Острова капитана Блада (СИ) - Маргарита Полякова

В любом случае, сама Франция, как место жительства, точно отпадала. Оставалась ещё Голландия, соблюдавшая нейтралитет, но я бы не стал на это рассчитывать. Сегодня они нейтральные, а завтра примут чью-нибудь сторону и тоже смогут использовать меня как пешку во взаимных расчетах. Из-за этого я и на Кюросао не собирался долго задерживаться. Подработать немного, и линять, пока ветер без сучков.

Какие у меня еще варианты? Ну, можно все-таки сдернуть в Россию. Послужить на море. Или на суше. Да хотя бы навестить родной город. Он как раз лет 20 назад основываться начал. Вот только сомневаюсь, что команда за мной пойдет. Если уж в современном мне мире, где есть интернет, моя страна ассоциируется со снегом, медведями и балалайками, то сейчас дела обстоят еще хуже. Если верить европейской пропаганде, в дикой Московии вообще жить невозможно.

Впрочем, сейчас там действительно времена неподходящие. Полным ходом идет война за власть. Да и английское посольство дремать не будет, потребует выдать меня, как беглого каторжника. Так что ни о какой безопасности и речи быть не может. И вариант с Россией нам тоже не подходит.

Можно было рвануть в Америку, благо она под боком. Но сейчас там тоже веселуха знатная. До объявления независимости еще долго. Жизнь моя будет яркой, но, скорее всего, недолгой. По истории Америки я не знал вообще ничего, и даже не представлял, есть ли на этой территории безопасное место. Ну или хотя бы относительно безопасное. Нет, это определенно не вариант. Если я хочу рисковать своей шкурой, для этого необязательно покидать Тортугу.

Ладно. Разберемся, что дальше делать. Завтра посоветуюсь с командой, и, может быть, мы примем какое-то совместное решение. Вдруг есть еще вариант, который я упустил? А пока… Пока нужно позаботиться о более важных вещах.

Начнем с самого главного. Что у нас с финансами? После того, как мы отметили свое прибытие на Тортугу, у нас осталась вполне приличная сумма денег. Плюс корабль, который можно продать. Только заниматься этим не на Тортуге нужно (губернатор, наверняка, полцены даст), а в той же Европе.

Примерно эти соображения я и изложил команде, когда народ протрезвел достаточно, чтобы соображать. Но путешествие в Европу никого из них не вдохновило. И даже не потому, что обрисованный мною политический расклад им не понравился. Народ не понимал, чего они в этой самой Европе будут делать. Да, после того, как мы поделим деньги, каждый из нас получит неплохой куш. Но что дальше?

Имея в руках хорошую, спокойную профессию врача, я всегда мог заработать себе на жизнь и во Франции, и в Нидерландах. А вот остальные члены команды не знали, куда приткнуться. Морским делом владели немногие, а возвращаться к собственной мирной профессии после всех приключений, свалившихся на нашу голову, было как-то странно. Я, если честно, и сам плохо представлял себя в роли тихого провинциального доктора. Это О'Брайен наплавался и нагулялся настолько, что решил осесть. А мне было любопытно.

Собственно, решение нашей проблемы было очевидно — мы могли податься в флибустьеры. Заработать можно неплохо. Местный губернатор, кстати, мне довольно прозрачно на это намекал. Но его можно понять, он с этого бизнеса имел неплохой доход.

Если его послушать, так профессия флибустьера очень престижна и даже овеяна флером романтики. Дескать, бороться с засильем Испании на морях — благородное дело. И я бы может даже проникся этой пылкой речью, вот только мне было абсолютно плевать на местные политические дрязги.

Испания уже пережила свой золотой век. Это было ясно каждому, кто хоть что-то смыслил в политике. У Испании по-прежнему были богатые колонии и мощные корабли, но она теряла влияние год за годом. Еще в середине этого века Испания признала независимость Нидерландов, а уж о ее потерях в результате Пиренейского мира и говорить нечего.

Собственно, жить той Испании осталось еще лет пятнадцать. А потом начнется европейский беспредел. Война за испанское наследство и прочая развлекаловка. Угодило же меня попасть в такую эпоху! Хотя… Когда история шла тихо и гладко? Будем мириться с тем, что есть на данный момент. А пока Испания все еще диктует свои правила, несмотря на то, что на ее троне восседает Карл II, болезненная жертва инбридинга.

