Управляющая разумом (ЛП) - Анна Хэкетт

Руки Кэла сжались в кулаки. Остался лишь один способ ее спасти. Но придется причинить ей боль. Пристально глядя на Мару, Кэл медленно вышел из зарослей.

Она сразу же его заметила. Он указал на свою голову.

Мара кивнула. Никаких колебаний. Она знала, кто он и на что способен, но ее глаза все равно лучились доверием.

Ему было ненавистно то, что предстояло сделать.

Группу людей поразил ментальный взрыв. Все попадали на землю и начали стонать.

Кэл бросился к Маре. Он удержал волну на низком уровне, лишив людей дееспособности, но оставив в сознании. Глаза Мары были полны слез, но она уже пыталась сесть. Кэл притянул ее в свои руки и выпрямился.

Возле Ливена он остановился. Преступник корчился в грязи, его обычно безупречно уложенные волосы спутались, а лицо исказилось.

Еще один небольшой ментальный удар, и Ливен умрет. Всего лишь уничтожить его мозг и положить конец ужасу, несомому этим человеком. Кэл почувствовал, как тьма внутри него всколыхнулась, и мощь взмолилась выпустить ее на волю.

— Нет, — Мара схватила его за руку.

— Почему нет? Расплата. За тебя, за Кейт, за Бэй и за всех, пострадавших по его вине.

— Потому что ты — не он. Несмотря на то, что с нами сделали, мы по-прежнему люди. Не убийцы.

Кэл вздохнул. Он-то как раз был убийцей. Просто Мара этого не принимала.

Однако он выполнил бы любую ее просьбу.

Кэл встретился взглядом с Ливеном.

— Если ты еще хоть раз приблизишься хоть к одной аномалии, я тебя убью.

Глаза мужчины расширились, и он отвел взгляд. Удовлетворившись, Кэл вернулся в лес. Мара закрыла глаза, опустив на щеки темные веера ресниц. Он крепче сжал ее в объятиях. Он снова сделал ей больно.

Они добрались до машины, и Кэл мрачно посмотрел на Шона.

— Ты должен был уехать.

— Я знал, что ты справишься.

Кэл устроил Мару на заднем сидении с Кейт и Бэй. Сам он сел за руль, в то время как Шон занял место пассажира. Бывший пехотинец успел наложить на голень импровизированную повязку, однако ткань уже пропиталась кровью.

— Давайте убираться отсюда, — Кэл резко развернул машину.

Несколько минут спустя они выехали на ухабистую извилистую автостраду и направились к столице провинции, где их на частном аэродроме ждал самолет.

Глянув в зеркало заднего вида, Кэл увидел, как Мара обнимает Кейт. Когда зеленые глаза поймали его взгляд, он позволил себе всмотреться в ее лицо. Кэл запоминал тело, которое больше не сможет ласкать, врезая в память вместе с запахом и вкусом.

Кэл отчаянно желал, чтобы все сложилось иначе. Чтобы он был обычным налетчиком на разум или даже простым мужчиной. Но Кэл, как никто другой, знал, насколько бессмысленны его желания.

Вместо них он сосредоточился на том, что помогало ему держать себя в руках — Приют и нуждающиеся в помощи люди.

С момента изменения в лаборатории и того первого раза, когда Кэл использовал свои способности для убийства, он знал, что навсегда останется одинок.

Глава 10

Лунный свет разливался по воде, как жидкое серебро. Кэл стоял на песке, и ночной бриз овевал его голую грудь.

Но покой, всегда обретаемый в Приюте, исчез.

Кэл глубоко вдохнул, отчаянно желая почувствовать умиротворение, но ничего не получилось. Он оставил обезумевшую кричащую Кейт Хартман с Гейджем. Она показывала классические симптомы абстиненции, поэтому пришлось дать ей снотворное, чтобы не позволить причинить боль самой себе или кому-нибудь другому. Кэл знал Гейджа. С невероятным терпением, тихой силой и поразительным интеллектом, доктор Уокер не отступит, пока не вылечит пациентку.

А еще Мара.

За время полета она оправилась от ментального взрыва и сразу же по прибытию на остров исчезла. Кэл даже не знал, осталась ли Мара в Приюте. Она приходила и уходила, когда ей заблагорассудится, не позволяя кому-либо удерживать ее на одном месте.

Кэл пнул песок. Он изначально знал, что никогда не сможет удержать ее. Чего он не знал, так это насколько больно будет ее потерять.

Почувствовав за спиной чье-то присутствие, Кэл обернулся. Из теней вышла Мара.

У него участилось сердцебиение, но он убедился, что на лице не отразилось ни одной эмоции. На Маре было свободное платье бирюзового цвета, длиной чуть выше колен. Она заправила за ухо прядь распущенных рыжих волос.

