Наставник. Учитель Цесаревича Алексея Романова. Дневники и воспоминания Чарльза Гиббса - Френсис Уэлч

286

Моретт, Марсель (1909–1972), французский драматург.

287

Эти строки Лев Троцкий поместил в своих воспоминаниях «Дневник в изгнании, 1935», написанных в эмиграции. Историк А. Г. Латышев в авторской книге «Рассекреченный Ленин», комментируя эти строки Троцкого, пишет следующее: «Обманывал он — ибо, как свидетельствуют документы, накануне екатеринбургской трагедии из Москвы почти не выезжал и даже присутствовал на заседании Совнаркома 18 июля 1918 года, на котором было принято решение „принять к сведению внеочередное сообщение Свердлова“» (Латышев А. Г. Рассекреченный Ленин. М., 1996. С. 131).

288

Имеется в виду найденный у охранника Летемина сафьяновый синий сундучок Императрицы Александры Федоровны, в который были сложены все найденные останки членов Царской Семьи.

289

Лэмпсон, Майлс Веддерберн (1880–1964), 1-й лорд Киллерн, британский дипломат. Сын Нормана Лэмпсона и Элен Блэкберн. Получил образование в Этон Колледж. С 1903 г. начал работу в Министерстве иностранных дел. Верховный комиссар Его Королевского Величества в Сибири с ноября 1919 г. по 1920 г. В 1920–1933 гг. — британский посол в Пекине. С 1934 г. верховный комиссар, в 1936–1946 гг. посол Великобритании в Египте. В 1946–1948 гг. особый комиссар Великобритании в Южной Азии. Позже на дипломатической работе в Египте. Получил звание лорда в 1943 г. С 1912 г. был женат на Рэйчел, с которой имел сына и двух дочерей.

290

В декабре поезда Колчака оказались блокированными в Нижнеудинске чехословаками и задержаны на несколько недель. Адмирал был взят под охрану Чехословацким корпусом. 4 января он отказался от своих полномочий, после чего чехи пообещали ему беспрепятственный въезд в Иркутск, где он будет передан союзникам. По решению Антанты 6 января 1920 г. командование Чехословацким корпусом было передано от генерала Жанена Иркутскому большевистско-левоэсеровскому Политцентру. 14 января 1920 г. в обмен на свободный проезд Жанен выдал адмирала Колчака советским властям. Это произошло на станции Иннокентиевская близ Иркутска. Колчак был арестован в Иркутске на следующий день. Расстрелян вместе с генералом А. Н. Пепеляевым 7 февраля 1920 г. бойцами большевистского иркутского Военревкома. Выстрел в затылок был произведен сыном бедного еврейского сапожника Самуила Чудновского, который предварительно ограбил адмирала. Все это произошло вблизи Иркутска, на льду у слияния рек Ушаковки и Ангары, притока Енисея. Тела расстрелянных были спущены под лед реки. Более подробно см. статью: Трофимов А. С. Цена предательства, или Судьба русского золота // Русский Дом. 1999. Декабрь. С. 261.

291

«1 июля красные войска взяли Пермь. Фронт приблизился вплотную к Коптякам, и 10 июля работы на руднике пришлось остановить, а на следующий день Соколов получил от генерала Дитерихса предписание выехать из Екатеринбурга и вывезти с собой следственное дело и вещественные доказательства. 15 июля 1919 Екатеринбург пал» (Росс Н. Гибель Царской Семьи. Ф/М., 1987. С. 13). «Выехав из Екатеринбурга и постепенно продвигаясь к востоку, Соколов сперва остановился в Тюмени, а затем переехал в г. Ишим, где оставался до середины августа. Вскоре следователю пришлось перебраться в Омск, и уже в начале сентября он покинул сибирскую „столицу“ по направлению к Чите. Несмотря на тревожное время и ряд трудностей, связанных с отступлением войск и развалом сибирской власти, Соколов и в пути продолжал вести расследование» (Росс Н. Гибель Царской Семьи. Ф/М., 1987. С. 13). Капитан Булыгин вспоминал: «Путешествие — это единственно верное слово для этого продвижения. Нормальная поездка должна была занять около четырех дней, но та, которую совершали мы, была далека от лучшего случая. Но это не имело значения: мы даже в Омске жили в поезде, поэтому единственным изменением было появление резких толчков и грохота. „Офисом“, если так можно выразиться, был пассажирский вагон, служивший также жилищем Соколову, его жене (она была нашей машинисткой), официальному наблюдателю, приставленному к нам Омским судом, и приставу Кулькову. Остальные жили в той самой переделанной теплушке, которая, естественно, была промаркирована: „81 лошадь — 20 человек“. Это были: мой помощник есаул Грамотин, который был со мной с Крымских дней, когда мы вместе охраняли Вдовствующую Императрицу; подпрапорщик Усольцев, самый ловкий из ловких, который в свое время был мастером-шахтером и потом возглавил поисковые работы на шахте „Четырех Братьев“; мой ординарец улан Шалимов — доброволец, из средней школы с Урала, и, наконец, я сам — в данный момент телохранитель и помощник Соколова» (Булыгин П. Убийство Романовых. М., 2000. С. 104). «В декабре 1919 года в Читу приехал ген. Дитерихс и, ввиду создавшихся условий, решил изъять у Соколова дело, чтобы предотвратить его возможное уничтожение. 19 декабря дело было перенесено в поезд Дитерихса и увезено в Верхнеудинск, где генерал должен был пребывать. Соколов нехотя согласился на эту вынужденную меру и позже даже упрекал Дитерихса в попытке уничтожить или присвоить себе дело. Некоторое время спустя Соколов, которого охранял приставленный к нему Дитерихсом офицер, и сам уехал в Верхнеудинск. […] Переданные Соколову в Омске протоколы дела и вещественные доказательства оставались у него до декабря 1919 года. Они пополнялись новыми показаниями и предметами, обнаруженными следствием. Все найденные останки, вероятно, останки тел членов Царской Семьи, были сложены в сафьяновый синий сундучок Александры Федоровны, найденный у охранника Летемина» (Росс Н. Гибель Царской Семьи. Ф/М., 1987. С. 13–15).

292

«Н. А. Соколов пытался объяснить трагическую судьбу Царской Семьи возникшим задолго до революции немецким планом разрушения монархии в России. Некоторые исследователи считают, что это одна из ошибок следствия. Но сейчас, располагая архивными источниками и новыми публикациями о немецкой помощи большевикам в 1917 г., можно с уверенностью сказать, что Н. А. Соколов был близок к раскрытию исторической правды о роли Германии в крушении монархии в России и судьбе Императорской фамилии. В фондах РГАСПИ хранятся документы по названной теме, которые еще не введены в научный оборот» (Лыкова Л. А. Следствие по делу об убийстве российской Императорской Семьи. М., 2007. С. 13).

293

«Переехав в Читу, в столицу дальневосточного „государства“ атамана Семенова, Соколов остался в этом городе от начала октября до конца 1919 года. Это было время окончательного крушения власти адмирала Колчака, и с начала января 1920 года Семенов возглавлял единственное сохранившееся на востоке белое правительство. Атаман был под сильным влиянием право-монархических кругов, считавших Соколова чуть ли не революционером и стремившихся помешать его работе. У следователя возникли большие трудности с местной властью» (Росс Н. Гибель Царской Семьи. Ф/М., 1987. С. 14). Помощник Соколова капитан П. Булыгин вспоминал: «…Соколову не разрешалось даже изложить свое дело. Причины этому были разные: