Общая теория права. Учебник - Андрей Поляков

Естественно-правовой подход в теории права по-своему разделял и Е. Н. Трубецкой (1863–1920) – русский религиозный мыслитель и правовед. Основываясь на идеях Б. Н. Чичерина и В. С. Соловьева, Е. Н. Трубецкой доказывал невозможность существования права без признания духовной природы человеческой личности. Поэтому, с его точки зрения, всякий позитивизм в праве ведет к разрушению самой его идеи, так как в позитивизме отсутствует субъект – носитель безусловной ценности.

Стремление понять право как многоаспектное явление отличало правовое учение Б. А. Кистяковского (1868–1920), разрабатывавшего так называемую плюралистическую концепцию права. Как теоретик он во многом сформировался под влиянием неокантианства. Но в то же время на творчестве этого мыслителя отчетливо сказались идеи, идущие от В. С. Соловьева и его школы. С этим отчасти связано стремление ученого соединить абстрактный нормативно-ценностный подход к праву с идеей общественного развития, что нашло отражение в его правовой теории, отдавшей значительную дань социологизму.

Отвергая односторонний подход к праву, свойственный, например, классическому правовому этатизму, Б. А. Кистяковский под правом понимал сложное многоаспектное явление, не поддающееся однозначному определению. Право, полагал он, необходимо изучать с различных сторон, включая его социологическое, психологическое, государственно-организационное (право как порядок) и нормативное проявления.

Свое плодотворное развитие дореволюционная русская теоретико-правовая мысль закончила на феноменологической концепции права,[23] одним из видных представителей которой был в те годы Н. Н. Алексеев (1879–1964). Его основные труды по правоведению вышли в переломные революционные годы, а затем – в эмиграции.

Н. Н. Алексеев входит в плеяду выдающихся русских юристов, внесших заметный вклад в развитие теоретических представлений о праве, хотя его собственный опыт феноменологической интерпретации права остался незавершенным. Фактически ученый представил один из вариантов интегральной теории права на базе ранних идей феноменологии.

Специфику такого правопонимания представляет взгляд на право как на явление, имеющее свой собственный смысл, не зависимый от того или иного конкретного содержания, выражающего определенную политическую волю, идеологический принцип или практику сложившихся общественных отношений. В этом контексте феноменологическая концепция права противостоит односторонности как юридической догматики, так и естественно-правовой школы или социологического направления в правоведении, объединяя их в то же время в единое целое, как кубик объединяет в единое свои грани. При этом важно отметить, что феноменологическая составляющая теории права Н. Н. Алексеева творчески дополняется им достижениями европейской философии и наработками русской философской мысли в соединении с традиционными русскими духовными ценностями.

По мнению Н. Н. Алексеева, все рационалистические или эмпирические определения права одинаково имеют характер некоторой одномерности, так как сводят право к какому-то одному моменту. Таковы определения права как нормы, как воли, как интереса и т. д. Правовые феномены во всей их полноте никак не могут в них уместиться. Право может быть не только нормой, но и волей, не только волей, но и интересом, не только интересом, но и свободой, так как право не сводимо к одному измерению.

Чтобы уяснить сущность воззрения на многомерную природу права, полагает Н. Н. Алексеев, нужно вообще покинуть почву определений. Взамен определений следует дать описание правовой структуры в ее основных данностях. Феноменологическая структура права предстает при этом как единство нескольких измерений, подобно единству пространства, измерения которого являются некоторыми основными данностями, определяющими его структуру.

Одним из важнейших элементов правовой структуры является субъект – носитель обнаруживающихся в праве ценностей. Предположение наличности такого субъекта является необходимой предпосылкой права. Ценности только тогда становятся живыми и реальными, когда они находят живого носителя. Поэтому каждый реальный правопорядок предполагает того деятеля, который обнаруживает свое небезразличие к миру. Любые правомочия и обязанности, если их рассматривать не как понятия, а как определенную деятельность, опираются на такого субъекта. Идея его лежит во всяком правопорядке, составляя один их необходимых элементов структуры права.

