Геносказка - Константин Соловьев

Молчание, воцарившееся в гостиной после этих слов, показалось Гензелю тяжелым и удушливым. Словно какая-то невидимая химическая реакция заменила все атомы кислорода иным химическим элементом, совершенно не годящимся для насыщения легких. В этом молчании они сидели несколько минут, не встречаясь глазами. Наконец Гензель прочистил горло.

— Кхм… Слушай, сестрица…

— Слушаю.

— Мне кажется, мы очень стеснены во времени. А проще говоря, времени у нас и нет.

Геноведьма качнула головой.

— Я тоже так считаю. Пока пробирки и ключ остаются в руках Бруттино, катастрофа может произойти в любую минуту. Очень сложно прогнозировать действия существа, логики и чувств которого мы не понимаем.

— Значит, мы вынуждены действовать сообразно моменту, решительно и жестко.

Прозрачные глаза геноведьмы, сереющие в моменты наибольшей сосредоточенности, уставились на него с несвойственным им любопытством.

— Кажется, ты что-то задумал, братец. Не уверена, будто знаю, что именно, но…

«Ей это не понравится», — подумал Гензель, делая вид, что подбирает слова.

— Глупо надеяться, что я смогу в одиночку найти деревянного разбойника. Город слишком велик, даже если шарить по самому его дну. Я думал, что смогу перехватить Бруттино сам. Пусть я не молод, зато имею немалый опыт и хорошо знаю здешние места, он же всего лишь мальчишка. Но он хитрее, чем я думал. Теперь я оцениваю свои шансы куда скромнее. Более того, допускаю, что могу целую неделю бродить по Вальтербургу и так и не нападу на свежий след. Позволительно ли в такой ситуации рисковать и терять драгоценное время?

Гретель нахмурилась.

— Ты заходишь осторожно и издалека. Значит, собираешься предложить что-то, с чем я, скорее всего, не буду согласна. Проще говоря, прощупываешь почву.

Гензель швырнул снятый ботфорт на пол вслед за плащом. На ковре все еще оставались пятна пыли — напоминание о беспокойном визите папаши Арло.

— Я и забыл про твою проницательность. Да, я как раз собирался предложить сделать кое-что. Немного дерзкое, немного рискованное, но в свете наших обстоятельств вполне разумное. Впрочем, ты все равно удивишься.

— Что же?

— Торговцы называют это перепоручением обязательств третьему лицу.

— Ах так…

По ее виду невозможно было понять, догадалась ли она о сути его предложения. Вполне возможно, что уже начала догадываться. Гензель с хрустом пощелкал суставами пальцев, ощущая себя неловко.

— Я могу перекусить человека пополам, но из меня неважная ищейка. Здесь нужны другие качества, которых у меня никогда не будет, — скорость, нюх и особенное чувство города, я же вынужден бродить с завязанными глазами. Я не профессионал в деле поиска. Значит, нам нужны профессионалы. Логично?

Гретель закусила губу, взгляд ее на несколько мгновений расфокусировался.

— Я не всегда ориентируюсь в том, что ты привык называть логикой, братец. Профессионалы в поиске деревянных мальчиков?

— Людей. И у меня есть кое-кто на примете. Специалисты, которые смогут решить нашу проблему в короткий срок.

— Отчего-то мне кажется, что это неприятные люди.

— Ох, сестрица, ты даже не представляешь, сколько неприятных людей я успел узнать в этом городе. Увы, неприятная ситуация требует вмешательства неприятных людей.

— И кто это? Какие-нибудь наемные убийцы?

— Тебе приходилось слышать что-то о «Театре плачущих кукол» господина Варравы? — ответил он вопросом на вопрос.

И совершенно не удивился, когда Гретель ответила:

— Не уверена. Я редко посещаю театры, если ты заметил.

— От театра у этого заведения ничего и нет, если… если не считать сцены. По своей сути это крысиная яма, Гретель. Там опустившиеся городские мулы рвут друг другу глотки. А благодарный зритель награждает их аплодисментами. Говорят, кстати, популярное развлечение у высокой публики, среди завзятых театралов встречаются октороны и даже седецимионы. Инкогнито, разумеется.

— Чего общего это имеет с театром?

— Долго объяснять. И не уверен, что у меня есть желание. Да и к разговору это не относится. В общем, схема проста как мир. Одни люди убивают друг друга, а другие платят за это деньги.

Гретель кивнула — то ли машинально, то ли давала ему знак, что все поняла и вопросов не последует.

— Должно быть, непросто найти желающих выступить на сцене.

— В театре Варравы бойцов называют куклами. И не случайно. Ты когда-нибудь слышала, чтобы мнения куклы кто-то спрашивал? Куклами становятся не по своей воле. Люди Варравы денно и нощно рыщут по улицам, выискивая тех, чьи таланты могут раскрыться на сцене. Проще говоря, хладнокровных головорезов всех мастей. После чего обманом или подкупом затягивают их в труппу. Часто, когда клиент отличается упрямством, не чураются и силой.

— Мне уже не нравится этот театр, — решила Гретель, тряхнув волосами.

— Между прочим, очень известное и респектабельное заведение. И так случилось, что я лично знаком с его директором, уважаемым господином, которого зовут Карраб Варрава.

Гретель поморщилась. Как если бы во рту у нее оказался несвежий кусок пищи.

— Не имела удовольствия познакомиться с ним.

— Все удовольствие с лихвой досталось мне, — криво усмехнулся Гензель. — Он заведует «Театром плачущих кукол». Его бессменный директор, режиссер и антрепренер.

— Я начинаю догадываться, к чему ты ведешь, братец. Но лучше скажи сам.

Гензель вдохнул.

— Агенты Варравы имеют множество ушей и скользких щупалец. Они отлично умеют выслеживать дичь и как никто ориентируются в городе. Профессиональные охотники за живым товаром. Их интересуют все достаточно сильные и уродливые мулы города.

— Диминуция хроматина! — выругалась Гретель. В ее устах даже самые черные ругательства звучали блекло и невыразительно, как-то профессионально. — Ты хочешь, чтобы люди Варравы нашли для нас Бруттино?

— Не для нас. Для себя. Нам нужны специалисты — они лучшие специалисты в городе.

— Они работорговцы.

Гензель досадливо щелкнул пальцами.

— Можно подумать, наш Бруттино — милый домашний мальчик! Он грабитель и убийца. И едва ли совесть будет глодать меня до конца моих дней, если я натравлю на него ловчих Варравы. А я уверен, что Варрава проявит интерес к подающему надежды мальчишке. Ему нравятся такие. Молодые, дерзкие, хищные, лишенные жалости, из таких получаются наилучшие куклы для его театра. Более того, он сможет сделать там неплохую карьеру. Я слышал, некоторые куклы, годами работающие в театре, становятся любимцами публики и пользуются немалой славой…