданным сюрпризам. В это время в рубке посторонним делать нечего: одно кресло занимает пилот, а второе командир корабля, ООС или Умник. Кстати, окон или иллюминаторов там нет. Как, впрочем, на любом другом военном корабле. А обзорные экраны наверняка погашены, ибо вся информация, необходимая для пилотирования или ведения боя, поступает напрямую в рабочий интерфейс. Говоря иными словами, рубки таких мелких корабликов, как этот, одни из самых защищенных помещений и не более.

- А я думала, что там одни сплошные экраны, окна системы оперативного управления флотом, какие-нибудь контрольные панели, графики, схемы… - призналась мелкая.

- Такая красота только в голофильмах! – хохотнула Беклемишева. – А в реальности все куда прозаичнее.

- Слышь, Забав, а что у тебя со статистикой? – спросила я, внезапно сообразив, что знаю боевой счет Логачева, а о том, что соответствующие цифры должны быть и у Панацеи, даже не думала.

Она недовольно поморщилась, но все-таки ответила:

- Двадцать два на семьдесят девять.

- Ничего себе! – уважительно выдохнула я, потом наткнулась на любопытные взгляды сестричек и объяснила: - Первая цифра – количество рейдов на планеты Халифата. Вторая – участие в боестолкновениях на самом Рубеже.

- Я врач, и в основном лечила!

- Обратите внимание на словосочетание «в основном»! – потребовала я, дождалась конца возмущенной тирады и примиряюще улыбнулась: - Забав, я тебя люблю и уважаю не из-за цифр. Но они заставляют гордиться тобой еще больше!

Тут Лиза помрачнела, а с ее губ сорвался грустный вздох:

- Знаете, до «Левиафана» я бы начала просить рассказать о самых запомнившихся рейдах. А сейчас не хочется – знаю, что это кровь, боль, грязь постоянное выматывающее напряжение.

Сообщение, прилетевшее в самом начале ее монолога, я открыла автоматически, среагировав на имя и отчества отправителя. И выпала из реальности, вчитавшись