Воин - Дональд Маккуин

Внезапно ее затрясло от сдерживаемой ярости. Ей захотелось схватить Гэна за голову и толкать до тех пор, пока его нос не уткнется в камень. Доннаси хотелось закричать на него, объяснить, что он не понимает и малой доли того, что же такое беспомощность, безнадежность и все остальное. Что он может знать об одиночестве?! Ее раса исчезла с лица земли. Единственные сохранившиеся друзья из ее мира бежали из Олы — но куда? Никто не знает.

Его одиночество не могло с этим сравниться.

Гэн уставился на нее. Только теперь Тейт заметила, что сжимает руку, которая наткнулась на цифры, будто обожженную.

— С тобой все в порядке? Я не хотел тебя оскорбить.

— Я подумала о другом. Ничего страшного. Ты идешь?

Он последовал за ней без всякого спора и понял, что она была права. Воины явно воспряли духом, увидев его. Это пристыдило Гэна. Если бы они знали, что от него осталось, они бы взбунтовались. И юноша не мог винить их за это.

Люди реагировали на то, что видели, а не на то, что было на самом деле. Главное, они постоянно обучались. В течение следующего часа Гэн и Тейт вместе наблюдали за этим, а потом юноша почувствовал, что должен уйти.

Он ничего не сказал, но был благодарен, когда Доннаси последовала за ним. По дороге обратно на замковую стену она без умолку говорила о методиках тренировки и расписании занятий.

Его внимание привлек большой катамаран. Он разрезал воду, словно острое лезвие. Правый поплавок выныривал из воды целиком, отзываясь на попытку шкипера выжать все, что можно, из свежего бриза. Когда корабль приблизился к докам, маленькие фигурки команды забегали по палубе, опуская двойной парус. Они прыгали на хлопающей ткани, а шкипер, крупный мужчина с густой черной бородой, направлял корабль в док. Он развернул его боком в тот момент, когда столкновение, казалось, было уже неизбежно, и матрос со швартовым соскочил на землю так легко, будто прошел через дверь.

Гэн повернулся к Тейт.

— Это не рыбаки, — сказал он. — Готов поспорить, что это торговцы, когда им есть чем торговать, и пираты, когда нечем.

Доннаси покачала головой.

— Не буду спорить. Не мне… — Она остановилась, опершись на его плечо. Почти сразу же женщина отдернула руку, а когда Гэн недоуменно спросил, в чем дело, нервно рассмеялась. — Я думала, будто увидела что-то, но, кажется, ошиблась. Это было просто… — Она снова замерла, и на этот раз из ее горла вырвалось что-то среднее между стоном и криком.

Гэн проследил за ее взглядом.

— Кто это? Ты его знаешь?

Показывая рукой в сторону корабля, Доннаси была настолько возбуждена, что подпрыгивала на месте.

— Не тот, не бородач! Тот, который рядом с ним! Это Мэтт Конвей, один из людей, с которыми я… Один из наших! Это он! — По щекам бежали слезы, но она их не замечала. Тейт прыгала на стене, придерживаясь за Гэна, чтобы сохранить равновесие. — Мэтт! — Ее голос сорвался, и она закричала снова: — Мэтт! Мэтт Конвей!

Человек в лодке пошевелился, оглядываясь. Она снова закричала, размахивая руками. Человек сошел на землю, пытаясь определить, кто же его зовет.

Выхватив из кобуры пистолет, Доннаси выстрелила. Сотни чаек с воплями взвились с крыш окружающих зданий и доков. Люди тревожно закричали. Стая обезумевших голубей закружилась вокруг Тейт и Гэна, их было так много, что они совершенно закрыли собой доки на целых пять секунд. Когда птицы наконец успокоились, человек внизу смотрел прямо на Доннаси. Откинув голову назад, он издал крик, который рос до почти неразличимой ноты, заканчиваясь громогласным «ха».

Теперь настала очередь Гэна удивляться.

— Так кричат только у нас, когда гонят стадо. Он узнал это от наших людей?

— В другом месте, мой ковбойский друг, совсем в другом месте!

Это замечание звучало для Гэна совершенной чушью, но Тейт сорвалась с места, даже не успев договорить.

Он не мог припомнить, когда чувствовал такое возбуждение в последний раз. Почему он ощущает его именно сейчас, юноша тоже не мог понять. Так или иначе, он поспешил за Тейт, дабы принять участие в происходящем.

Глава 78

Встреча в доке казалась Гэну нереальной. Он был уверен, что Тейт — женщина с крепким характером и хорошим чувством юмора; и он ни разу не видел, чтобы она вела себя так по-детски. Даже ее друг, мужчина, которого она называла то «Мэтт», то «Конвей», то «дорогой», смутился от буйности такого приветствия. Он оглядывался по сторонам, будто хотел найти кого-нибудь, кто охладит ее пыл. Но никто не пришел ему на помощь, и прошло немало времени, прежде чем Доннаси прекратила целовать его, повторяя, как рада его видеть, и сообразила представить его Гэну. Взяв правую руку юноши в свою, Конвей стал двигать ее вверх-вниз. На секунду это озадачило Гэна, но потом он вспомнил, что Тейт с Джонсом делали то же самое, когда они впервые встретились. Они считали это чем-то вроде связующего жеста. Вероятно, религиозного.

