За гранью возможного - Арета Дэй

Мир людей живой, и теперь она принадлежит этому миру. И мужчине с тёплыми карими глазами, в которые она будет смотреть все положенные ей земные годы.

Было уже за полночь, когда Макс с Тасей вышли от Зарины. Где-то в конце деревни слышалась музыка и голоса веселившейся молодёжи.

— Не хочешь съездить потусить? — пошутил Макс, когда они, отъезжая, помигали провожающей их Зарине фарами.

— Мне кажется, я уже немного старовата для этого, — отшутилась Тася и, подняв ноги на сиденье, натянула футболку на колени.

Она так и не переоделась в купленные вещи и продолжала ходить в футболке и шортах Макса, обув найденные в кладовке его дома тапки небольшого размера.

— Максим? — тихо произнесла Тася, когда они свернули на улицу, где стоял его дом. — Они снова пришли.

Резко нажав на тормоз, Макс посмотрел в сосредоточенные глаза Таси.

— Так ведь за тебя же сказали слово?

— Да, но нужно, чтоб они сами почувствовали на мне людскую защиту. Поехали! Заодно и проверим, насколько сильна наша знахарка.

— Может, лучше отвезти тебя обратно к Зарине, а завтра с утра уедем из деревни в город?

— А смысл? Думаешь, там за мной не придут? — улыбнулась Тася. — Поехали! Они не смогут тронуть меня и уйдут. К тому же это твой дом, ты как хозяин можешь прогнать их.

— Оружия, как я понимаю, они не боятся? — спросил Макс, подумав о пистолете, что лежал в его бардачке.

— Нет, но опасаются света и громких звуков.

Запомнив это, Макс тронулся с места, и уже через несколько минут они с Тасей были около дома.

Тася выпрыгнула из машины вперёд Макса и сразу же ощутила присутствие низших сущностей.

Макс распахнул ворота, и свет от фар машины упал во двор, осветив низкорослых, злобно шипящих бледных уродцев, ринувшихся врассыпную. Макс смотрел на едва достающих ему до груди низших демонов, которые пытались приблизиться к Тасе, но свет и присутствие Макса не давало им этого сделать.

Рассматривая демонов, Макс пытался понять, какая мерзость их создала. Демоны были бледными, с лысыми черепами и выпирающими челюстями. Острые зубы торчали из-под верхних губ и были гнилыми и жёлтыми. Слюни стекали из их ртов, как у бешеных собак, и пахли демоны не лучше выгребной ямы. Посмотрев в лицо одного из них, Макс заметил, что нос у того как таковой отсутствовал, а вместо него темнели два углубления, заменяющие ноздри. Глаза были словно затянуты чёрной плёнкой, и создавалось впечатление, что их у демонов вообще нет. Передвигались они на всех четырёх конечностях, вставая на ноги только когда останавливались, и имели по четыре когтистых пальца на руках и ногах. Их нельзя было назвать людьми даже с большим натягом. Они являлись чем-то неправильным и непонятным.

Протянув когтистую руку, один из демонов попытался схватить Тасю, но тут же замер и зарычал. Макс смотрел, как другие начали настороженно принюхиваться к девушке, боясь при этом подойти ближе.

— Прогони их, Макс! Слово Зарины защищает меня! — сказала Тася, глядя Максу в глаза.

Макс подошёл к воротам и, указав демонам на выход, произнёс:

— Вон!

Ещё раз злобно глянув на Тасю, демоны резко задёргались и, превратившись в тени, покинули двор Макса.

— Это всё, принцесса? Они ушли насовсем? — спросил он, закрывая ворота.

— Да! Теперь на мне людская защита и никакая нечисть не может причинить мне вред!

Тася улыбнулась и, подойдя к Максу, обняла его.

— Всё же Зарина знает своё дело. Её сила не просто слова. Она действительно сильная знахарка.

Но наученный жизненным опытом, Макс знал, что не всё даётся так легко. И пусть это касается не мира людей, а мира нечисти, ему всё же не верилось, что одно лишь слово знахарки способно оградить от неприятностей. Сомнение встало в его горле комом, не давая свободно вздохнуть и расслабиться. Макс решил как можно скорее увезти Тасю в город.

Не высказав своих опасений, Макс завёл девушку в дом, и под ее весёлое щебетание они разделись и легли спать.

Однако всю ночь напролёт Макс ворочался с боку на бок, прислушиваясь к звукам с улицы и ожидая в любую секунду услышать скрежещущий звук когтя по стеклу.

Глава 10

На следующее утро Макс первым делом посетил председателя деревни и переписал дом на Зарину. Собрав то немногое, что ему было нужно, упаковывал сумки, собираясь возвращаться в город.

Тася ходила и молчала, ей было боязно покидать деревню и уезжать в большой мир. За свою жизнь она ни разу не покидала пределы деревни и ужасно переживала, что приходится отсюда уезжать.

Видя эти метания, Макс подошёл и прижал её к себе.

— Тась, ну успокойся. Ты привыкнешь к городу буквально за месяц. Я ведь буду рядом с тобой.

Уткнувшись носом в его грудь, Тася вдохнула запах его одеколона и покачала головой.

— Легко тебе говорить! Не ты же всю жизнь жил в совершенно ином мире, где не нуждаются в автомобилях и живут вечность одним тысячелетием.

— Чего-чего? — не понял её Макс.

— Я говорю, что в иномирье время стоит на месте, и я привыкла к этому. Меня пугает современный человеческий мир с его шумом и хаосом.

— Сладкая, обещаю, что будем выезжать во всякие изолированные места как можно чаще. Но остаться здесь мы не можем, ведь у меня есть обязанности, которые я не могу просто так забросить.

— Я знаю, — ответила Тася и выглянула в окно. — Только перед тем, как уедем, мы должны сходить на кладбище и навестить твоих родителей. Ты ведь там так ни разу и не был, Макс.

— Что мне там делать? — искренне удивился Макс. — Они не были теми родителями, о которых стоило переживать.

— Тем легче тебе будет всё отпустить.

Ещё недолго поспорив, Макс всё-таки сдался и позволил Тасе уговорить себя съездить на могилы родителей.

Тася собрала немного еды, объяснив, что нельзя навещать покойников без угощения, и по дороге на кладбище они заехали в магазин за искусственными цветами.

Приехав на место, они с трудом отыскали нужную оградку. Было видно, что могилы уже старые и за ними никто не ухаживает. Положив еду и цветы, Тася с Максом немного постояли молча, слушая тишину и шорох листьев от лёгкого ветерка. Много раз в детстве Макс представлял, как придёт и скажет своим родителям, пусть и давно умершим, что хотел бы, чтоб всё было по-другому. Чтоб они были настоящей семьёй, а он их любимым сыном.

Но сейчас, когда Макс всё-таки