Слимпер - Михаил Бабкин

– Логично, – согласился Семён. – Только где ж его найти, такое место?

– На втором ярусе, по-моему, был пустой ящик, – подсказал медальон. – Без надписи и не запертый. Типа заготовки для очередного героя.

– Эй, кто тут в герои крайний? – задорно крикнул в далёкий потолок Семён, направляясь к лестнице. – Никого? Так я первый буду, – и затопал по ступенькам.

Глава 4

Селянин-Лесовик И Монах-Передвижник

Семён сидел в ящике-гробу и старательно растягивал горловину хранилищного кошелька: горловина хоть туго, но поддавалась.

Косо наклоненная крышка ящика неудобно опиралась на левое плечо Семёна и задевала ухо, но это было мелочью – главное было то, что крышка наверняка захлопнется, если он всё-таки сможет удрать через кошель, захлопнется и закроет волшебный мешочек от случайных посторонних глаз. Если только всё получится! Если…

– Фокусник, во избежание разоблачения, спрятался в собственном цилиндре, – торжественно возвестил Семён, натягивая мешочек на ноги, как бесформенный кожаный носок, – и потому разоблачение не удалось… Ишь ты, страх какой! – поразился Семён: зрелище действительно было не для слабонервных, странное и несколько жутковатое – ног у Семёна уже не было по колени! Кошель словно заглатывал Семёна, втягивал его в себя всё быстрее и быстрее, ничуть при этом не увеличиваясь в размере.

– Падаю! – с испугом крикнул Семён напоследок и полностью провалился в кошель.

Крышка гроба с лязгом захлопнулась.

…Падение было недолгим: Семён чувствительно шмякнулся боком о каменный пол и тут же вскочил на ноги, с изумлением озираясь по сторонам: фокус удался! Какая радость.

В Хранилище всё было как и прежде: громадный купол над Семёном светился матовым молочным светом; вдоль самосветных стен в живописных позах лежали обнажённые мумии слимперов-неудачников… Почти как прежде, – поправил себя Семён. Потому что кое-какие изменения всё же произошли.

Во-первых, со стен купола исчезли тёмные размытые письмена. Во-вторых, исчезло магическое золото – полностью, без остатка. Вместе с камнями-самоцветами. А в-третьих, – рядом с Семёном, в нескольких шагах от него, лежал опрокинувшийся навзничь Блуждающий Стражник. Судя по всему, совершенно мёртвый. Вернее, совершенно не функционирующий – механизмы мёртвыми не бывают. Даже волшебные. Потому что они изначально не живые.

Видимо, когда исчезло магическое золото, переплавившись с подачи Семёна в самостоятельную магию по имени Слимп, – магию, наделённую собственной волей и собственными убеждениями, – защитное волшебство Хранилища изменилось. Раз и навсегда. За ненадобностью.

Блуждающий Стражник лежал, подогнув ноги и далеко раскинув руки в стороны. В буквальном смысле раскинув: руки отвалились от прогнившего корпуса и лежали поодаль от туловища, всё ещё сжимая ржавыми пальцами рукояти двух здоровенных пистолетов – оружия не колдовского и для магических Миров вовсе не характерного. Впрочем, Стражнику было невесть сколько веков – может, в то время, когда его создавали, пистолеты были на вооружении повсеместно? Кто знает!

Семён присел на корточки, склонился над тёмной от застарелой грязи головой-шлемом и сдвинул забрало на лоб Стражнику: под решетчатой пластиной был один сплошной ком слежавшейся пыли, из которого то там, то тут торчали оголённые петли проводов. Глаз у Стражника не было.

– Интересно, чем же он раньше смотрел? Целился как? – удивился Семён, доставая из кармана куртки стеклянное яйцо и старательно вдавливая его в пылевой ком. – Вот таким образом, – Семён вернул забрало на место, встал и отряхнул руки. – Вряд ли кому придёт в голову искать здесь яйцо с иголкой! – сказал Семён, крайне довольный свой выдумкой. – Фантазии не хватит.

– Эт-точно, – кротко согласился медальон. – Надо быть по-настоящему безумным, чтобы ковыряться в дохлом средневековом рыцаре, пусть и механическом. В поисках возможного клада… Большинство людей именно так и поступило бы. Поковырялось.

Семён пропустил мимо ушей вредное замечание – теперь его внимание привлекли пистолеты. Хотя Семён и отслужил в родной армии положенные два года, фехтовать шпагой или рубиться на двуручных мечах он не умел. Не учили этому в ПВО почему-то… А вот стрелять – да, учили. Правда, в основном из автомата АКМ, хотя несколько раз довелось пострелять и из допотопного револьвера, тяжёлого и неудобного.

Вынув оружие из рассыпающихся пальцев, Семён убедился, что один пистолет уже ни на что не годен: рябой от времени ствол в нескольких местах был проеден ржавчиной и заметно погнут, цельнолитая рукоять треснула пополам, как будто ей гвозди забивали… Зато второй был словно только со склада: чистый да гладкий. Ухоженный.

Вообще-то эти пистолеты были какими-то неправильными. Какими-то чересчур простыми, что ли, – ствол-труба как у ракетницы, спусковой крючок без обязательной защитной скобы, литая металлическая рукоять. И всё. Ни курка тебе, ни предохранителя… Семён более внимательно осмотрел исправный пистолет и всё-таки обнаружил у него сбоку нечто особое: небольшую кнопку-бугорок. Решив, что оружие вряд ли начнёт стрелять само по себе, если он на ту кнопку нажмёт, Семён надавил на бугорок.

Пистолет переломился наподобие охотничьего ружья: в стволе, как в дробовике, сидел один единственный патрон. Семён без усилий вытащил его, подцепив ногтями – да, это был самый что ни на есть обычный патрон! Старый, тусклый. Винтовочный, образца тысяча девятьсот четырнадцатого года. Или, вернее, заряд, весьма похожий на боезапас легендарной трёхлинейки: этот патрон был гораздо крупнее винтовочного и почему-то без капсюля, а остроконечная пуля у него была серебряная, размером с приличный огрызок толстого карандаша. Эдакий мини-снаряд против гигантского оборотня.

– О-о, – уважительно протянул Мар. – Убойная вещь! Да, от такой блямбы обычной магией не защитишься. Мой последний хозяин, например, не смог… Во-он его череп лежит, с дырищей над переносицей! Где ты его в прошлый раз уронил, там и лежит.

Семён не ответил, лишь неопределённо пожал плечами: он молча вложил патрон в ствол и с щелчком вернул оружие в первоначальный вид.

– Одноразовка, – с презрительной усмешкой знатока заметил Семён, небрежно ткнув стволом перед собой, в сторону молочной стены. – Пукалка-самопал. Ни прицела, ни нарезки… Примитивное оружие! Да и патрон наверняка дохлый, вон, даже капсюля нет. Муляж тренировочный… – и с беспечным видом нажал на спусковой крючок. Просто так нажал, для пущей убедительности. Для подтверждения сказанного.

Страшный грохот потряс стоялый воздух купола: пистолет рявкнул как малая парадная гаубица, потом ещё раз, и ещё… Лишь на пятом выстреле ошарашенный Семён наконец-то сообразил убрать палец со спускового крючка; отдачи у оружия не было.