Боже, как же Кэлу хотелось схватить ее в объятия. Вернуться туда, где они были просто мужчиной и женщиной наедине друг с другом. Боль сильнее, чем Кэл когда-либо чувствовал, вскрывала его грудную клетку.

Он вновь повернулся лицом к океану, чтобы видеть только покачивание темных волн.

— Я сейчас не могу, Мара.

Она подошла ближе, окутывая его своим ароматом.

— Я хочу понять. Заставь меня понять.

Стоило Кэлу закрыть глаза, как вспышками замелькали ужасы прошлого. Мара коснулась его спины, оставляя на коже пылающий след.

— Видеть, как школьная учительница поддается темной стороне своей силы… — голос Мары надломился, — …даже не могу себе представить, каково это было для обученного агента ЦРУ.

Прикосновения тонких пальцев опаляли Кэла, согревая темные закоулки души. Он любил Мару, и осознание чувств чуть не поставило его на колени. Кэл любил в ней все — тело, лицо, острый ум, уверенность в себе.

Но больше всего на свете он хотел ее уберечь. От людей вроде Ливена и самого себя.

— Ты правильно поступила, когда от меня отвернулась. Я — чудовище. Ты должна держаться от меня подальше.

— Чудовище? — Мара поцеловала его между лопаток. — И все же мы здесь, на острове, где ты создал приют для всех, кто в нем нуждается.

Она снова поцеловала его спину. Глядя на луну, Кэл пытался вернуть стремительно ускользавший самоконтроль.

— Вот, пожалуйста, сейчас ты стоишь на пляже и размышляешь о женщине, ради спасения которой рисковал своей жизнью.

— Не делай из меня святого, — Кэл изо всех сил сжал кулаки.

— Без шансов, — положив ладони ему на бицепсы, Мара потянула его к себе. — Посмотри на меня, — он пытался оттолкнуть ее, найти повод отослать подальше. — Кэл, пожалуйста, посмотри на меня.

Со вздохом он повернулся. Кожа Мары мерцала в лунном свете, и Кэл не смог удержаться от касания. Он провел костяшками по ее шее, и она подалась ему навстречу.

— Прости меня за мою реакцию на твой рассказ о том, через что ты прошел. После Ливена…узнать, что ты сам вызвался усилить свой дар… я была в шоке.

— Не извиняйся. Ты поступила правильно.

— Нет, — потянувшись, она прижала ладонь к его щеке. — Неправильно. Ты расскажешь мне всё? Пожалуйста. Ни о чем не умалчивай. Я хочу понять.

Убереги Господи эту женщину, если она когда-нибудь осознает свою власть над ним и то, что он ни в чем не может ей отказать. Она окажется под угрозой.

Кэл позволил Маре потянуть его вниз на песок. Она устроилась у него между ног так, чтобы оба могли любоваться океаном. Кэлу не пришлось смотреть ей в глаза, отчего стало проще признаться.

— Я думал, что защищал свою страну. Но в глубине души хотел больше власти. Говорят, власть портит человека и, ей-богу, это преуменьшение. Она расползается внутри, как вирус, — волны с шумом омывали песок, а во многих милях от берега разыгрался шторм. Слова полились из Кэла, как приливные волны, все быстрее и нетерпеливее. — Потребность быть сильнее, быстрее, безжалостнее ловит тебя, как в сети. И когда ты используешь свою силу…потом начинаешь принимать решения, на которые не имеешь права. Кто будет жить, а кто умрет.

Мара откинулась назад, устроив голову у него на плече.

— Когда родители выкинули меня на улицу, я поклялась никогда не стыдиться своего дара. Или того, кем являюсь, — Кэл положил подбородок ей на макушку. Сила Мары поражала. Большинство людей на ее месте расклеились бы и предпочли бы отрицать свою суть. Но не она. — Когда мой жених, а потом и Ливен попытались меня сломить, я поклялась использовать свой дар, чтобы помогать людям вроде нас с тобой.

Она использовала свой дар для спасения, в то время как Кэл своим убивал. Это пристыдило его.

Мара перевернулась у него между ног и оказалась с ним лицом к лицу.

— Но сейчас я задумалась, такие ли уж мы с тобой разные.

— Ты ничем на меня не похожа. Ты добрая и сильная, а я был так слаб.

Она подалась вперед, пока не соприкоснулась с ним лбами.

— Ох, Кэл. Ты наименее слабый человек из всех, кого я знаю. Я пытаюсь использовать свой дар во благо, но между нами тонкая грань. Права одного человека — ущемление прав другого. Все мы порой совершаем ошибки, — Мара прикусила его губу. — Несмотря на наши способности, мы по-прежнему люди.

Она не винила его.

— Ты — удивительная женщина.

— Я могу привыкнуть слышать это, — Мара расслабилась и улыбнулась.

— Но мои ошибки никогда не исчезнут, — тяжело вздохнув, Кэл раскрыл последний уголок своей темной души. — Я убил двух мальчиков.