Конвей представил шкипера катамарана. Его звали Вал, и он не только признал, что является пиратом, но и представился им. Махнув Конвею, Вал сказал:

— Я знаю тебя, Гэн. Мы поспешили сюда, как только узнали, что барон Малтен исчез. Ты теперь барон Джалайл-Малтен, не так ли?

— Я тоже знаю тебя, Вал. Я Гэн Мондэрк. Баронства принадлежат мне, но я не претендую на титулы.

Тут вмешалась Тейт. Она подвинулась от Конвея поближе к Гэну:

— Он слишком скромен. Он собирается стать королем Харбундая. Сейчас мы обучаем войска трех других баронств. Когда они будут готовы, мы покажем этому клоуну Алтанару, что почем.

— Клоуну? — Гэн нахмурился. — Ты никогда не употребляла этого слова.

Доннаси запнулась.

— Оно из нашего языка. Мэтт поймет. — Она озорно улыбнулась. — Это не очень уважительное слово.

Гэн серьезно произнес:

— Тогда оно подходит для Алтанара. Клоун. — Ему понравилось, как это звучит. — Клоун Алтанар! — Затем он обратился к Валу: — Ты пришел неспроста. Невежливо с моей стороны заставлять тебя говорить о деле на берегу. Пойдемте, я провожу вас в замок. Прошу вас быть моими гостями. — Юноша легко произнес эти слова, гадая, чувствуют ли они напряжение, растущее в нем. Он пытался приписать это Тейт, доказывая себе, что просто отвечает на ее радость от встречи с другом. Это было одной из причин, но не единственной. Гэн чувствовал себя по-другому. Окружающий мир снова коснулся его чувств. Напряженно, неуверенно, но он чувствовал. Шагая по деревянной пристани, юноша слышал плеск волн и ощущал запах лодок. Небо стало теплее и глубже. Он удивился, поняв, что все это время его мысли были лишь о потере и пустоте.

Замок Малтен стоял почти у кромки воды, так что идти до ворот пришлось недолго. Они были двойными: сначала решетчатые железные створки из круглых дюймовых прутьев, а за ними шипастые балки со следами долота. Огромные лебедки поднимали их вертикально. Тяжелые цепи свисали с блоков. Гэн указал Валу на всю систему.

— Прислуга утверждает, будто замок никогда не брали приступом. Они говорят, что эти ворота еще не испытывались в деле.

Вал усмехнулся, поглаживая густую бороду:

— Это одна из тех вещей, которые мы должны обсудить, Мурдат. — Валу было приятно его удивление. — Да, я знаю твой титул. И еще кое-что. Пиратам нужны самые лучшие шпионы.

Как только они вошли в замок, Гэн послал за Класом и Эмсо. Его новое состояние требовало их присутствия. Он ускорил шаг, направляясь к пиршественному залу.

Тейт, напротив, пошла медленнее. Она хотела остаться наедине с Конвеем. Они обменивались словами, прерывая друг друга, восклицая, беря друг над другом верх и проигрывая друг другу со смехом. Они быстро оценили ситуацию. Только когда Мэтт рассказал о том, что случилось с Фолконером, а Тейт о Джонсе, они заговорили спокойнее и тише. Но радость от встречи была столь велика, что даже печальные вести не могли заглушить ее надолго. Веселье сменилось глубоким пониманием, которое само по себе было счастьем. Услышав, что Леклерк, Картер, Анспач и Бернхард целы и здоровы, Доннаси расплакалась от радости. Подождав, пока она отойдет от потрясения, Конвей продолжил разговор.

Когда Тейт описала битву у Медвежьей Лапы, он дополнил рассказ замечанием о послании, нацарапанном на шлеме, однако разговор о сражении вызвал в его глазах лукавую усмешку, а когда она попыталась выяснить, в чем дело, Мэтт лишь подмигнул и попросил проявить терпение. Потом без всяких объяснений он снова стал серьезен.

— Я много думал о Мэг Маццоли. Возможно, даже слишком много… Помнишь, она была уверена, что мы найдем здесь мирное пасторальное общество? Я рад, что она не увидела всех прелестей этого мира. — Он кивнул в сторону Гэна и Класа. — Они достаточно пасторальны, но не слишком миролюбивы.

Тейт удивилась возмущению, прозвучавшему в этой фразе.

— Эти люди делают то, что должны. Ты ведь рассказал мне, на что похож этот Алтанар. Кто-то должен ведь о нем позаботиться?