Человек с Золотым Торком (ЛП) - Грин Саймон

Семья полагается на этих преданных своему делу исследователей, которые выявляют возникающие проблемы до того, как они выйдут из-под контроля, а также отслеживают определённых людей, которым нравится думать, что они могут бродить по миру, не оставляя следов. Эти исследователи могли бы точно сказать вам, где найти иголку в стоге сена, и довольно точно угадать, в какую сторону она будет направлена. Они знают о мире всё, что только можно знать, кроме того, каково это - жить в нём. Они слишком ценны, чтобы позволить им покинуть Холл. В любой момент времени сотни Друдов работают в горячих точках по всему миру. И работают они в одиночку, потому что агентов на местах нельзя дистанционно контролировать. Их Торки скрывают их от нас, а также от наших врагов. Вот почему только самые доверенные члены семьи могут стать полевыми агентами. И почему меня всегда держат на коротком поводке. Военному отделу приходится ждать, пока полевые агенты сообщают о себе традиционными способами, часто во время передвижения, а затем предоставлять им как можно больше информации и поддержки. Каждого агента поддерживают тысячи исследователей, консультантов, экспертов в более заумных областях науки и магии, а также круглосуточно работающий штат связистов.

Полевые агенты собирают информацию, разряжают обстановку, оперативно действуют в случае необходимости. (Мы предпочитаем спокойно работать, исподтишка, но семья никогда не стеснялась пачкать руки). Однако каждый из нас знает, что именно поддержка людей в Поместье делает нашу работу возможной. Семья возвела удалённое наблюдение во всех его формах в ранг искусства. И поскольку мы всегда рассматривали науку и магию как две стороны одной и той же полезной медали, мы прилагаем все усилия, чтобы оставаться в авангарде всех последних достижений. На самом деле, наши исследовательские лаборатории работают безостановочно, неустанно, ради уверенности, что мы всегда на шаг впереди. Мы создаём оружие и средства защиты от него, о существовании которых большая часть мира ещё даже не мечтает. Мы используем всё, что нам нужно, чтобы хранить мир в безопасности.

Я был удивлён и немного встревожен, увидев множество красных точек; предупреждения об основных угрозах ещё не были сведены к какой-либо конкретной стране, группе или отдельному лицу. И когда я говорю - серьёзная угроза, я имею в виду явную, реальную опасность для мира. Я никогда не думал, что Центр Управления может быть таким оживлённым, с людьми, столпившимися вокруг каждого дисплея, каждого компьютера, каждого заваленного бумагами стола.

Слышался общий шёпот, журчание голосов, как будто люди находились в церкви. (Громкая речь не приветствуется; она порождает волнение.) Посыльные постоянно вбегали и выбегали, доставляя записи, отчёты и жизненно важные новости. И чайники. В семье принято пить чай. С пирожными с начинкой.

Никто даже не взглянул в мою сторону.

Матриарх сидела за головным - командным столом, с жесткой спиной и спокойным вниманием, как всегда, изучая бесконечную череду срочных отчётов, которые ей передавали. На некоторых она ставила свои инициалы, одобряя то или иное действие; другие она отправила обратно для уточнения деталей. Посыльные стояли в очереди, ожидая возможности подсунуть ей бумагу или доверительно пошептаться, а затем спешили с новыми инструкциями. Матриарх никогда не позволяла себе выглядеть торопливой или обеспокоенной, и никогда не повышала голос. Если какой-нибудь особенно нервный гонец всё же перегибал палку, сомневаясь в какой-то детали или настаивая на первоочередной важности своего послания, хватало одного взгляда холодных серых глаз Матриарха, и гонец практически ломал себе спину, кланяясь и расшаркиваясь, когда спешил прочь от неё.

Сержант-ат-Армс сообщил Матриарху о моём прибытии, и она немедленно повернулась, чтобы посмотреть на меня. Я спокойно смотрел в ответ, даже не потрудившись принять подобающую позу. Она повелительно махнула рукой, и я направился через помещение, чтобы присоединиться к ней, намеренно не торопясь. Матриарх резким жестом приказала всем отойти, и все отступили на приличное расстояние, чтобы мы с ней могли поговорить наедине.

