Седьмая луна - Мариус Габриэль

– Да.

– Ну что ж, от него этого можно было ожидать, – хладнокровно заключил Клайв. – Ну и чем я могу помочь? Похоронить несчастного старика?

– Да, – снова обрадовалась Фрэнсин такой догадливости. – Его дочь сейчас рядом со мной…

– Не надо ничего объяснять, – прервал ее майор. – Где его тело?

– В госпитале Королевы Александры.

– Хорошо. Буддист, христианин, еврей?

Фрэнсин растерянно посмотрела на Эдвину:

– Кто твой отец по религиозным убеждениям?

– Англиканская церковь, – ответила та.

– Я сейчас же займусь этим делом, – пообещал Клайв. – Позвоните мне вечером.

– Вы очень добры, Клайв, – смущенно поблагодарила Фрэнсин.

– Пустяки. Я ведь сказал, что можете обращаться ко мне в любое время и по любому поводу. Клубника, лобстеры и все такое прочее. Всегда к вашим услугам, мадам.

– Если вам нужны деньги для похорон…

– Об этом поговорим позже, – сказал Клайв и положил трубку, оставив ее в полной растерянности.

Фрэнсин посмотрела на Эдвину:

– Он сказал, что все сделает. А мне сейчас нужно попытаться подыскать новое жилье.

Эдвина с готовностью кивнула:

– Я присмотрю за Рут, а няню вы можете отправить домой. Это была неплохая идея, так как теперь нужно было беречь деньги. Кто знает, что ждет их в будущем?

– Где вы собираетесь искать? – спросила Эдвина.

– Не знаю, – откровенно призналась Фрэнсин. – Скорее всего, в тех кварталах, где живут китайцы, индусы или малайцы. На лучшее нам сейчас рассчитывать не приходится.

Эдвина грустно улыбнулась:

– Лично у меня нет никаких расовых предрассудков. Главное – быть вместе с вами.

Фрэнсин кивнула и стала собираться в дорогу.

В тот вечер она видела смерть ближе, чем когда бы то ни было. Она поймала небольшое желтое такси, водитель которого пообещал отвезти ее в китайский квартал, где еще можно было снять комнату. Как только они пересекли границу квартала, водитель неожиданно затормозил, выскочил из машины и с криком «Спрячься под машину!» мгновенно исчез.

Ошарашенная, Фрэнсин неохотно вылезла из машины. Шофер уже забрался под днище и елозил там в жуткой грязи. Она посмотрела на свое почти новое платье и решила немного подождать. А по улице уже мчались перепуганные насмерть люди. В это время над головой послышался жуткий грохот, и она увидела, что прямо над крышами домов летит японский самолет, поливая пулеметным огнем запруженную улицу. Последнее, что врезалось ей в память, перед тем как она бросилась бежать вдоль по улице, – это разорванное на куски тело женщины и оторванная рука бежавшего впереди нее мужчины.

В какую-то минуту ей показалось, что смерть уже рядом, у нее над головой. Она громко закричала, но ее крик утонул в невероятном грохоте пролетевшего над домами самолета. Через мгновение серебристая чудовищная птица взмыла в небо и начала разворачиваться для нового захода. Решив не искушать судьбу, Фрэнсин быстро повернулась и помчалась по какой-то узкой улочке подальше от главной магистрали. Вскоре рядом с ней снова защелкали пули, поднимая фонтанчики пыли и мелких камней. Зацепившись ногой за какой-то выступ, Фрэнсин упала на землю и от ужаса закрыла голову руками. Она уже почти не сомневалась в том, что погибнет в этой грязи, и одна только мысль сверлила ей голову: кто присмотрит за Рут и как она выживет в таком аду?

В следующую секунду какая-то страшная сила подбросила ее в воздух и швырнула на стену дома. Она ударилась головой, на какое-то мгновение потеряла сознание, а когда очнулась, то подумала, что ее разорвало на куски. В ушах стоял невероятный треск, а перед глазами мельтешили черные круги, освещаемые ярким пламенем. Она с трудом сообразила, что это горит крыша дома, где она лежала, и что нужно как можно быстрее отползти подальше, пока дом не рухнул на нее. Воздух был насыщен едкой гарью и тошнотворным запахом горящих овощей и фруктов.

Осторожно приподняв голову, Фрэнсин чуть было не задохнулась от охватившего ее ужаса. Вся улица была залита кровью, повсюду корчились в предсмертных судорогах искалеченные и окровавленные тела стариков, женщин и детей. И на этом фоне откуда-то из полуразрушенного магазина нелепо звучала веселая китайская мелодия.

– Пошли, пошли, – повторял кто-то над ее головой, пытаясь поставить ее на ноги. Она увидела над собой перекошенное от страха лицо шофера такси. – Пошли отсюда!

К счастью, налет японской авиации закончился так же быстро, как и начался. Не чувствуя под собой ног, Фрэнсин поплелась за водителем туда, где они оставили машину. Старый желтый «форд» не пострадал и терпеливо дожидался их с открытыми настежь дверцами. Шофер бесцеремонно затолкал ее в машину, быстро уселся на свое место и рванул вперед.

– Мы сейчас поедем на соседнюю улицу, – пояснил он, аккуратно объезжая лежавшие в пыли тела людей.

– Что? – глупо вытаращила она глаза.

Он махнул рукой куда-то вдаль.

– Счетчик все еще работает, мэм. Мы будем искать квартиру или нет?

Только сейчас она поняла, что водитель хочет помочь ей найти свободную комнату и при этом намерен выполнить свое обещание, даже несмотря на трагедию, разыгравшуюся у них на глазах. Она чуть не расплакалась от избытка чувств.

– Да, конечно, мне нужна квартира.

– Вот и хорошо, – закивал тот. – Вы не пострадали?

– Нет, – неуверенно произнесла Фрэнсин, в который раз ощупывая нестерпимо ноющее от усталости и пережитого нервного потрясения тело.

– Когда начинается налет, – назидательным тоном произнес водитель, – не надо бежать по улице сломя голову и панически размахивать руками. Нужно быстро найти укромное место, забиться туда и лежать до окончания налета.

Через несколько минут такси притормозило у входа в четырехэтажный дом.

– Вот мы и приехали, – облегченно вздохнул водитель. – Второй этаж. Спросите миссис Д’Оливейра. А я подожду вас здесь.

Фрэнсин вышла из машины и растерянно огляделась вокруг. Только через некоторое время она сообразила, что эта улочка находится на самом краю китайского квартала и проходит параллельно набережной, вместе с которой образует небольшой тупиковый треугольник трущоб Боуткуэй. Сам же этот дом был вполне приличным, хотя и довольно старым, и претенциозно назывался Юнион-Мэншн.

Поднимаясь вверх по лестнице, Фрэнсин посмотрела в зеркальце, вытерла носовым платком лицо, поправила волосы и отряхнула испачканное уличной пылью платье. Надо было во что бы то ни стало произвести благоприятное впечатление на хозяев, чтобы не рыскать больше по городу в поисках жилья. Из какой-то квартиры на втором этаже доносилась приятная мелодия Дюка Эллингтона под романтическим названием «Настроение индиго». Это немного успокоило ее. Такую музыку обычно слушают интеллигентные и образованные люди.