Русская сага. Брак. Книга вторая - Тина Вальен

Зима. Ина накопила денег себе на сапоги, но одна знакомая предложила купить модный по тем временам чёрный мужской полушубок из искусственного меха. Игорь примерил его, и Ина увидела того мужчину, с которым не стыдно выйти в свет, а вечное и ненавистное ей пальто Игоря фабрики «Большевичка» можно будет, наконец, выбросить. Купила. Сапоги, на которые она собрала деньги, подождут. В прошлом году она разорилась на отличный польский мужской костюм, серый в мелкую полоску, в котором Игорь стал чуть ли не лордом. Снова они с ним будут сидеть на голодном пайке, но красота требует жертв.

И вот этого приодетого красавчика она взяла с собой в гости к Римме, куда пришли потрепаться Нелли и, в кои веки, Лада. Пока они трепались, Игорь вышел на кухню покурить… Римма сновала туда-сюда… Через некоторое время Ина уронила вилку и пошла помыть на кухню, где увидела слипшегося с Риммой мужа. Такого подлого грехопадения от Игоря она никак не ожидала. Как можно… слипнуться с её подругой?! Она смолчала и даже дотерпела до утра, потому что чуть перепила, что естественно после такого…

Утром свекровь сама вызвалась отвести Алёнку в детский сад, Игорю работать во вторую смену, у неё выходной. Дома никого, что позволяло выпустить пар, который сразу после пробуждения заклокотал внутри неё. Игорь проснулся, и началось…

– Игорь, ты хоть понимаешь, что подруги – это святое!

– Святое? – возопил в ответ Игорь, который вечером посчитал её умной женой, простившей случившийся с ним грех. – Да твоя подруга сама на меня напала! Святая? Она первая схватила меня за…

– И ты пал… Я для этого тебя наряжаю?!

Ина выхватила из гардероба полушубок, чтобы разорвать в клочья, но смогла с треском оторвать только воротник и демонстративно выбросить в открытую узкую форточку. При этом она успела боковым зрением увидеть справа на балконе свёкра, который нервно курил. Когда он пришёл?! Надо было срочно гасить скандал, а Игорь со свирепым выражением лица уже схватил телевизор, за который выплачивал кредит больше года, и пытался выбросить его следом за воротником в ту же узкую форточку… Это было очень смешно!

– Стоп! – приказала она, – там на балконе твой отец! Повеселились…

Игорь с удовольствием поставил самую любимую вещь в комнате на тумбу, а Ина уже нормальным голосом сказала:

– Короче, муженёк… бывший… отдал мужское достоинство в руки женщине и катись вместе с ним в её квартиру! Римма живёт одна, вам будет не тесно!

Игорь оделся и ушёл. Но вернулся… уже с воротником.

Ина не могла понять, что теперь со всем этим делать? Пока стали спать под разными одеялами, а дальше что? Если бы её родители жили рядом, она бы сразу ушла к ним, как делают сотни женщин после подлых поступков мужей. Ей бежать некуда!

Верность – первое условие брака, а иначе никак. Второе – равноправие. Раньше жёны не работали и занимались домом и детьми, без обид. Сегодня женщины работают наравне с мужчинами, поэтому и тяготы быта они должны разделять вместе. Ина считала только так, и Игорь помогал готовить, гладил бельё, гулял с дочкой…

Лет через тридцать золовка рассказала уже взрослой Алёнке, как она видела их с Игорем жизнь со стороны, что рассмешило Ину до слёз.

«Алёнка, твоя мама металась по квартире, как шальная пуля, я из своей комнаты опасалась выглянуть, чтобы не задела. Приходит с ночной смены, а Игорь ещё спит, ибо сибарит по сути. Слышу: Игорь, почему бельё не поглажено? Вставай! Я утюг включила! Он за твоей спиной! А гладили они на своей широкой тахте.

Брюки он гладил сам, потому что однажды посетовал, что стрелки кривые. Носки стирал сам, и не дай бог, не туда положил! Помню, только въехали в новую квартиру, и беременной маме не понравились сиреневые обои. Слышу, просит Игоря поменять их день, два, неделю. Потом вижу: сорвана полоса в полстены и висит над тахтой. Когда клеили новые, чуть не до драки дошло. Пришлось Игорю шевелиться, а то посадишь – сидит, положишь – лежит. Наша порода такая.

Помню, я своего сына потеряла в квартире, когда ему было два года. Одела в шубу, натянула шапку меховую, валенки, поставила на диван и вышла, чтобы самой одеться. Возвращаюсь, а сына нет. Нигде. И тишина! Метнулась на балкон – нет, в спальню – нет. Что со мной было!.. Потом вижу: между боковиной дивана и тумбой торчат галоши. Оказывается, он стоял на диване, как солдатик, потом переступил ногами, пошатнулся и свалился в это пространство головой вниз, достав ею почти до пола, не издав ни единого звука! Спокойствие, главное – спокойствие!»

