Кровь и Клятва - Натали Рок

земли. Сваливаю в получившуюся яму седло и удила и возвращаю пласт земли обратно. Присматриваюсь к месту. Все выглядит так, как было до моего вмешательства, а лишнюю землю я развеиваю по ветру и отправляюсь обратно. Утром мне предстоит «жалеть» о том, что я, очевидно, плохо привязала свою лошадь.

Я издалека замечаю какое-то копошение у дерева, которое выбрала для ночевки. Сердце пропускает удар, а затем я выхватываю из-под полы курки кинжал и перехожу на бег. Пес тоже меня замечает, скалится хищно, бросив мою сумку, которую обшаривал, и выхватывает меч.

– И какая напасть ожидает нас дальше, проводница? – рычит мужчина, надвигаясь на меня. – Где ты была? Готовила нам следующую ловушку?

– Тебя не учили, что рыться в чужих вещах некрасиво? – шиплю я в ответ.

Если он видел карту, мне придется его убить.

Пес усмехается, бросает взгляд на мой короткий кинжал, а затем перекручивает в руке меч:

– Если отрубить тебе ноги, ты по-прежнему сможешь указывать Тайлосу направление, а вот строить нам козни – увы. Если, конечно, действительно ведешь нас туда, куда он желает, в чем я очень сомневаюсь.

– Зверушка не доверяет своему хозяину? – хмыкаю я.

– Признайся в том, что Зик подох из-за тебя! – рявкает пес.

Я равнодушно жму плечами, и мой жест выводит его из себя окончательно. Мужчина с ревом бросается вперед и заносит руку с мечом над головой. В нее я и бросаю свой кинжал. Человек взвывает от боли, меч летит в траву, и я тут же бросаюсь к нему. Знаю, что шансов мало, но все же рискую. И почти дотягиваюсь до рукояти железки, но мужчина хватает меня за шкирку, дергая вверх, и пинает меч в сторону. Бросает меня на землю, переворачивает лицом вверх и садится сверху:

– Прикончу тебя так же, как ты хотела прикончить Зика, маленькая дрянь!

Он обхватывает мою шею огромными ручищами и сдавливает на ней пальцы. Глаза горят лютой ненавистью, а лицо искажает хищный оскал. Вот кому приносит истинное наслаждение убивать. Но в мои планы не входит смерть.

Из-за давления на шею и нехватки воздуха кружится голоса, мешая сосредоточиться. Животный инстинкт самосохранения не позволяет расцепить пальцы на руках убийцы, как будто они способны остановить неминуемое. И в момент, когда я все же заставляю себя отнять хотя бы одну руку, чтобы подхватить пальцами воздух, над псом появляется черная фигура мага крови. Он хватает мужчину за волосы, дергает его голову назад и распарывает горло моим кинжалом. Мои лицо и шею орошает густая и теплая кровь.

Я резко хватаю ртом воздух, отчего горло рвет острая боль, и начинаю кашлять. Меня спасло то, что пес жаждал моей медленной смерти от удушья, а не от перелома шеи.

Тем временем маг сбрасывает с меня тело и глухо говорит оставшимся двум псам, что стоят недалеко от нас:

– Больше повторять не буду: проводница нужна мне живой.

С этими словами он разворачивается и уходит, оставив убитого на остальных. Я бросаю взгляд в сторону своей сумки, и тем самым допускаю ошибку – один из псов это замечает. Рядом с сумкой помимо всего прочего валяется карта! Я подскакиваю с земли, и мужчина срывается в том же направлении.

– Тайлос! Тайлос, у этой дряни есть карта!

По позвоночнику прокатывается ледяной ужас, но я все же успеваю первой упасть на колени возле своих вещей. Хватаю карту и прижимаю к груди, где в ребра бешено долбит сердце. Не представляю, как теперь выкручиваться!

Меня грубо пихают коленом в плечо и рявкают:

– Боишься стать бесполезной?

Я молчу, жду, когда подойдет сам маг крови, потому что слышу его неспешные шаги, и тем временем думаю-думаю-думаю.

Когда он замирает рядом со мной, мрачный и молчаливый, я выпаливаю:

– Это ненастоящая карта! Она моя… личная. Составленная мной. Там нет ничего интересного!

Мужчина лишь хмыкает:

– Позволишь взглянуть?

– Нет!

– Ния, дай карту мне, – холодно чеканит он каждое слово.

Мне конец.

Я не шевелюсь.

И тогда маг склоняется, его пальцы обхватывают край карты, а возле уха звучит устало:

– Ты либо невозможно вредная, Ния, либо тебе есть что скрывать. Будет жаль, если выяснится, что я зря убил своего человека.

На мой взгляд, не зря, но мы же сейчас не об этом?

Маг вырывает карту из моих рук, и я готовлюсь к тому, чтобы дать отпор.

Для начала я повалю их на землю, верну карту, а затем схвачу сумку и дам деру. За луком и стрелами придется возвращаться потом, когда люди покинут это место, – благо память у меня хорошая.

Пока маг крови разворачивает пергамент, я осторожно, но быстро закидываю вещи обратно в сумку. Выдыхаю. Вонзаю ногти в землю. Сосредотачиваюсь…

– Грубовато, но в целом неплохо, – выносится вердикт.

От недоумения я едва не поднимаю землю, но вовремя замечаю на губах мага усмешку. Подскакиваю на ноги и, заглянув в пергамент через его руку, вижу там вовсе не мамину карту. По телу проносится волна облегчения. Я незаметно выдыхаю, а следом хриплю:

– Рисую, как умею.

Там и правда нарисована грубоватая карта тех мест, в которых я побывала в последние месяцы, и ничего, что могло бы вызвать подозрения.

– Почему ты стала проводницей, Ния?

– Моя семья – потомственные проводники. Все? Вы убедились в том, что я просто невозможно вредная? Я могу забрать свою карту?

Маг усмехается, сворачивает пергамент и вручает мне:

– Можешь, – темный взгляд на мгновение останавливается на моей шее, а затем вновь возвращается к глазам. – Также ты можешь спуститься к ручью, намочить какую-нибудь тряпицу и приложить к синяку на шее.

– Благодарю за совет, – хмыкаю я, подхватываю свою сумку и забираюсь на дерево. Вполне обойдусь и без его заботы.

Пока недоверчивые псы хоронят своего друга, я слегка смачиваю водой тряпицу, что нахожу среди своих вещей, высыпаю на нее немного целебного порошка, прикладываю к шее и через пару минут выдыхаю с наслаждением. Вымотанная, я не замечаю, как засыпаю.

Поутру приходится разыгрывать представление с пропажей лошади, но зря.

– Конь Виркиса как раз остался без хозяина, – сообщает маг, забираясь на своего черного скакуна. – Езжай на нем.

– Не могу, – упрямлюсь я.

Нужно было «плохо привязать» всех лошадей! Одна оплошность за другой!

– Отчего же?

– Лошади чувствуют настроение своих хозяев. Он меня скинет.

– Это просто конь, Ния, – холодно осаждает меня маг. – Сядь в седло.

Я стискиваю зубы, мысленно прошу прощения у невинного животного и незаметно для остальных хлещу его по крупу тонкой плетью сжатого воздуха. Конь ржет и поднимается на дыбы, молотя по