ЦРИ-3 - Паша Уральский

Я подходил к крыльцу общежития и увидел там Настю, точнее, ее смуглые титечки. Мое настроение вновь поднялось на максимальный уровень. Эта девушка творила со мной что-то невообразимое.

Увидев меня, она спросила:

– А девочка Оля – это сестра твоей девушки Кати, да?

Я кивнул головой, еще не понимая, к чему она это спрашивает.

– После того, как они нас увидели в коридоре вечером, Оля постоянно за мной следит. И каждый раз пытается всячески придраться к любым мелочам. Я ее начинаю побаиваться, если честно.

Я сначала подумал, что Настя преувеличивает, ведь с момента нашей встречи прошли всего сутки! Но вечером Катя мне лично призналась, что ее раздражает факт моего общения с Настей. И теперь младшая сестра Олечка сделает все, чтобы отравить ей жизнь, потому что «нехуй чужим бабам возле моего мужика ошиваться!».

– И вообще, эта сучка меня бесит, я ей ебло расшибу, пусть только повод даст! Не общайся больше с ней вообще!

От услышанного у меня волосы на голове зашевелились:

– Дорогая, ты ничего не перепутала? Это, мать его, смешанное общежитие, тут кругом бабы! За тобой хуева туча косяков и нехилых залетов, мы с тобой в ссоре и без пяти минут разойдемся из-за твоих сраных выходок. И ты смеешь мне указывать, с кем общаться, а с кем нет? Да ты охуела вконец!

Лицо Кати излучало гримасы сатаны. Она неистово блажила, как одержимая:

– Ты мой, и точка! А этой бабе я еще устрою сладкую жизнь!

Вот тут я окончательно охуел. Катя включила «режим собственника». Ей было глубоко похуй, что мы вообще в ссоре, ей было похуй на все. Я словно превратился в товар и перешел в разряд ее собственности. Она совершенно серьезно была готова расправиться с любой бабой, которая посмеет на меня посмотреть.

Это уже было нихуя не смешно. Мне стало жутко, и я всерьез задумался над тем, как бы избавиться от такого хорошего подарка судьбы по имени Катя.

Поскольку все разборки и разговоры проходили наедине, то никто толком и не знал про косяки Катеньки. Для всех она была ангелом, а я был типа бесчувственное говно и подонок, который просто по-свински ведет себя по отношению к ней. Вот такой хитрый расклад. Бабы умеют мутить воду. Ты можешь быть неплохим человеком, но с помощью пары ловких манипуляций ты превращаешься в тирана и злодея. И многие ребята с группы стали на меня наезжать с упреками:

– Как же тебе не стыдно, ты должен срочно поддержать бедную девочку, ведь ее отец оказался за решеткой.

Кстати, про ее отца. Забавная ситуация вышла. Катя встретилась с Настей в курилке и устроила ей допрос:

– Ты че, откуда родом будешь?

Настя ответила, что она с Каменск-Уральска. На что Катя ответила примерно следующее:

– В такую гнилую дыру я бы ни за что не поехала, мля!

И в этот же вечер приходит сообщение, что отца Кати отправили с централа на колонию поселения в Каменск-Уральский! Вот это я называю – мгновенная карма.

Неделя близилась к концу, и мы ожидали День Лицеиста. Это своего рода формальный перевод молодых в разряд студентов. Меня поймал земляк-рэпер Гребень, он был чем-то взволнован.

– Слушай, тут братва волнуется опять. В конце недели День Лицеиста, это означает, что у нас должно быть посвящение, верно?

Я спокойно кивнул головой, а он продолжил:

– Слушай, но мы все понимаем, посвящение – дело строгое, и чисто хотелось бы заручиться гарантией, что вы не допустите лютого беспредела во время этого ритуала.

И тут я сообразил, что он имеет в виду. Все дело в том, что никакого посвящения никогда не существовало. Это был лишь официальный праздник с небольшим концертом, и все. Но молодняк был дикий и тупой, они где-то услышали страшные легенды о кровавых посвящениях в студенты и решили, что их ждет настоящий пиздец.

И теперь передо мной стоял Гребень, и его очень волновал процесс посвящения. Они все решили, что мы будем их «прописывать». Если выражаться по-русски – ебашить!

Прямо на ходу я сообразил, что ни в коем случае нельзя говорить правду. Если молодежь хочет посвящения, значит, надо устроить. Я молча выслушал его и ответил:

– Посвящение – это святое! Никто от этого не уйдет, мы доберемся до каждого, так что лучше не сопротивляйтесь, парни.

