Игры патриотов - Игорь Озеров

Мой отец, знатный хлопкороб, каждый год осенью ездил в Москву. Но не на заработки, как сейчас я и мои дети, а отдыхать. Премии в колхозе большие были. Вот и ездил мир посмотреть, столицу проведать, купить что нужно. Всем нам гостинцы домой привозил, – Бригадир достал из литровой стеклянной банки кусочек сахара и аккуратно опустил его в чай. – А потом сладкоголосые нам сказали, что если мы выгоним из республики русских и станем независимыми, то жить наша будет ещё лучше, – Бригадир умолк. Сделал большой глоток свежего пахнущего чабрецом чая. Его смуглое, морщинистое лицо не выражало никаких эмоций, только от удовольствия он чуть прикрыл глаза. – Отец мой давно умер, и теперь все мои братья, мои дети и племянники ездят в Россию, чтобы делать за копейки ту грязную и тяжелую работу, которую сами местные делать не хотят, – он посмотрел на Фархата. – Теперь ты говоришь, что мы должны здесь начать чуть ли не войну. Но мы же никогда не победим, а лишь разозлим всех. И простых людей, и власть. Ответь мне, зачем нам это надо?

Бригадир говорил спокойно, как о чём-то обыденном, но Фархат понял, что сейчас от его слов зависит, состоится операция или нет. Только ответа у него не было. Получив задание, он ни разу не задумался, почему и за что ему придётся погибнуть в этом древнем русском городе. То, что выжить не получится, Фархат, как профессионал, прекрасно понимал.

Не зная, что сказать, и понимая, что Бригадир сразу почувствует малейшую ложь, он, разозлившись, встал и сделал несколько шагов по маленькой кухне. Пытаясь суровостью скрыть пустословие своего ответа, Фархат громко и отрывисто произнёс:

– Их миром руководит сатана. Его цель – захватить и наш мир. Если мы его не остановим здесь в России, то скоро он придёт к нам домой.

Бригадир глубоко вздохнул. Он всё понимал.

– А я думаю, что нас здесь кто-то хочет использовать в своей игре. Ради того же золота, которое наш народ даже не увидит. И ещё я думаю, что начав войну здесь, мы быстрее принесём её в наш дом и на нашу землю

– Ты много думаешь. Это вредит делу, – пытаясь оставаться спокойным, сказал Фархат. Он злился, зная, что без помощи этого маленького сухого человека ничего не получится.

– Может быть, – Бригадир ещё раз вздохнул и, будто что-то окончательно решив для себя, подвинул к себе оставленную книжку. – Так о чем ты хотел поговорить?

– В тот день, когда мы будем делать наше дело, нам нужна будет хорошая поддержка. Надо чтобы кто-то отвлёк внимание полиции. Для этого в центре города необходимо собрать большой митинг наших земляков. Под любым предлогом. Хорошо, если они приедут на автобусах и машинах, на которых работают, остальные пусть приходят пешком. Нужно, чтобы их было как можно больше. Власть должна испугаться по-настоящему. И бросить туда все свои силы. Ну а потом начнем мы. Можешь это организовать?

– Организовать могу, но не хочу, – твердо ответил Бригадир и тоже встал.

– Почему?

– Потому что все эти люди кормят свои семьи, которые остались дома. После этого их в лучшем случае вышлют домой, а у нас там работы нет. И их дети будут голодать.

– Я не философ, я солдат и поэтому скажу тебе честно. Ты лучше о своей семье подумай. Если ты мне не поможешь, то её уничтожат. Всю… – спокойно, без всяких эмоций, сказал Фархат.

«Почему я сразу тебя не закопал где-нибудь на стройке? Ведь чувствовал, что ты нам привёз», – подумал Бригадир.

Он прекрасно знал, что это убийство близких – не пустая угроза, и на мгновение задумался. Вспомнил тех, кто остался дома. Из-за них он много лет живёт в чужом городе, скитаясь по съемным квартирам, общежитиям, а чаще обычным бытовкам. Вспомнил любимую внучку…

– Уже есть точная дата? – спросил Бригадир, снова присаживаясь за стол. – Когда надо собрать людей?

– Завтра. Всё должно произойти завтра.

Глава 12

Дмитрий уже больше часа обдумывал предстоящий вечером разговор с женой. Он старался учесть все мельчайшие детали. Обдумывал и проговаривал каждое своё слово, каждую фразу в своей убедительной, как ему казалось, речи. Приводил новые аргументы и доводы, подтверждающие его правоту. Дима представлял её возможные ответы на его предложения, и почти всегда в них Маша просила сохранить их брак и дать ей один шанс всё исправить.

Но одно Дмитрия беспокоило больше всего: что будет, если она, как и во время утреннего телефонного разговора, не станет возражать и признает, что развод – единственный выход.

 Несмотря на то, что именно в этом сегодня вечером он и хотел её убедить, Дмитрий не был уверен, что если она согласится, то у него самого хватит сил пойти до конца. Неожиданно для себя он начал ощущать какую-то психологическую зависимость от этой женщины. Он прекрасно понимал, что не испытывает к ней ни любви, ни даже симпатии, но просто уйти от неё почему-то не мог.

Дмитрий раз за разом пытался проанализировать свои чувства и разобраться в том, что ему мешает. Но кроме глупой обиды из-за потраченного впустую времени, он никаких причин не находил. Ему вдруг стало безумно жалко тех лет, что он провёл с ней. А ведь он строил планы, подстраивался под её желания. Было горько и досадно взять и перечеркнуть часть своей жизни

Прекрасно понимая, что это глупо, Дима все ещё не мог решить окончательно, чего он на самом деле хочет: уйти от нелюбимой женщины или продолжать жить в иллюзиях.

За этими мыслями он даже не заметил, как в его кабинет вошёл начальник. Лишь когда тот приблизился к столу и взглянул на листок бумаги, на котором Дмитрий все это время рисовал какие-то каракули, он, растерявшись, вскочил, быстро скомкал свои художества и бросил их в мусорную корзину под столом.

– Мне с тобой поговорить надо, – сказал Анатолий Петрович, казалось, не обращая внимание на его смущение, – пойдём в кафе пообедаем, там и побеседуем.

На улице начальник предложил перекурить на скамейке, где меньше ушей. Дима, видя, что тот чем-то озабочен, немного нервничал.

– Тут такое дело, – медленно произнёс Анатолий Петрович. – Ты парень хороший, но кое-что, видимо, ещё не понимаешь, – он замолчал, решая в какой степени стоит быть откровенным с молодым сотрудником. – Я вчера был в Управлении. По их данным на нашей территории действует террористическая ячейка. Естественно, получил приказ немедленно её найти и обезвредить.

Анатолий Петрович достал из кармана сигареты, покрутил пачку в руках и с сожалением спрятал