Москва. Полная история города - Мария Баганова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В руки нового царя попали откровенные письма Лжедмитрия на польском языке. Их перевели на русский язык, а затем публично зачитали народу с Лобного места. Так москвичей убедили в том, что польский ставленник был фальшивым «царевичем Димитрием».
Но ни дипломатические уловки, ни канонизация не помогли Шуйскому. Сигизмунд исполнил свою угрозу, и вскоре в одном белорусском местечке объявился новый Лжедмитрий. Настоящее имя его неизвестно. Поляки объявили, что мол, царя не убили, а он снова чудесно спасся: ведь труп, выставленный на площади, был сильно изуродован. Несмотря на то, что никто этому не верил, и авторитета новый самозванец не имел никакого, почти сразу же под его знамена стеклось до трех тысяч человек – в основном то были воры и бандиты. Войско это двинулось на Москву, разоряя города и деревни, грабя и убивая. Страшная память осталась в народе об этом сброде.
Весной самозванец беспрепятственно дошел почти до самой Москвы, остановившись в восьми верстах – в Тушине[9]. Из-за этого его прозвали Тушинским вором, и это имя осталось за ним в истории.
ЭТО ИНТЕРЕСНО
Одна из легенд об ужасах смуты возникла в московском районе Кунцево.
В XIII – XVI веках на холме древнего Кунцевского городища стояла церковь Покрова Богородицы что на Городище, окруженная кладбищем. Ее построили на месте языческого жертвенника – так поступали со времен Крещения Руси. Войска польского гетмана Станислава Жолкевского разграбили церковь, уничтожили ее. Но легенда говорит иное: мол, церковь эта, окруженная врагами, в одну ночь ушла под землю. Считается, что до сих пор тут порой ночами слышится колокольный звон. С тех пор тот холм получил название проклятого места. Запечатлел его на картине Алексей Саврасов, мастерски передав зловещую атмосферу этого загадочного места.
Такая же легенда известна и в Новокосине. Там есть три озера – Черное, Белое и Святое. В Черном вода темного цвета, этот оттенок ей придает торф. Белое озеро – очень чистое, с песчаным дном. А вот со Святым озером связана легенда: на том месте некогда находился храм, который в одну ночь ушел под воду. И геологи легенду подтверждают: круглое озеро действительно образовалось в результате провала почвы.
Самозванный «царь» выстроил себе и дворец. Сразу за МКАДом есть Цариков переулок – его название напоминает, что именно на этом месте и стоял дворец самопровозглашенного царька.
Лжедмитрий Второй пытался взять Москву штурмом. Страшная битва разыгралась в районе Ходынского поля – здесь полегли около 14 тысяч человек. Но в тот раз удача была на стороне войска Василия Шуйского.
Тушинский лагерь беспрестанно наполнялся новыми людьми, но по большей части это был самый откровенный сброд. Бандиты из тушинского лагеря грабили окрестные селенья, они хватали там жен и девиц, привозили их в лагерь и отпускали не иначе, как за деньги. Азартные игры, драки и убийства были здесь обычным времяпровождением. Дразня православных, поляки развлекались и тем, что загоняли в церкви скот, кормили собак в алтарях и шили себе штаны из священнических риз. Боеспособность этой оравы вызывала серьезные сомнения, а ее поведение отвращало людей от Лжедмитрия. Часто города, присягнув Тушинцу, уже через пару месяцев закрывали от него ворота и вновь присягали Шуйскому. Стремительно теряющий популярность Лжедмитрий Второй бежал в Коломну.
Гораздо большую опасность представлял для Москвы и всей России польский король Сигизмунд, который прямо заявлял о своем намерении овладеть Московским государством. Он нанес Шуйскому сокрушительное поражение. Предали царя и московские бояре. С Лобного места обращались они к народу, обвиняя Шуйского в тяжких грехах. У народа на царя обид всегда много, москвичи поверили обещанным золотым горам и отрешили от власти Шуйского. Тот был «сведен с престола». Его насильно постригли в кремлевском Чудовом монастыре, а после и вовсе передали полякам, которые продержали бывшего царя в заключении до самой его смерти.
В сентябре 1610 года из Москвы к польскому королю Сигизмунду отправилось посольство, предложившее царскую корону его сыну. Так Москва была сдана врагу. После этого Сигизмунд решил, что Лжедмитрий ему больше не нужен даже в качестве марионетки, и Тушинский вор был убит.
Освобождение Москвы
А между тем в России нарастало сопротивление захватчикам! Первое ополчение пыталось выбить поляков из Москвы в 1611 году, и в Белом городе разыгралось страшное сражение. Стена Белого города несколько раз переходила из рук в руки, а ров был засыпан телами погибших. На углу Соймоновского проезда и Пречистенской набережной стояла угловая Семиверхая башня. Триста поляков заняли башню и оборонялись, а русские подожгли её пороховые погреба. Пламя от взрыва немедленно охватило всю башню, часть поляков сгорели заживо, другие же приняли смерть от русских сабель.
Спасо-Преображенский собор, 1645–1647 года. Рисунок Н.Я. Тамонькина. 1940 год
Но все же Первое ополчение потерпело неудачу.
Собралось второе ополчение под руководством нижегородского купца Козьмы Минина и князя Дмитрия Пожарского. Численность этого ополчения не превышала восьми тысяч человек, но моральный дух их был очень силен. Ополчение благословил и московский патриарх Гермоген, за что предатели-бояре заточили его в темницу Чудова монастыря и уморили голодом.
В начале марта 1612 г. второе ополчение начало освободительный поход из Нижнего Новгорода на Москву. На подступах к Москве ополченцы сделали остановку в Крутицком подворье. Так как Кремль был в руках поляков, функции кафедрального в те годы выполнял Успенский храм Крутицкого подворья. Но не современный! А тот, который стоял справа от нынешнего теремка и в середине XVII века был встроен в митрополичий дворец, превратившись в домовую Воскресенскую церковь. Именно тут целовали крест Минин и Пожарский, клянясь освободить Москву от неприятеля.
В июне 1612 года князь Трубецкой с казацким полком встал у Яузских ворот Москвы, а князь Пожарский с ополченцами – у Арбатских ворот.
Действуя смело и решительно, они быстро освободили большую часть Москвы – кроме Кремля. Там заперлась шайка под начальством Николая Струса. Поляки в осадном положении терпели страшный голод: они дошли до каннибализма. Но они не сдавались, зная, что на помощь им
