Наставник. Учитель Цесаревича Алексея Романова. Дневники и воспоминания Чарльза Гиббса - Френсис Уэлч

и его семьи, причем всю ответственность принял на себя. Но Яхонтов не признал себя виновным в похищении драгоценностей и других вещей Царской Семьи. По словам Яхонтова, перед своей смертью Царь сказал: „За смерть Царя Россия отплатит большевикам“. […] Яхонтов был осужден в убийстве Царя и приговорен к смерти. Грузинов, Малютин, Апраксина и Миронова были обвинены в ограблении и также приговорены к смерти. На следующий день приговор суда был приведен в исполнение» (Вильтон Р. Злодеяние над Царской Семьей, совершенное большевиками и немцами. Париж, 2005. С. 96–97). Интересно отметить, что американский журналист Исаак Дон Левин был первый, кто опубликовал сообщение о гибели всей Царской Семьи: «В 1919 г. он был в Москве и собирал материалы об убийстве Царской Семьи. Среди полученных им сведений были данные, переданные ему старым сотрудником Ленина, проф. Михаилом Покровским, который тогда заведовал Центральным Архивом. В результате своих розысков и используя материалы, полученные от Покровского, Исаак Дон Левин тогда же отправил телеграмму, которая была напечатана в чикагской газете „Дэйли Ньюс“ от 5 ноября 1919 года: „Николая Романова, бывшего Царя, его жены, четырех дочерей и их единственного сына Алексея, без всякой тени сомнения, нет в живых. Все они были казнены ночью 17 июля 1918 г., и их тела были сожжены“. В 1923 г. тот же Исаак Дон Левин сопровождал группу американских сенаторов, возглавляемую сенатором Вильямом Кингом. Они посетили тогда и Екатеринбург, где имели случай лично осмотреть дом Ипатьева» (Платонов О. А. История цареубийства. М., 2001. С. 356–357). Сам факт убийства всей Царской Семьи большевиками был признан в 1921 г., когда в Екатеринбурге появился сборник «Рабочая революция на Урале. Эпизоды и факты», где была помещена статья П. М. Быкова «Последние дни последнего Царя». Однако многие детали злодейского убийства в этой статье были сфальсифицированы.

283

Лейб-гвардии Петроградского полка штабс-капитан П. П. Булыгин, помогавший Соколову в расследовании убийства Царской Семьи, вспоминал: «Если я скажу, что самозванцев была дюжина, я буду недалек от истины: материалы расследования [Соколова] содержат ссылки на одиннадцать человек, появившихся в разное время в разных частях света и заявлявших, что являются членами замученной семьи. Мастерство претендентов вскоре достигло такого уровня совершенства, что были предъявлены подлинные съемки Государя и Наследника (фотографии с японских оригиналов). Государь был изображен с выросшей длинной бородой, а Цесаревич, соответственно, выше и старше, чем он был во время своего пленения. Слухи о волшебном побеге мучеников Царской Семьи были преувеличенно многочисленными и, иногда сверх всякой меры, фантастическими. Я хочу упомянуть лишь о самом нелепом: Царская Семья спаслась и была на борту корабля, который плавал и плавал по Белому морю, так и не останавливаясь ни в одном порту!.. К сожалению, все эти истории, несмотря на их дикость, ложились на благодатную почву. Монархисты отказывались верить, что их Император мертв. Соколова, как носителя плохих известий, избегали. Даже когда присутствие Жильяра (или мое) рядом с ним убеждало некоторых людей в его честности, они начинали воображать, что все мы были посланы, чтобы разыграть тщательно разработанный обман, чтобы отвлечь внимание Москвы и дать возможность узникам бежать. Люди говорили намеками, которые предполагали, что Жильяр должен раскрыть тайну, и умоляли Соколова сказать лишь одно слово „да“, чтобы сделать их счастливыми» (Булыгин П. Убийство Романовых. М., 2000. С. 118–119).

284

В сентябре 1928 г. Гиббс отправился в Оксфорд и стал готовиться к посвящению в духовный сан в богословском колледже св. Стефана. — Прим. ред.

285

Чайковская Анастасия (другое имя — Анна Андерсон; в действительности — Франциска Шанцковская, в замужестве — Манахан; 1896–1984), одна из наиболее известных женщин, выдававших себя за Великую Княжну Анастасию, дочь последнего российского Императора Николая II и Императрицы Александры Федоровны, которая была расстреляна вместе со своей семьей 17 июля 1918 г. Первое упоминание об Анне Андерсон в связи с историей «спасшейся княжны Анастасии» относится к ночи 17 февраля 1920 г., когда неизвестная женщина пыталась покончить с собой, бросившись в воду с Бендлерского моста в Берлине. Дежуривший неподалеку полицейский сумел спасти неизвестную, после чего она была доставлена в ближайший полицейский участок. На вопросы она не отвечала, как будто не слыша их. Полицейские сошлись в том, что перед ними сумасшедшая, и неизвестную доставили в Елизаветинскую больницу для бедных. В протоколе медицинского осмотра указано, что пациентка «склонна к сильным приступам меланхолии» и серьезно истощена. Было рекомендовано доставить ее в психиатрическую клинику в Дальдорфе. В Дальдорфе неизвестная провела полтора года. Немецкой полицией было проведено расследование, которое установило, что «именующая себя Чайковской и претендующая быть спасенной Великой Княжной Анастасией Николаевной в действительности является работницей Франциской Шанцковской из местечка Боровилаша (в Германии)» (Двуглавый орел. № 27. 1929. С. 128). В Германии ей грозил суд за присвоение чужого имени. Но заинтересованные лица решили переправить ее в Америку. Сын лейб-медика доктора Боткина Глеб признал в ней Великую Княжну и получил полномочия состоять при ней спутником и опекуном на время ее пребывания в Соединенных Штатах, где самозванка получила широкую известность. В 1927 г. герцог Лейхтенбергский Дмитрий, внук Великой Княжны Марии Николаевны, пригласил Анну Андерсон в свой фамильный замок Зеон в Баварии. В 1928 г. Анна Андерсон по приглашению княжны Ксении Георгиевны (младшей дочери Великого Князя Георгия Михайловича и Великой Княгини Марии Георгиевны, урожденной принцессы Греческой и Датской) переезжает в США, где некоторое время живет в ее доме. В начале 1929 г. ее принимает у себя некая Анни Б. Дженнингс, богатая и одинокая дама, желающая видеть у себя «дочь последнего русского Царя». Здесь она остается вплоть до 1930 г. Все это время Анни Дженнингс продолжает ее опекать, оплачивает счета за лечение. В августе 1932 г. Андерсон возвращается в Германию, так как готовится судебный процесс, с помощью которого она пытается добиться официального признания ее Великой Княжной и доступа к гипотетическому огромному наследству Романовых. В 1949 г. принц Саксен-Кобургский предоставляет в ее распоряжение дом, перестроенный из помещения бывших казарм, в небольшой деревне в Шварцвальде. В 1968 г., когда судебное разбирательство уже подходит к концу, Андерсон, к тому времени 70-летняя женщина, возвращается в Соединенные Штаты, где выходит замуж за своего многолетнего почитателя профессора Джона Манахана и поселяется в его доме в Шарлоттсвиле (штат Виргиния). Скончалась в психиатрической лечебнице от воспаления легких. Согласно завещанию, тело Андерсон предают кремации, а пепел хоронят в часовне замка Зеон в Баварии. Ее генетическую близость к семье Шанцковских подтвердили два независимых друг от друга теста ДНК, произведенные после ее смерти. Более подробно см.: Курт П. Анастасия. Загадка