Вторым элементом этой структуры, согласно Н. Н. Алексееву, являются сами обнаруживающиеся в праве ценности, по отношению к которым субъект проявляет акты заинтересованности и небезразличия. Ценности в праве не только интеллектуально усматриваются, познаются теоретически, но и чувствуются, эмоционально переживаются.

Наконец, третьим элементом правовой структуры Н. Н. Алексеев считает «правомочия» и «правообязанности».

Единство этих трех элементов – субъекта, ценностей, прав и обязанностей – и образует центральное понятие философии права Н. Н. Алексеева— понятие правовой структуры. Правовая структура есть то, что придает различным явлениям правовую форму. В частности, нормы права являются «правовыми» только потому, что в них отображается правовая структура. «Правовые» нормы есть такие нормы, которые: 1) предполагают особого носителя – субъекта, обладающего способностью признания заключенных в нормах ценностей; 2) в которых выражаются ценности и 3) которые формулируются в особых определениях (права – обязанности).

Такой подход к пониманию права объяснял его фактическое многообразие при сохранении смыслового единства. Право, по мнению Н. Н. Алексеева, всегда есть там, где наличествует правовая структура. Разнообразие же в содержании этих элементов и характере связей между ними и создает все многоцветие правовой жизни.

Бурное и плодотворное развитие правовой теории в России в начале XX в. испытало серьезный кризис после 1917 г., т. е. после Октябрьской революции и победы большевиков. Постепенно в науке утвердилась марксистская догма, заменившая правовую науку правовой идеологией (следует отметить, что догматизация марксизма – «заслуга» прежде всего ленинизма). Этому способствовало то обстоятельство, что в ортодоксальном марксизме отсутствовала собственно правовая теория. По-видимому, можно говорить лишь о марксистской интерпретации права, об определении его места в жизни общества с позиций доктрины исторического материализма, разработанной К. Марксом и Ф. Энгельсом. Поэтому все немногое, что было сказано по этому поводу основоположниками учения, воспринималось как «священное писание», из которого нельзя было убрать ни одного слова.

Право и государство, согласно марксистской концепции, возникают из способа производства материальных ценностей, основанного на частной собственности. Сосредоточение земли, нефти, угля, других природных богатств, фабрик, заводов и т. д. в руках отдельных людей позволяет им обогащаться за счет эксплуатации наемного труда, что приводит к разделению всего общества на классы собственников-эксплуататоров и трудящихся-пролетариев. Государство и право при этом понимаются как инструмент классового насилия, как средство, необходимое для того, чтобы экономически господствующий класс стал и политически господствующим классом, продолжая с помощью государства и права эксплуатацию трудящихся ради получения максимальной прибыли.

Государство и право, таким образом, выступают в марксизме как надстройка над экономическим базисом. Каков базис – такова и надстройка. Для кардинального улучшения общественного бытия необходима замена частнособственнических отношений отношениями общественной собственности. В этом случае, согласно марксизму, исчезнет основное социальное противоречие – между общественным характером труда и частнокапиталистической формой ее присвоения. Как следствие исчезнет деление общества на антагонистические классы и, следовательно, исчезнет необходимость в праве и государстве. Исходя из этого Ф. Энгельс, например, полагал, что настанет время, когда государство и право отомрут и займут место в музее рядом с прялкой и каменным топором.

Негативное отношение к частной собственности распространяется и на все обслуживающие ее явления, включая право и государство.

«На высшей фазе коммунистического общества, – писал К. Маркс, – после того, как исчезнет порабощающее человека подчинение его разделению труда; когда исчезнет вместе с этим противоположность умственного и физического труда; когда труд перестанет быть только средством для жизни, а станет сам первой потребностью жизни; когда вместе с всесторонним развитием индивидов вырастут и производительные силы, и все источники общественного богатства польются полным потоком, лишь тогда можно будет совершенно преодолеть узкий горизонт буржуазного права, и общество сможет написать на своем знамени: Каждый по способностям, каждому по потребностям!».