Пожар - Роберт Стайн

— Флафф! — закричала Ханна. — Флафф! Ох, Джулия, что же произошло?

Глава 16

Ханна осторожно вытащила собаку из лужи рвоты и прижала к своему платью.

— Он умер, — произнесла она наконец.

— Нет! — завопила Джулия в ужасе. — . этого не может быть! Он…

В уголках ее серых глаз выступили слезы.

— Бедный Флафф! Бедный Флафф! Бедный Флафф! — повторяла Ханна быстро, все еще прижимая мертвую собаку к себе.

— Нет! Не могу поверить! — кричала Джулия, мотая головой. — Он чувствовал себя хорошо, пока… пока…

Обеим девушкам пришла одновременно та же мысль.

— Пирожок! — воскликнула Ханна. Она уставилась на сестру расширенными от ужаса глазами. — Джулия, ты…

Сестра посмотрела на лежавший на покрывале пирожок.

— Нет. Я к нему не притронулась. А ты?

— Один лишь Флафф попробовал, — покачала головой Ханна. — А теперь бедный пес мертв.

— Отравился, — добавила Джулия.

— Что ты сказала, сестренка? — вскинулась Ханна.

— Отравился; — повторила Джулия, вытирая слезы с глаз. — Люси… Она отравила пирожки. Больше некому.

— Нет! — выкрикнула Ханна, бросая собаку на Покрывало и дрожа от ужаса. — Ты думаешь, что… Люси, — повторила сестра. — Она чуть не убила всех нас.

Ханна с трудом сглотнула, сердце бешено колотилось у нее в груди. Она быстро вскочила на ноги, испуганно озираясь.

— Да где же мальчишки? — спросила она, оглядывая лес. — Джулия, разыщи их и веди домой. Я побегу предупредить папу. Он должен знать о том, что сделала Люси.

Ханна бежала по лесу к своему дому, а слезы так и катились по ее лицу. «Бедный Флафф, — думала она. — Бедная, невинная собака. Он выглядел таким испуганным и удивленным. Его отравили. Отравила эта ненормальная горничная».

Если бы только Ханна сообщила отцу о своих подозрениях насчет Люси после того, как порезала ногу, то Флафф остался бы жив.

«Теперь я расскажу папе обо всем, — твердила себе девушка. — И служанку прогонят прежде… Прежде, чем она еще кого-нибудь убьет».

Вскоре показалась усадьба Фиаров. Ханна чуть-чуть притормозила, увидев, что начались приготовления к похоронам. Закрытый сосновый гроб стоял возле вырытой могилы.

«Должно быть, это хоронят Дженкинса», — поняла девушка, Люди соберутся здесь через несколько минут.

При воспоминании о Флаффе Ханна невольно всхлипнула. Она быстро отвернулась от узкого гроба и в один миг преодолела расстояние, отделявшее ее от дома.

Девушка вбежала в дом через черный ход.

— Папа! Папа! Ты внизу? — позвала она, затаив дыхание.

Ответа не было.

Кухню заливал яркий свет, струившийся ил окна.

— Папа! Папа!

Никто не отзывался.

Ханна, словно безумная, кинулась по коридору.

И тут дорогу ей преградила фигура в черном

— Люси!

Глава 17

Люси сделала шаг навстречу Ханне, ярко освещенная солнечным светом. Ее огненные волосы были собраны в тугой пучок, а глаза смотрели прямо в лицо девушке.

— Люси, почему ты хотела нас отравить? — выпалила Ханна, почти не дыша. — Почему?

— Что? — у горничной отвисла челюсть.

— Не отпирайся! — прокричала Ханна со злостью. — Зачем ты отравила наш завтрак? '

— Не пойму, о чем вы толкуете, мисс, — ответила Люси, вздернув свой острый нос.

— Ты убила мою собаку! — заорала Ханна.

— Что за шум, а драки нет? — в коридоре появилась миссис Мак-Кензи. — Ханна, что случилось? — спросила экономка с участием.

— Люси пыталась нас отравить! — крикнула девушка, указывая на горничную, которая начала отступать назад. — Она отравила пирожки с мясом!

— Что? — миссис Мак-Кензи посмотрела на нее сузившимися глазами. — Что ты сказала о

мясных пирожках? О мясных пирожках, которые вы взли с собой?

— Да, — отвечала Ханна, — Они оказались отравленными. Люси с самого начала старалась

причинить нам вред. А сегодня…

— Нет! — вмешалась горничная. — Нет! Вы лжете, мисс!

Не обращая на нее внимания, Ханна повенулась к миссис Мак-Кензи.

— Нужно предупредить отца. Он должен узнать все. Люси отравила пирожки.

— Нет, она этого не делала, — сказала миссис Мак-Кензи, упирая руки в бока.

— Как? — Девушка, направлявшаяся к дверям, остановилась на полдороге.

— Я могу засвидетельствовать, что Люси не отравила пирожки, — произнесла миссис Мак- Кензи, пожимая плечами, и ее полное лицо порозовело. — Люси не прикасалась к завтраку, мисс Ханна. Его готовила ваша сестра, Джулия.

У девушки закружилась голова. Комната внезапно заходила ходуном. Яркий солнечный свет сделал все кругом белым.

— Джулия?

— Мисс Джулия сделала эти пирожки, — продолжала экономка. — Люси спросила, не нужна ли ей помощь. Но Джулия велела ей выйти из кухни.

— Джулия? — повторила Ханна слабым голосом. — О, нет. Только не Джулия. Только не Джулия.

— Мисс Ханна, вам нездоровится? — спросили миссис Мак-Кензи, поправляя передник. — Может быть, позвать вашего отца?

Но девушка уже выскочила на кухню, а оттуда — на улицу.

Ее сердце колотилось, а голова кружилась от услышанного. Она проскочила через сад и газон и тут увидела братьев, выходящих из леса. Их лица были растерянными, значит, Джулия рассказала им о собаке. Мальчики только рассеянно кивнули, увидев Ханну, и молча продолжали путь к дому.

Следом появилась сестра. Выйдя из леса, она остановилась рядом с могилой Дженкинса.

В руках у Джулии была корзина, но, увидев приближающуюся Ханну, она поставила ее на землю.

— Ты нашла отца? Сказала ему про Люси?

Тяжело дыша, пытаясь унять боль в груди, Ханна пристально посмотрела на сестру, пытаясь прочесть что-нибудь в ее маленьких серых глазах.

— Джулия — это была ты! — наконец выдавили Ханна.

Глаза старшей сестры сделались холодными, и она медленно кивнула.

— Ты хотела меня отравить, — добавила Ханна, ее голос понизился до шепота.

Джулия не ответила. Она глядела на сестру бесстрастно, лицо оставалось спокойным.

— Почему, Джулия? — спросила Ханна. — Почему?

— Я ненавижу тебя, Ханна! — ответила та тихо. — Я желаю твоей смерти.

— Но почему? Почему? Почему? — выкрикнула Ханна. Холодность сестры пугала ее намного сильнее, чем то, что она сделала.

— А почему тебя выбрали хозяйкой? — ответила вопросом Джулия, и черные локоны упали на грудь. Она даже не попыталась их поправить. — Почему я не такая красивая? Не такая обаятельная? Почему не я папина любимица? Почему не я заняла за столом мамино место? Я старше и умнее.