Ты приезжай… - Надежда Воронова

В этой фразе прозвучало не только желание, но и возможность хозяйки избавиться от меня, как от постоялицы. Но я не вняла предостережению.

Мы говорили с Лидией Степановной о том о сём, в том числе и о ёжиках, что приходят каждый вечер к дому на молоко и творог; и о хозяйском кобеле, что чуть козу не задрал.

Настроение хозяйки явно улучшилось. Но болезнь напоминала о себе, и женщина сокрушалась:

– Врачи говорят: если заболеет фармацевт, то не знаешь, чем его лечить. Надышится всего! Специфика работы.

И тогда мы затронули тему лечения народными средствами. Так от болей в венах я посоветовала смачивать икры ног яблочным уксусом. Сама этим пользуюсь, у меня варикоз.

Казалось, мы нашли общий язык, и женщина смирилась с моим временным присутствием в её доме. Я планировала остаться до среды. Но хозяйка умерила мой аппетит, мол, в понедельник приедут дети, им нужна будет кухня.

– Как скажете, – покорно отвечала я. – Уплотню программу, обойду всё за 3 дня.

К вечеру у меня было только одно желание: если не вымыться, то хотя бы омыться. Лидия Степановна провела меня в баньку. Вода в ведре была прохладной, но меня это не смутило, даже взбодрило. А когда я переоделась в чистое, выдохнула: "Благодать!"

После ужина я поспешила прилечь. Долго не могла уснуть – в помещении было душно, к тому же крутило ноги.

Утром, выйдя на улицу, я увидела в окно, что хозяйка читает молитвы. Не стала её беспокоить. Вернулась в кухню.

Следом вошла Лидия Степановна и, задыхаясь, проговорила:

– Надежда Васильевна, нам придётся расстаться! Плохо мне! Я всю ночь не спала, даже снотворное принимала. Надо понимать, больной я человек, кардиограммы мне делали не раз, а что со мной врачи не знают.

– Что вы, что вы, – испугалась я за неё. – Я сейчас же уйду. Вы подскажите мне дом, где меня смогут принять… Я понадеялась, что Света договорилась с вами.

– Не договаривалась она. Ей бы надо сначала договориться, – объяснила она. – Не хочу и не могу я никого принимать. Мне бы себя обслужить, – устало произнесла женщина.

– Я всё понимаю. И мне очень жаль, что мы вас напрягли, – с чувством извинялась я. И тут же стала собирать сумку.

– Вы чаю-το попейте, – совсем успокоившись, предложила хозяйка. – А я сейчас полежу, да и в больницу поеду. Я же лечусь в дневном стационаре.

Подписанную мной книжку, Лидия Степановна приняла благосклонно, с чувством самозначимости. Попили чаю с бутербродами.

– Яблок-то с собой возьмите, – услышала я напоследок. "Что у них яблок нет?" – усмехнулась я, имея в виду хозяев дома, с которыми уже успела договориться заведующая аптекой.

И я пошла, куда послали. А послали меня к тем самым людям, на которых обратила моё внимание Лидия Степановна. Фёдор и Маргарита встретили меня радушно. Люди простые-сразу видно.

Я освободилась от гнетущего чувства неловкости перед болящей женщиной! Новым моим хозяевам вкратце рассказала о событиях прошедшего вечера, мол, говорю Лидии Степановне:

– Вы бы сказали потвёрже: не могу. В таком-то доме вам, вероятно, смогут сдать комнату, и т. д. Я бы тут же ушла.

– Ну, куда же вы на ночь? – посочувствовала она.

– Очень она переживательная, – поддакивали мне Федя и Рита, но чувствовалось, что думали-το они иначе.

Аванса с меня не взяли. Уговор – 50 рублей в сутки.

– Плюс на картошку, – добавила я. Хозяева не возражали.

Чуть позже Фёдор трагическим голосом сообщил:

– Газ в баллоне закончился, – и раздумался: – Что же делать? Если газ не купить, то надо будет печку топить, и картошку придётся раз в сутки варить.

– Да вы не беспокойтесь, – успокаивала я его. – Чем вы будете питаться, тем и я.

С этими словами я отправилась в усадьбу Михайловское. Готовясь к поездке, я прочла пару книг о пушкинских местах. И теперь с картой-схемой в руках обошла Михайловское, прослушала экскурсию в доме-музее – будто желая убедиться, что все объекты на месте в целости и сохранности, и соответствуют написанному о них. В дальнейшем с таким же настроем я посетила Петровское и Тригорское.

И по дорогам и по росной траве, сняв туфли, в носках я не спеша бродила по заповеднику – хотя бы часть пути непременно шла босиком. "В землю боль моя уйдёт,/ обрету души полёт".

– Не даёшь подачки своим ногам, – говаривала Рита, в очередной раз увидев меня с тазиком холодной воды.

Из своего первого обхода ближайших окрестностей я вернулась к 15 часам. Увидев меня, Фёдор интригующе заявил:

– У нас событие!

– Какое?

– Я достал газ в срочном порядке. Так что теперь можно и варить, и подогревать. Я подумал, как же так, неудобно, гостье надо условия.

– Значит, я вас стимулировала на покупку газа?

– Да, вы, конечно, подтолкнули на это.

– Я не поздно вернулась?

– Мы тебя ждали, сейчас газ включу, – засуетился хозяин. – Картошка быстро сварится.

Скромная еда сельских жителей: к картошке растительное масло, солёные огурцы, помидоры.

– С вами выгодно иметь дело, – заметил Фёдор. – Неприхотливая.

Меню последующих дней было привычным для меня: макароны, каши, колбаса, а ещё грибы заповедные. Но однажды не только меня, но и себя удивила Маргарита – она потушила овощи!

В первый же день моего гостевания была истоплена банька. Рита похлестала меня от души. Помылись на славу! А к этому времени Федя уже и картошку пожарил.

"Вот в таком и ощущается отдохновение" – подумала я.

Конечно, в этом доме совсем не так, как у заведующей аптекой. Кровать панцирная, фонарь при входе не горит, обогревателя нет, дверь веранды перекошена, крыша прохудилась – в дождь закапало возле двери – подставили таз. При этом я чувствовала себя, будто нахожусь в гостях у своих деревенских родственников, которые не заискивают передо мной, – любят. А здесь ещё и уважают.

Однажды на целый день хозяева по делам уехали в Пушкинские горы. Оттуда привезли продукты. В Савкино магазина нет, но дважды в неделю приезжает автолавка. Вдвоём они быстро приготовили ужин. Бутылку на стол поставили не сразу, завели разговор на житейские темы, словно испрашивая разрешения выпить в моём присутствии и со мной. Посидели. Оказалось, что супруги – бывшие учителя химии и биологии. Мне понравилось, как проходило наше общение. То Федя прекращал излияния жены, мол, не напрягай; то Рита одёргивала мужа, мол, Надя сама знает, куда и когда ей пойти. Приятным для меня было и то, что Фёдор раньше писал стихи. Некоторые из них с гордостью прочла Маргарита.

– Твои книжки прочитаем – зимой делать нечего, – пообещала Рита, отбирая их у Фёдора, который взялся было тут же просмотреть их.

"Кому-то я в тягость, а кому-то и в радость", – подумала я с теплотой в сердце.