Отпуская любовь - Алеса Ривер

— Дорогая моя внучатая племянница, да я знаю, что ты внучка моей сбежавшей сестры, — ответив на мой вопросительный взгляд, — и позволь заметить, ты выглядишь настолько ошарашенно, будто не понимаешь, что мы не могли не следить за тобой, с тех пор, как ты прилетела на нашу землю. Давайте все пройдем в дом, познакомимся и поговорим. — Сказал он и все расступившись, повернулись ко входу, открывая путь гостье. Интересно, почему не были представлены все встречающие. Разве не того требовал этикет? Валерия зашла в дом первой, за ней все остальные.

— Ну вот и славно, с первым вопросом решено, ты человек и мы тебе рады в нашем доме. Меня зовут Эндрю Колтрейн и я глава нашего клана, надеюсь, ты будешь звать меня дядей, — подмигнул мне он.

Похоже, они знают о вампирах, и проверяли девушку, стала ли она такой же? Валерия где-то читала, что вампиры, не могут войти в дом без приглашения. И вот встретив девушку на крыльце дома, они знаком пригласили ее войти в дом первой, проверяя сможет или нет она. Так выходит? Девушка шла по коридору за своим новообретенным дядей, а за ними, наверное, его сын. Остальные встречающие, скрылись за первой же дверью, лишь кивнув девушке. Валерия решила разрушить гнетущую тишину. Она обернулась к молодому мужчине и спросила его имя.

— Ой, прошу прощения, я был очарован вашей красотой, потому совсем позабыл о манерах. Меня зовут Джонатан Колтрейн, я внебрачный сын твоего дядюшки, но теперь единственный, а потому я являюсь наследником. Можешь называть меня просто Джон.

— Почему теперь? — спросила Лера, поднимаясь по лестнице.

— Потому, что остальные в борьбе за власть, под крылом твоего дяди поубивали друг друга, — шепнул ей Джон, что-то уж слишком довольным голосом. Фу, неприятный тип. От него так и веяло трусостью, подхалимством, подлостью и другими аналогичными качествами.

Они втроем зашли в кабинет на втором этаже замка. После короткого общения с Джоном, волнение от нахождения в этом доме усилилось. Лера шла за ними как в тумане, ничего не видела вокруг. Видимо ее голова не выдержала новостей. Ведь не так давно, она оставила своего мужчину добровольно другой женщине, ну или не своего и ей просто, так хотелось чувствовать.

Зайдя в кабинет, Эндрю Колтрейн кивнул ей на кожаное кресло перед камином, разрешая сесть. Дядя Эндрю и Джон, сели напротив на диван. Валерия изучающе смотрела на новых родственников. Как они похожи между собой, но в то же время такие разные. Дядя был светловолосый, а Джон с черными, как смоль волосами, и голодным блеском в глазах, если вы понимаете, о каком голоде идет речь. От его взгляда отдавало холодком, не понравился он ей сразу. Аристократы до мозга костей, вот точно. Эти черты лица, речь, манера держаться, интересно, сколько языков они знают. Шотландцы, но так легко говорят на русском. А Валерия и английский толком не выучила, за что мысленно себя попинала и пообещала себе начать учить.

— И так, ты сбежала из замка Макгрегора и приехала к нам. Как я понимаю просить помощи, дорогая родственница? — начал дядя Эндрю.

— Откуда вы знаете? — начала было Лера, и ее тут же осенила догадка, которую она озвучила, — старик на конюшне, это же ваш человек, так?

— Так, — повеселев, ответили в один голос отец и сын.

— Значит, вы знали о моем существовании, и ваш клан стал следить за мной, пытаясь найти ответ, почему я прилетела не к вам, а к Макгрегорам? — продолжила гадать Лера вслух.

— Ну естественно. Вот только узнали мы о твоём существовании, лишь после того как навели справки о девушке, которую без сознания всю в крови, привезли на самолёте эти чёртовы Макгрегоры и Камероны. Расскажешь?

— Ну, поскольку это касается моей просьбы к вам, да. Я жила в России и так случилось, что в меня стреляли. Нам пришлось бежать, а так как я была ранена и без сознания, меня увезли из моей страны, без моего ведома, но для моей безопасности. Восстановившись после ранения, я случайно узнала, что у меня есть здесь родственники. Я решила более не оставаться в доме Брюса, а направиться к вам для знакомства, и с просьбой о помощи вернуться в Россию к семье. Все же, в доме хоть и далеких родственников находиться лучше, чем у чужих, ведь так?

— Куда тебя ранили? Я не вижу повязок, — нахмурился Дядя Эндрю, как же ей было непривычно называть его дядей даже в мыслях.

— В область ключицы, как мне сказали, дело в том, что я потеряла много крови и соответственно сознание, а потом проспала около пятнадцати часов.

Оба мужчины хмурились все больше с каждым словом девушки, тишина затянулась, видимо дядя подбирал слова для своего правильного вопроса. Значит он точно знает о вампирах. Надеюсь эта семья человеческая. И вот первым заговорил Джон:

— Ты знаешь, кто такие Макгрегоры? — Спросил он у девушки, нахмурившись еще больше.

— Да, — ответила Лера и ее сомнения об осведомленности родни развеялись.

— Как тебя вылечили? У тебя наверняка и следов не осталось, ведь так? — спросил дядя.

— Я повторюсь, что была без сознания и не наблюдала своего лечения. Следов нет, вы правы. — Пыталась девушка обойти опасный ответ на тему вампиризма. Все же, она не собиралась раскрывать чужую тайну перед другими людьми.

— Ясно, тайны хранить, ты я вижу умеешь. Ещё и осталась человеком, выйдя из замка, как и почему ты сбежала от них? — спросил Эндрю Колтрейн.

— Я не сбегала, а уехала. Дело в том, что я не знаю этих всех … людей, — начала девушка замявшись, чуть не ляпнув вампиров. — Мне было не по себе в чужой стране и одной в том замке. Конечно, мне обещали защиту, и вернуть домой, как только будут устранены те, кто в меня стрелял. Да и мистеру Макгрегору, надо признать, не очень понравилась чужая в его доме. — Закончила Лера и почему-то ее не покидало ощущение, что они знают ну абсолютно всё?

Дядя встал, и мы с Джоном сделали то же. Он подошёл к письменному столу, набрал номер на стационарном телефоне и кому-то что-то на гэльском проговорил, затем повернувшись ко мне произнес:

— Я буду очень рад тебе в своем доме, дорогая Ва́лери, — сократил он ее имя на свой манер. — Я думаю тебе нужно отдохнуть и выспаться. А утром мы вместе обзвоним авиакомпании, дабы забронировать тебе билет домой. Я просто не могу отказать в помощи своей крови, ещё и такой милой.