Еще один шанс - Ерофей Трофимов

Заметно побледнев, купец плюхнулся на свой стул. Голова же, сообразив, что разговор принимает нежелательный оборот, снова зазвенел колокольчиком. Потом, глотнув воды из стоявшего на столе стакана, откашлялся и продолжил:

– Итак, господа. С момента нападения прошло двое суток. Снега за это время не выпадало, так что, организовав погоню, мы ещё имеем все шансы догнать грабителей. Что скажете?

– А проводником кто пойдёт? – подал голос один из мелких купцов.

– Ну, следопыта найти мы, я думаю, сможем, – пробормотал голова, покосившись на майора. – Охотников в посёлке хватает.

– Тут не просто охотник нужен, – не уступил купец. – Тут лучшего нанимать надо.

– А кого вы считаете лучшим? – повернулся к нему голова.

– Мишка-таёжник. Другой в тех следах не разберётся, – отрезал купец.

– Должен вас огорчить, господа, но Михаил Халзанов рано утром уехал на свою заимку. Сезон охотничий идёт, если вы не знали, – ответил контрразведчик, пряча злорадную усмешку.

– Как уехал? – вскинулся всё тот же купец. – Вчера ж ещё его гуделка по посёлку носилась!

– Сказал же, утром уехал, – повторил офицер.

– Так вернуть его! – взвился Кособородов. – Это что ж такое, господа купечество? У нас беда, а этот байстрюк на своей махине по тайге кататься будет?

– Вы бы лучше вообще помолчали, господин Кособородов, – неожиданно поднялся полковник Белецкий. – Вашими молитвами Михаил был вынужден покинуть родной дом и переехать в станицу. А теперь вы требуете от него помощи?

– Скажите прямо, Александр Ефимович, эти торгаши его из деревни и выжили, – поднявшись, жёстко добавил контрразведчик. – И зачинщиком этой травли были вы, господин Кособородов. Ваше счастье, что у моей службы пока до вас руки не дошли. Да и узнал я об этом поздно.

– Как прикажете вас понимать? – нашёл в себе силы проблеять купец.

– Ты, морда торгашья, мне все планы поломал, начав парня травить. Из-за твоих подлостей и я, и полиция отличного проводника потеряли. Так что молись, чтобы твои фортели тебе боком не вышли, – прорычал в ответ контрразведчик. – Пойдёмте, Александр Ефимович. Нам тут делать нечего, – повернулся он к полковнику.

– Но как же так, господа! – взвыл голова от избытка чувств. – Вы же бросаете нас в самый сложный момент! Господин полковник, дайте хоть взвод солдат.

– Нет у меня лишних взводов, – отрезал Белецкий. – Моим людям положено весь перегон со станцией под контроль взять. И это приказ моего прямого командования, а не мои пожелания.

– Но убытки… – воскликнул кто-то из купцов.

– А убытки пусть вам господин Кособородов возмещает, – оборвал его контрразведчик. – Умел пакостить, умей и отвечать.

– Да что вам всем свет клином сошёлся на этом сопляке?! – вскочив, заверещал Кособородов. – Что, других следопытов нет?

– Обычных много. А вот лучший один, – наставительно усмехнулся Белецкий. – В любом случае он теперь недоступен. За сим честь имею, господа.

Полковник и контрразведчик вышли, оставив купцов и мелкое чиновничество растерянно переглядываться. Потом все взгляды скрестились на неподвижно замершем майоре. Сидевший рядом с ним купец подтолкнул майора локтем, и тот, всхрапнув, растерянно огляделся.

– Ступайте-ка и вы домой, голубчик, – проворчал голова, брезгливо поморщившись.

После визита прямого начальства майор вообще с катушек слетел. Пил, начиная с самого утра. Вся работа по делам службы легла на плечи старого урядника. Так что всем собравшимся было понятно, что говорить нужно не с этим чучелом, а с толстым пройдохой, знавшим в поселке каждого жителя в лицо. Обведя оставшихся долгим взглядом, голова вздохнул и, ещё раз покосившись на майора, предложил:

– Господа. Я предлагаю сделать перерыв до того момента, когда мой посыльный найдёт урядника и передаст ему наше приглашение на данное почтенное собрание.

– Сразу надо было, – последовал ворчливый ответ, и голова, посмотрев в спину уходившему майору, удручённо вздохнул.

– Тогда соберёмся тут через два часа. Как раз будет время пообедать, – резюмировал он и первым направился к выходу.

Спустя два часа отобедавшие и заметно повеселевшие купцы снова собрались в том же зале и, едва завидев шарообразную фигуру урядника, принялись задавать вопросы. Несколько растерявшись от такого напора, толстяк откашлялся и, расправив усы, задумчиво покосился на голову. Тот, решив напомнить всем, кто тут главный, принялся трясти колокольчиком, добиваясь тишины. Наконец, когда первые страсти немного поутихли, он повернулся к уряднику и, указывая рукой на зал, грозно спросил:

– Видите, Николай Аристархович, до чего вы народ довели?

– Я? – предельно удивился толстяк.

– А кто ж ещё? Кто разбой на тракте допустил? Кто позволил хунхузам такой урон купечеству нанести? Почему до сих пор люди ваши не собраны и по следу не пошли?

Кивнув, урядник достал из кармана небольшую книжицу и, вскинув её над головой, громко ответил:

– Вы, господа, вроде народ и грамотный, а всё одно дураки. Вот это полицейское уложение о правилах сохранения благочиния в жилых поселениях. Тут всё ясно написано. Читайте. А как прочтёте, тогда подумайте, кому какие вопросы задавать надо.

Подойдя к столу председателя, урядник хлопнул перед ним книжицу и, развернувшись, тяжело затопал в сторону дверей.

– Погоди, Николай Аристархович, – остановил его один из купцов. – Ты это, не горячись. Сам понимаешь, убытки несём такие, что взвыть впору. А тут ещё никто и помочь не хочет. Ты толком, по-простому растолкуй нам, что не так?

– А всё не так. Людей просили. Нету. Патроны на обу чение просили. Нету. Чего ни коснись, нету. А службу подавай. С грехом пополам на две должности сразу одного человека нашёл, и того выжили. Нет, господа купечество. Прав был Мишка. Как аукнется, так и кукукнется. Вы его травили, вы его выгнали, так что теперь сами справляйтесь. Нет у меня проводника для такого дела. А что до погони, так на то мне особый письменный приказ положен. Без него посёлок без присмотра оставить права не имею. И приказ тот должен не от пьяницы нашего, а непосредственно от двора генерал-губернатора исходить. Вон, уложение на столе. Сами прочтите.

– Я что-то не пойму, Николай Аристархович, ты за службу в обиде или за мальчишку своего мстишь нам? – помолчав, мрачно поинтересовался купец, остановивший его.

– Вот я и говорю, дураки вы, – качнул толстяк головой. – Оно ведь всё одно за другое цепляется. Пока он у меня в службе оружейником и следопытом был, у нас и патроны на учёбы были, и завсегда можно было его высвистать, чтобы дело сладить. А теперь ни того, ни другого.

– Так помирись, – неожиданно предложил купец и, оглянувшись на остальных, добавил: – А мы всё как было по ценам вернём. Вон, всё обчество тебе в том согласие даёт, – продолжил он, не обращая внимания на перекосившуюся физиономию Кособородова.

– А я с ним и не ссорился, – усмехнулся урядник. – Это вы ему жизни не давали, а я только винился да каялся. Да и бесполезно это теперь. Уехал он. К казакам уехал. В станицу. Так что теперь и пушнина от хантов, и