Четыре встречи. Жизнь и наследие Николая Морозова - Сергей Иванович Валянский

Николай Александрович сильно изменился, появились черты старческой дряхлости, он быстро уставал, однако оживленно интересовался самыми различными вопросами. Но главной темой их разговора были его работы по геофизике.

«В последние годы я закончил большой труд о теоретических основах геофизики и метеорологии, в котором по-новому подошел к предсказаниям погоды.

Еще в Шлиссельбургской крепости мне удалось познакомиться с «предсказательным календарем» Н. А. Демчинского, где в высшей степени легкомысленно, по состоянию погоды за прошлые зимы были указаны вероятные стояния термометра и барометра на лето. Вообще я всегда интересовался успехами метеорологии. И имел некоторые идеи по этому вопросу.

Еще в первой половине XIX века появились попытки научно обработать давно существовавшую народную примету о связи перемен погоды с сочетаниями Солнца и Луны, особенно с новолуниями. Действительно, в этой примете было много заслуживающего серьезного внимания.

Казалось бы, благодаря действиям Луны и Солнца неизбежно должны существовать приливы и отливы не только в морях, но и в атмосфере, вызывая разнообразные циклоны — главные факторы неустойчивости земной погоды.

Многие астрономы и метеорологи положили массу труда, проверяя эту идею на огромном количестве метеонаблюдений. Но у них всегда выходило одно и то же: процентов сорок предвычислений не оправдывалось. Это наводило на мысль, что, кроме Солнца и Луны, на перемены погоды влияют еще какие-то космические факторы.

Еще в своей книге «Пророки» я обратил внимание, что древние особенно боялись схождения планет в созвездии Скорпиона, ожидая от такого сочетания гибель мира. Все ожидания конца мира со времени появления Апокалипсиса были связаны с вхождением Сатурна в «знак» Скорпиона. Древние утверждали, что когда все планеты сойдутся в области Рыб, непременно произойдет всемирный потоп; когда они сойдутся во Льве — все будет истреблено огнем.

В этих наивных утверждениях я уловил проявление анизотропии межпланетной среды, роль магнитных полей, связывающих Солнце, Землю, планеты, и сделал соответствующие выводы.

В 1926 году я занимался теорией космических магнитных полей. Космические магнитные силовые линии, подобно гигантской паутине, беспорядочно занимают все мировое пространство. Природа настолько значительнее, чем ее рисует мозг человека, что она, безусловно, владеет такими поразительными возможностями, которые человек не может производить в своих земных лабораториях. Возьмем хотя бы космические магнитные поля, простирающиеся на миллионы километров[116].

Я продолжал работать в этом направлении. Предполагаемая мной анизотропия межпланетной среды, получившая отражение в представлении древних о различном воздействии на Землю планет в различных зодиакальных созвездиях, навела меня на мысль о возможности прямого воздействия на Землю различных областей окружающей нас Галактики.

Но как доказать, что такое влияние есть? Вы, конечно, знаете, что Земля вращается вокруг своей оси и движется вокруг Солнца. Теперь представим себе, что есть еще центр, назовем его X, который влияет на погоду на Земле и находится вне нашей Солнечной системы. Проведем мысленно прямую через центр X и Солнце. Допустим, Земля находится на этой прямой между центром X и Солнцем. Тогда на ее обращенной к Солнцу половине температура, например, будет определяться Солнцем, а с противоположной стороны, где ночь, — центром X. А в тот момент, когда Земля пересекает эту прямую с другой стороны от Солнца, на ее дневной стороне температура будет определяться уже совместным действием Солнца и центра X. Во всех же остальных точках траектории вращения Земли вокруг Солнца эти два влияния будут принимать промежуточные значения между главными.

Для выяснения влияния такого центра X и определения его размеров необходимо было бы перечислить записи всех метеорологических ежегодников с обычного нашего солнечного времени, по которому они ведутся, на звездное время, сутки которого на 4 минуты короче солнечных суток. А это было бы такой огромной работой, для которой потребовался бы труд сотен вычислителей в продолжение не одного года.

В 1932 году мне удалось, после многих размышлений по этому предмету, найти новый метод перечисления, позволявший в один вечер перевести с солнечного времени на звездное такое количество метеорологических записей, на которое ранее потребовалось бы не менее месяца, и я тотчас же принялся за работу.

Взяв метеорологические ежегодники различных обсерваторий за несколько последних лет, я сделал несколько тысяч таких перечислений и получил ряд интересных зависимостей. Все мои таблицы и диаграммы говорили одно и то же: влияния космоса никак не могут быть игнорируемы при предвычислении погоды.

Космические влияния я обнаружил на температуре, абсолютной и относительной влажности; кроме того, космический фактор влияет на земные магнитные и электрические поля.

Относительная влажность атмосферы есть ее склонность к ясности и дождю. Систематизирование по моему методу наблюдений разных метеорологических обсерваторий дало кривые того же типа, как и для магнитных и электрических суточных вариаций. То же можно сказать