Так что? Неужели мне следует прислушаться к желанию команды и стать флибустьером? К пиратству, за какими бы ширмами оно не скрывалось, я относился не очень хорошо. Грязная это работа. И жестокая. Но 17 век диктует свои правила. И если податься в флибустьеры действительно окажется самым приемлемым выходом, я так и сделаю. В конце концов, я необязательно должен превратиться в кровожадное чудовище. Сохранить руки чистыми точно не получится, но держать определенную марку никто не мешает. Слух о том, что по сравнению с остальными пиратами я хотя бы относительно вменяем, в один прекрасный день может сыграть мне на руку.

Джереми Питт

Джереми не верил в то, что сумеет выжить. С тех самых пор, как он оказался на плантациях Барбадоса, каждый день приносил только боль и отчаяние. Питт понимал, что его приятелю Питеру, пристроившемуся врачом, очень повезло. О'Брайен точно не выжил бы в таких условиях. Характер и упрямство — это хорошо. Но с физическими данными не поспоришь, а каторжников нагружали, как мулов.

Джереми понимал, что постепенно превращается в тупое животное. Но отдельные попытки бунта (а главное, жестокое наказание за них) говорили о том, что проще с этим смириться. И потому, когда Питер предложил побег, Питт не поверил своим ушам. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой!

Разумеется, такое мероприятие не могло пройти без проблем. И самой главной проблемой стал сам Джереми, попавший под горячую руку полковника Бишопа. Было так обидно понимать, что придется умереть буквально в шаге от свободы! Однако О'Брайен не бросил своего друга.

Захват испанского корабля был подвигом, достойным героев прошлого. Джереми очень жалел, что не мог поучаствовать в этом мероприятии. Однако у Питта появился шанс доказать свою нужность, когда сын пленного испанского капитана Эстебан чуть было не привел сбежавших каторжников в новое, еще более страшное рабство.

Кто бы мог подумать, что у простого врача Питера О'Брайена столько наглости и авантюризма! Не мудрено, что команда выбрала его капитаном. Кто же больше подходит на эту роль? Держаться на равных с сильными мира сего, принимать отчаянные решения и не бояться рисковать собственной шкурой. О'Брайен был просто рожден для того, чтобы стать флибустьером!

Когда Питер собрал команду, чтобы посоветоваться насчет будущего, ни у кого не было сомнений в выборе. Зачем им возвращаться в Европу? Кто их там ждет? Кто возьмет Джереми, беглого каторжника, шкипером на свое судно? Нет, у команды был только один выход. И все прекрасно это понимали.

Питер О'Брайен

Команда, с которой я решил посоветоваться, единогласно выступала за то, чтобы присоединиться к флибустьерам. Причем поднять черный флаг хотели не только бывшие морские волки, но и те, кто до попадания на каторгу имел вполне мирную профессию. Захват «Синко Льягас» и казны, которую испанцы вывезли с Барбадоса, воодушевили народ. Почему-то команда считала, что нам и дальше будет так же везти. Начнем грести золото и драгоценности лопатой. Я, конечно, пытался обрисовать реальное положение дел, но воодушевленная команда уже считала прибыли.

А я смотрел на все это безобразие, и не мог понять — каким образом я вдруг оказался предводителем этих бывших каторжников. С чего? Руководитель из меня получился не самый удачный.

Однако вопрос с выбором капитана даже не поднимался. Хотя я, честно говоря, не чувствовал готовности вести этих людей в бой. Да и вообще не был уверен, что стоит останавливать выбор на стезе флибустьера. Уж больно эта профессия была… неоднозначная. А мое подсознание так вообще подвывало, категорически не желая становиться пиратом. Типа, что о нас подумает прекрасная Арабелла Бишоп?

Можно подумать, мне не начхать на мнение этой девицы. Да пусть что хочет, то и думает! Тем более, что я вряд ли ее встречу, так что О'Брайен может спать спокойно. Если уж я и буду делать выбор, то посторонние девицы не окажут на него никакого влияния. Может, монетку кинуть, доверив случаю свою судьбу? Да нет, несерьезно. Из чего выбирать-то? Жизнь врача 17 века может быть, и была не самой плохой, но мою неугомонную натуру она совершенно не устраивала.

Так что? Подаемся в флибустьеры и будем гонять корабли оборзевшей Испании? Последнее предложение, кстати, даже Питеру О'Брайену очень понравилось. Странный мужик. С одной стороны, вроде бы, ненавидит испанцев, а с другой, предпочитает их моду и прекрасно говорит на их языке. И это если учесть, что на родном английском он разговаривает с заметным ирландским акцентом! Двойные стандарты они такие двойные! Ладно я, мне тупо выбрать было не из чего, потому я и втиснулся в костюм дона Диего. Но ведь дай О'Брайену волю, он весь гардероб поменял бы на подобные шмотки!