Собрание стихотворений - Ирина Одоевцева

«Лунный блик и горсточка пыли…»

Лунный блик и горсточка пыли,Иль точней – уголек в золе.Все мы пишем, чтоб нас не забыли,Чтоб оставить след на земле.

Но в конце двадцатого векаБыть поэтом почти что грешноИ, пожалуй, даже смешно –Этот склад авангардных затей,Эти помехи новых путейС белой палкой, как нищий-кале!«Ночь. Улица. Фонарь. Аптека…»Так теперь не напишет никто.Современники, братья-поэты, –Сколько ни было б нас, хоть сто, –Все ж мы канем в медлительность ЛетыНа земле не оставив следа.

«Я поэт и вдова поэта…»

Я поэт и вдова поэта.Это очень важно. За этоМне, наверно, простятся грехиИ за то, что пишу я стихи,Те, что сводят людей с ума,Как с ума я схожу сама,

Я — поэт и вдова поэта –Беззаконнейшая комета,У которой в поющей кровиМало шариков красных, но много любви,А свободы хоть отбавляй

Мой читатель, мой почитатель,Друг неверный, прощай, прощай!Да, прощай, а не до свиданья.Что мне слава и что почитанья,Что мне Англия или Китай?

Я слагаю в стихи словаТак, что кругом идет голова,Как волчок,И, кружась меж рифмованных строк,Поднимаясь все выше и выше,Вот пробив головой потолок,Разбросав черепицы крыши,Превращаюсь я вдруг в сиянье,В крылья ласточки, в Древо познаньяМирового добра и зла,В длинноухую тень осла.

«Я с юности всегда умела…»

Я во сне и наяву

С наслаждением живу.

И.О.

Я с юности всегда умелаВ улыбку и веселье превращатьОтчаяньеИ в праздники —Безрадостные будни.И всей вокруг меня —И даже мне самой —Казалось, невозможно бытьСчастливее меня.И долго на земле я так жила,Добра не делая, не помня зла,Гордясь собою и своим уменьемВо сне и наявуЖить с наслажденьем.И вот теперь,Оглядываясь, как с горы,На прошлое мое,Я вижу ясно,Что нет в нем дня,Нет даже часа,Который бы хотелаЯ заново, вторично пережить,И, значит, я всегда была несчастна.Ни в книгах, ни в людских сердцахСледа я не оставлю по себе.И, значит, жизнь я прожила напрасноИ лучше бы мне вовсе не родиться.Да, это так, и это очень больно.И все-таки наперекор всему —Сама не понимая почему —Я продолжаю улыбатьсяИ в праздник будни превращать.

«Как это летний вечер тих…»

Как это летний вечер тих,Как этот летний вечер тих,Как нежно стелится и вьетсяТень будущего здесь, у ног моих.Луна плывет по легким облакам,В ее магическом сияньи,Где будущее стало прошлым,А прошлое воркует голубком,Жасминовым кустом цветут, благоухаяМои надежды и мечты —Те, что меня так горько обманули,Но обернулись все-таки победой,Восточной засияв звездойНад неудавшейся моей судьбой.

– Но погоди, постой, постой!А как же я, а как же ты,Теперь, когда мы встретились с тобойНе в прошлом-будущемА в настоящем?Не там когда-нибудьИ не когда-то там,А здесь — сегодня и сейчас?

О, неужели и для насЕще не кончена играИ будут завтра и вчера —Дни лучезарныеИ ночи до утраНа самом деле?..

«В рассветный час метаморфоз…»

В рассветный час метаморфозШиповник, что здесь ночью рос,Орлицей в тучи улетел,И лепестки ширазских роз —Душистой прелести предел —Как рифмы, падают попарноНа волны озера Локарно,Вернее, на Лаго Маджоре,Вдруг превратившееся в море.

А я — не знаю я иль ты? —С междупланетной высоты,Волнуясь, мучась и любя,Твоими жадными глазамиГляжу, прищурясь, на себя,Как на портрет в зеркальной раме.

«Я в руку камушек беру…»

Я в руку камушек беруИ согреваю его своим дыханьем,И вот он исчезает, он превращается в змею,Свисающую с гибкой ветки ивы,В благоуханное дыханье сонных роз,В прозрачное очарованьеИюльской лунной ночи иШирококрылым вдохновеньемПерелетает океан,Чтоб звёздной музыкой наполнить слухМне незнакомого поэта.А я испуганно гляжуНа узкую свою ладоньИ начинаюВзволнованно, как в полусне,Ритмично повторять слова,Слова, что прозвучатВ ещё никем не созданных стихах,ПреображаяДо дыр и вдрызг изношенную темуО жизни,смертии любви.

«Луна качается на облаках…»

Луна качается на облаках,То умирая, то воскресая.Нет, я в жизни совсем другая,Чем в стихах.Так, скажите, с какой же статиСтану вам я, мой друг читатель,Под обманчивою лунойНазначать свидание с собой?

«Нежданно, хоть, пожалуй, зря…»

Нежданно, хоть, пожалуй, зря,В ночь на восьмое октябряОткрылся мне и стал понятенТот хрупкий параллельный мир,Где вздохи муз, и всплески лир,И много звездных пятен,Где все пути ведут к добру,Где жизнь похожа на игру,На зеркало в хрустальной раме,Где нет ни дерева, ни пня,Три тигры смотрят на меняПочтительно, зелеными глазами.

«Но была ли на самом деле…»

Но была ли на самом делеЭта встреча в Летнем садуВ понедельник, на Вербной неделе,В девятьсот двадцать первом году?

Я пришла не в четверть второго,Как условлено было, а в пять.Он с улыбкой сказал: – ГумилёваВы бы вряд ли заставили ждать.

Я смутилась. Он поднял высоко,Чуть прищурившись, левую бровь.И ни жалобы, ни упрёка.Я подумала: это любовь.

Я сказала: – Я страшно жалею,Но я раньше прийти не могла.Мне почудилось вдруг – на аллеюМуза с цоколя плавно сошла.

И бела, холодна и прекрасна,Величаво прошла мимо нас,И всё стало до странности ясноВ этот незабываемый час.

Мы о будущем не говорили,Мы зашли в Казанский соборИ потом в эстетическом стилеМы болтали забавный вздор.

А весна расцветала и пела,И теряли значенья слова,И так трогательно зеленелаМеж торцов на Невском трава.

«Дни лучезарней и короче…»

Дни лучезарней и короче,Полны тревогой звездной ночи,И снова наступает осеньЗолототканным торжеством.О, до чего же мир несносенВ однообразии своем!Однообразье красоты,Однообразье безобразья,Однообразные чертыВсех этих «я» и этих «ты»,Однообразие веселья,Однообразие тоски,Круговращенье карусели,Взлет и падение качелей,Часы, минуты, дни, неделиГорят, как ночью мотыльки,На белом пламени тоски,На черном пламени похмельяВоспоминаний.

«В чужой стране…»

Я во сне и наяву

С наслаждением живу.

И.О.