Гребень в молчаливом ужасе ушел прочь, а я с диким смехом ворвался в Гараж. Там сидели все наши парни, и я поведал им всю историю. Мы оперативно посовещались и решили максимально распространить слухи, что молодых ждет голимый пиздец. Тот факт, что мы не стесняемся ломать ебальники всяким Токсонам и Линзам, говорил о том, что мы нихуя не шутим.

Молодежь замерла в ожидании расправы. Я даже боюсь представить, чего они там напридумывали себе, ведь неизвестность всегда пугает.

Наступил День Лицеиста. Нас собрали в спортзале, провели небольшое выступление и какой-то концерт, а затем вышел Папа. Он взял микрофон и объявил ну ваще крутую новость:

– Уважаемые студенты и сотрудники ЦРИ! Не секрет, что мы выпускаем учеников с корочками техникума. Но наше заведение по документам по-прежнему лицей. Вчера я вернулся из областного Управления Образования, где мне удалось добиться разрешения на перевод ЦРИ в статус техникума! Впереди большая работа по переводу, и она начинается с этой минуты. Я даю слово, что в этом учебном году студенты закончат обучение уже в новом заведении.

Раздались оглушительные аплодисменты. Повышение статуса ЦРИ в первую очередь увеличивало зарплату всем сотрудникам. Совсем иное финансирование – значит, по сути, вливание бабла усилится, и мы заживем еще лучше прежнего. Также повышался статус наших будущих дипломов.

С этого дня Папа скакал, как черт на сковороде. Он много курил и был максимально загружен, всегда работал до позднего времени. Поскольку он имел юридическое образование, то собственноручно написал новый устав, который позже утвердили на самом верху. Если вы имеете представление о документообороте, то должны понимать, какой серьезный объем работы теперь предстояло выполнить.

Если выражаться на пальцах, то нужно было с нуля создать новое учебное заведение. Старыми оставались только строения, а вот вся документация, программное обеспечение – вообще все нужно было делать с нуля. И при этом выполнить поставленную задачу нужно было в максимально короткие сроки. В те дни нашему директору пришлось проявить себя гораздо больше, чем на 100%. Это было настоящее испытание, и справиться с ним было под силу только эффективному менеджеру.

А тем временем День Лицеиста завершился, и я прибежал к своему дорогому коменданту за свежим постельным бельем. Она как раз что-то перебирала в кладовке, и мой взгляд упал на специальный несмываемый штамп, которым клеймили все постельное белье. На нем красовалась надпись – «Собственность ЦРИ».

«Да это же гениально!» – пронеслось в моей голове. Я выпросил этот штамп и простые синие чернила у коменданта на один вечер. Эта хорошая женщина, как всегда, не смогла мне отказать. Я прибежал в комнату и показал штамп Игаре:

– Смотри! Во-о-от!

Игара сначала не понимал меня, и я внес разъяснения:

– Сегодня с помощью этого штампа мы будем посвящать вшивую молодежь. Они сейчас трясутся от страха в ожидании того, что мы для них приготовили. Уверен, они останутся довольны.

Игара аж завыл в экстазе от моей затеи:

– Да это же гениально! Въебем каждому штамп «Собственность ЦРИ» на тыльную сторону шеи, и будет выглядеть, как татуировка из фильма «Три Икса». Молодежь оценит добрый юмор, а мы повеселимся.

В назначенный час после отбоя мы собрались в Гараже основным костяком и обсудили план действий.

– Итак, парни, весь молодняк думает, что мы будем их гасить, и они реально боятся. Поэтому до последнего ведем себя максимально грозно и серьезно. Сейчас будет весело…

Глава 11. Посвящение

Я заправил чернилами печать с надписью «Собственность ЦРИ». На часах было 23 часа – время отбоя, в коридоре ни души.

– Ну что, мужики, пора делать «грязь».

В этот момент в гараж заглянул Стас Чолах, как раз вовремя. Мы тут же взяли его в кольцо, и он сначала не понял, в чем дело.

Наши лица были максимально серьезными.

– Ну что, Стас, вот и наступил час, когда тебе придется расстаться с прежним укладом жизни. На этот раз тебе не отвертеться.

Я говорил эти слова с каменным лицом, и я даже не представляю, что творилось в голове Стаса в этот момент, но держался он молодцом. Парни схватили его крепко и повернули ко мне спиной. Я тут же зарядил ему печатью, на шее осталась красивая прямоугольная надпись. Я хлопнул ему по плечу и сказал:

– Ну здравствуй, студент!

И парни хором заорали:

– А-а-а-а-а-а!

Глаза Стаса надо было видеть, он улыбался и приговаривал:

– Ох, чертяги! Ох, чертяги!

А тем временем наш крик услышали молодые студенты. Мы выскочили всей толпой в коридор и стали ломиться в каждую комнату. Парни долбили кулаками и рычали что-то типа: «Открывай, сука, по-хорошему, бля!».