Последний вечер - Сандра Браун

– Шелли, – выдохнул он.

Он благоговейно прикоснулся к ее волосам. Она не смогла найти сил, чтобы его отвергнуть. Разум подсказывал ей отступить, уйти, убежать, но тело отказалось ему подчиняться. Она поддалась очарованию момента, даже не попыталась перебороть притяжение, что швырнуло ее навстречу Гранту с безжалостностью морского прилива. Она ласково ткнулась в него носом.

– Да, Шелли, да… Прошу тебя.

Очевидно, происходящее волновало его не меньше, чем Шелли. Его голос прозвучал непривычно надорванно и звонко. Он положил большие пальцы ей на виски и откинул ее голову назад своими тонкими сильными пальцами.

Она закрыла глаза и прикоснулась к нему губами, сперва неуверенно. Но мгновенная реакция его тела придала ей мужества. Она поцеловала его вновь медленным, выверенным поцелуем, проведя губами тропинку по широкой груди.

Наткнувшись губами на сосок, Шелли слегка приподняла голову. Она практически не видела, но чувствовала, с какой мольбой он на нее смотрит. Секунды растянулись в бесконечность. Гипнотическое движение его рук на ее голове утихло. Он ждал.

– Ты этого хочешь? – прошептала она.

– А ты?

Эмоции одержали верх. Не успела она осознать последствий собственных действий, как ее язык уже прикоснулся к его соску. Она продолжала дразнить его, нежно облизывая.

Грант коротко вскрикнул и обхватил ее руками.

– Боже, ты восхитительна. Восхитительна…

Она подняла голову, и он наклонился к ней. Жаждущие губы нашли друг друга. Его язык проник в ее рот и лишил его воли, сделав своим. Все еще осторожно держа двумя пальцами иголку, она обняла его за шею, притягивая еще ближе. Другую руку она положила на величественную грудь, запуталась пальцами в зарослях волос, надавила на твердые мышцы.

Ее груди налились желанием, готовые взорваться от одного прикосновения. Он слегка отодвинулся и опустил на них руки. Костяшки его пальцев нежно скользили по чувствительным бутонам, и они затвердели под тонким шелком блузки. Он подарил ей такое изысканное наслаждение, что она не смогла сдержаться и выкрикнула его имя.

– Шелли, ты когда-нибудь об этом мечтала? Как я прикасаюсь к твоим самым укромным местам?

– Да, да…

– Я тоже. Да простит меня Господь, я тоже, даже когда ты была слишком юна, чтобы становиться предметом таких фантазий. – Его губы лихорадочно блуждали по ее коже. – Мы можем осуществить свои самые заветные мечты, – продолжил он.

Шелли бессильно прижалась к нему, желая всецело отдаться и остаться в этом добровольном плену навеки, хотя и понимала, что это неправильно. Все, что ей было известно наверняка, так это то, что она любила его по-настоящему. За прошедшие десять лет она окончательно в этом убедилась. Он больше не был божеством, объектом девичьих грез. Он стал ее суженым, единственным мужчиной, предназначенным ей самой судьбой, и она хотела исполнить предначертанное.

Но кем считал ее Грант? Вдруг для него она станет всего лишь новой игрушкой. Пока она страдала, постоянно думая о нем, мечтая о невозможном, представляя романтические моменты, которым не суждено случиться, Грант Чапман жил в Вашингтоне насыщенной, беспокойной жизнью. Он действительно думал о ней, или это был очередной способ затащить ее в постель, более изощренный, чем у Дерила?

Путем неимоверных усилий она построила себе новую жизнь на пепелище брака. Будущее было тщательно спланировано, и все шло по плану. Если она впустит в свою жизнь Гранта Чапмана, он может сбить этот график или даже разбить ее будущее вдребезги.

Отвергать его объятия было тяжело, но постепенно она отстранилась, и он вынужден был разжать тиски. Она повернулась и подошла к окну, уставившись в вечерний полумрак. Через пару секунд раздался характерный звук: Грант расстегнул молнию, чтобы заправить рубашку в брюки. Потом послышались тихие шаги по толстому ковру – он подошел и встал позади нее.

– Я никогда не был любовником Мисси Ланкастер.

Он к ней не прикасался, но она резко повернулась и изумленно на него посмотрела.

– Грант, – печально проговорила она, – это к нам никак не относится. Я противлюсь тому, чтобы мы… переспали, но вовсе не из-за того, что у тебя было с этой девушкой в Вашингтоне.

Морщинки в уголках его губ разгладились, он явно испытал облегчение. Но взгляд оставался все таким же настороженным.

– Я рад, потому что у нас с Мисси ничего не было. Во всяком случае, того, что подозревали другие. Расскажи я всю правду, предал бы оказанное мне доверие.

Он обнял ее за плечи.

– Верь мне, Шелли. Я не лгу.

Ее взгляд блуждал по его лицу, но в нем не было скрытой тревоги.

– Я тебе верю, Грант.

Он вздохнул и ослабил хватку, отпустив ее плечи.

– Спасибо тебе, – он легко поцеловал ее в губы, – пойдем? Я не могу рисковать своим положением и опаздывать на вечер к ректору.

Он принес сверху пиджак и повязал галстук. Шелли отправилась в ванную освежить макияж и причесаться. Вскоре они покинули дюплекс.

Ректор жил в доме, принадлежащем университету. Особняк в колониальном стиле с шестью белыми колоннами вдоль фасада возвышался над остальными постройками в элитном районе города, горделиво расположившись на холме. Грант припарковался у подножия холма, и дальше они отправились пешком. Нарочито невинным голосом он спросил:

– Если дело было не в вашингтонской истории, почему ты меня остановила, Шелли?

Она споткнулась на ровной дороге. Он подхватил ее за локоть и помог идти.

– Извини, но мне нужно время, – тихо призналась она. – Прежде всего, чтобы разобраться, реальны ли мои чувства или это просто след событий десятилетней давности.

Ложь. Она прекрасно знала, что любит его, всегда любила и будет любить. Но пока не хотела ему в этом признаться.

– Не уверена, что вообще хочу сейчас отношений с кем бы то ни было. Мне было непросто снова наладить жизнь. Теперь, когда что-то начало получаться, я боюсь рисковать. Я мало изменилась со школы. Во всяком случае, в плане моральных устоев. Секс для меня – не просто способ провести время. Переспать, а потом пройти мимо, словно ничего не было, – я так не могу.

– Рад, что ты так думаешь. Потому что, если мы переспим, я сомневаюсь, что смогу тебя отпустить.

Это было сказано так искренне и проникновенно, что она остановилась. Ее заворожил его гипнотический взгляд. Наконец, заставив себя выйти из оцепенения, она сказала:

– Но мы все еще учитель и ученик.

Он откинул голову и коротко засмеялся.

– Ты никогда об этом не забываешь, верно? Придумай предлог поубедительнее, Шелли. Кого это вообще волнует?

Ректора Мартина волновало.

Коктейльная – или скорее винная – вечеринка оказалась тесной и скучной, как и предсказывал Грант. На входе их важно поприветствовал дворецкий. Внешность ректора Мартина идеально соответствовала его статусу. Он был строг, седоволос и статен. Он очень любезно поздоровался с Шелли, но она заметила, как в нее впились холодные голубые глаза.