Сержант-ат-Армс выглядел возмущенным тем, что его поставили в один ряд со всеми остальными, но он отошёл. С Матриархом не спорят. Она встала, чтобы поприветствовать меня, со своим обычным холодным и неодобрительным выражением лица.

Матриарх семьи. Марта Друд. Высокая, элегантная и более царственная, чем любая королева. В свои шестьдесят с лишним лет она одевалась как деревенская аристократка: твидовые костюмы, жемчуг и неброский макияж. Её длинные седые волосы были собраны в фигурный пучок на макушке. В своё время она была красива, и её крепкая костная структура обеспечивала ей поразительную красоту даже сейчас.

Как Ледяная Королева из сказки, вонзающая осколок льда в твоё сердце, пока ты молод и беспомощен, так что у тебя нет выбора, кроме как любить её вечно.

Она не протянула мне руку для рукопожатия, а я не предложил поцеловать её в щёку. Никаких почестей. Я кивнул ей.

- Здравствуй, бабушка.

Во главе семьи всегда стояла Матриарх; это пережиток нашего Друидического наследия. Марта происходит из длинного рода королев-воительниц, и это заметно. Её слово - закон. Когда я был ребёнком, на уроке истории семьи я заметил учителю, что если она наша королева, то все остальные просто её трутни. На меня много кричали за это. Формально Матриарх обладает абсолютной властью над семьей. На практике ей приходиться прислушиваться к мнению совета из двенадцати человек, состоящего из самых влиятельных членов семьи. Чтобы попасть в шорт-лист, нужно сделать для семьи нечто действительно выдающееся. Матриархи, которые не слушают или не желают слушать Совет, как правило, долго не живут. В крайних случаях происходили несчастные случаи, и на смену Матриарху приходил новый. Семья может быть чрезвычайно безжалостной, когда это необходимо.

Второй муж Марты, Алистер, как всегда, рассеянно стоял рядом с ней, готовый к любому её требованию. Высокий и крепкий, он одевался как фермер-джентльмен; из тех, кто никогда не пачкает свои дорогие ботинки. Он был на десять лет моложе Марты и достаточно красив, я полагаю, в хлипкой незавершённой манере, как инвестиционный брокер, который уверяет вас, что сделка, которую он предлагает, абсолютно гарантированно сделает вас богатым. Я коротко кивнул ему.

- Привет, Алистер.

По давней традиции он был главным консортом семьи, но будь я проклят, если назову его дедушкой. Мой настоящий дед, первый муж Марты, Артур, погиб в бою, во время Киевского заговора 1957 года. Я его даже не знал. Мы с Алистером никогда не ладили. Официально он выполнял в семье функции личного советника Матриарха, но это было просто занятие, чтобы он не понял, что он всего лишь прославленный суслик - мальчик на побегушках. Он никогда в жизни не был на полевом задании, к своему и всеобщему облегчению. До брака с Мартой он был кем-то в деловом мире Лондона, но только благодаря наследству. По слухам, город был рад избавиться от него. Вся семья знала, что он бесполезен, но бабушка любила его, поэтому из уважения к ней никто ничего не говорил. При этом они тщательно следили за тем, чтобы Алистера не подпускали ни к чему важному. Или хрупкому. В каждой семье есть такой Алистер.

Марта холодно изучала меня. - Прошло довольно много времени с тех пор, как ты осчастливил нас своим присутствием, Эдвин.

Я пожал плечами. - Мне нравится трудиться. И не похоже, что здесь есть что-то, по чему я скучаю.

- Спустя столько времени ты всё ещё винишь семью в смерти своей матери и отца, - сказала Марта. - Ты должен гордиться их самопожертвованием.

- Да, - сказал я. - Но никто никогда не пошлёт меня на смерть в ходе операции, которая не была спланирована должным образом. Я сам планирую свои миссии.

- Ты служишь семье, - вмешался Алистер, стараясь подражать ледяному тону Марты, но у него это не получалось.

- Я служу семье, - ответил я. - По-своему.