Ина тоже хотела этого чёртова спокойствия, как манны небесной, но семейный быт гонял и гонял по своему полю, а рабочий ритм посвистывал поверх головы нагайкой. Теперь Игорь, сидящий в неволе орёл молодой, преподнёс сюрприз, разрешив подруге жены подержать пару секунд свой жезл. Может быть, с дальнейшими последствиями… Что ей со всем этим делать? Они оба ради ребёнка согласились на брак, так зачем разрушать этот договор? Ина вспомнила деревню, где её мама страдала от тяжёлой работы, но всегда была спокойна за мужа. Там стоило женатому мужчине только посмотреть как-то не так на чужую жену или молодку, как уже и жене доложат, и осудят всем «обчеством». В городе иначе, но зачем гадить в ближнем круге?! Подруги – святое…

Подруги. Только много лет спустя Ина задумалась над этим понятием. Её отношения с ними не назовёшь истинной дружбой. Назвать их отношения просто знакомством тоже язык не поворачивался. Они часто встречались и делились своими радостями и бедами, но проникнуться душами, как бывает при настоящей дружбе, у них так и не получилось.

Сначала их связывал институт и любовь к литературе, острое желание молодости общаться, причём – со всем миром. Потом их разделили мужчины. Ина первой вышла замуж и родила, но пыталась сохранить отношения. Она таскала на их посиделки мужа, который выпивал первую стопку, играл им на гитаре несколько песен и с чувством выполненного долга засыпал в кресле.

Вышла замуж Лада. Её муж, как истинный Лев, не выпускал её за пределы семейного круга, искренне считая, что им и внутри него живётся распрекрасно. В этом было что-то домостроевское, зато отношения у них были доверительные и тёплые, чего не было в семье Ины.

Римма оставила учёбу в институте и нашла себе подругу по душе. Нелли пока оставалась одна и без приглашения ни к кому из них не ходила. Стеснялась. И странным казалось то, что они по какой-то внутренней потребности всё-таки продолжали встречаться хотя бы раз в месяц. Можно ли было назвать это дружбой?

Ина как-то незаметно для себя выросла из своей детской мечты иметь задушевную подругу. Да и кто мог принять и понять её эгоцентричный внутренний мир противоречивых устремлений, который с чуть прикрытым отвращением проживал реальную жизнь? Настоящая любимая находилась вне её, в параллельном мире литературного вымысла, в который она пряталась.

Выныривая оттуда, Ине приходилось что-то преодолевать, достигать, неимоверно долго ждать и терпеть нетерпимое. Книжные счастливые истории не совпадали с реалиями её обывательской жизни, вызывая в ней сплошное разочарование и внутренний разлад. Романтическая ли пастораль, омуты ли страсти, мужество или эстетская утончённость героев исчезали с прочтением последней страницы романа. Рай надежд, веры и любви сменялся их отсутствием, превращая жизнь в испытательный полигон для её мятущейся души.

Кто мог понять её со всем этим внутренним раздраем, если она сама себя не всегда понимала? У неё хватало ума его не демонстрировать: кому нужны исповеди сложносочинённых и трудно подчиняющихся особ? Теплилась мысль, что кому-то нужны, и этот кто-то мужчина. На неё тогда сильно повлияла мысль уважаемого писателя начала прошлого века о том, что настоящими друзьями для женщины могут быть только мужчины, и она стала искать дружбу с ними. Таковой не получилось. Ина усмехнулась. Сегодня поют совсем иные песни: «Самые лучшие друзья девушек – это бриллианты». Вот так изменился мир.

Мечта о муже, который станет самым близким другом, с которым можно поговорить по душам, тоже не сбылась. С ним получалось говорить только по делу, и на том спасибо. Ина не собиралась делать из этого трагедию. Если становилось невмоготу, она обращалась за советом, помощью и отдохновением к своему единственному другу – книге. Каждую неделю она открывала очередную, как верующий открывает единственную – библию. И каждая из них радовала откровенными исповедями, смешила и успокаивала, укрепляла дух, поила родниковой водой светлых чувств. Книги расширяли её суетный маленький мир во времени и пространстве, иначе в нём можно было задохнуться.

Автор брал её за руку и уводил в свой выдуманный мир, в котором дарил мечты и уносил на её крыльях от бед и проблем реального мира в любой, нужный ей момент. И даже если в том нереальном мире происходили события более жёсткие, даже трагические, они не убивали, а становились прививкой, предохраняющей от страшных болезней реального.