День «М» - Виктор Суворов

Это не могло продолжаться долго. Германскую армию спасало только то, что в тот момент Красная Армия сидела на голодном пайке. Сталин быстро создавал новую промышленность, а германские генералы уговаривали Гитлера начать мобилизацию германской промышленности. Гитлер только на словах был сторонником «пушек вместо масла» 29 ноября 1941 года министр вооружения и боеприпасов Германии Ф. Тодт заявил Гитлеру, что «война в военном и экономическом отношении проиграна». Ф. Тодт еще не знал, что через неделю Сталин начнет грандиозное зимнее наступление. Считалось, что у Сталина силы исчерпаны. Но даже и не зная всей остроты ситуации, еще до начала русской зимы министр бьет тревогу и требует от Гитлера поисков путей для прекращения войны, которая ничего хорошего Германии не сулит.

Но Гитлер не спешил.

В декабре Сталин наносит мощные удары. В декабре Гитлер объявляет войну Соединенным Штатам. Кажется, сейчас он должен начать перевод промышленности на режим военного времени. Но Гитлер выжидает, И только в январе 1942 года он принимает решение о начале перевода германской промышленности на нужды войны.

Вся разница между Сталиным и Гитлером в том, что Гитлер сначала ввязался в войну против всего мира, отвоевал более двух лет, а потом начал мобилизацию промышленности на нужды войны.

Сталин действовал как раз наоборот. Всеми силами Сталин старался оттянуть момент вступления Советского Союза в войну, но мобилизацию промышленности и ее перевод на режим военного времени начал еще в январе 1939 года.

Глава 7

ПАРТИЯ В САПОГАХ

Никто из них не видел истинных масштабов организационной подготовки, проводимой генсеком через аппарат…

Сталин ходил в сапогах, в полувоенной одежде. Сталинская партия подражала вождю: обувалась в сапоги, одевалась в полувоенную одежду. Глянем на фотографии Кирова, Маленкова, Кагановича…

Не только внешним видом партия напоминала армию. Сталин так объяснял ее структуру: «В составе нашей партии, если иметь в виду ее руководящие слои, имеется около 3–4 тысяч высших руководителей. Это, я бы сказал, — генералитет нашей партии.

Далее идут 30–40 тысяч средних руководителей. Это — наше партийное офицерство.

Далее идут 100–150 тысяч низшего партийного командного состава. Это, так сказать, наше партийное унтер-офицерство». («Правда», 29 марта 1937 года).

Партия отвечала взаимностью: «Маршал мировой революции товарищ Сталин».

В тридцатых годах партия процветала: кровопускания ей шли на пользу, без них партия загнивала. В конце 1938 года завершилось великое партийное кровопускание, и цветущая партия вступила в новый этап своего существования.

Новый этап начинается XVIII съездом. Некоторые западные историки этот съезд прямо называют съездом подготовки к войне. Это правильно, но только с уточнением: подготовки к «освободительной» войне. Каждый, кто сам листал газету «Правда» тех дней, подтвердит: все — о войне, но ни слова — о войне оборонительной. Если об обороне и говорилось, то только в смысле упреждающего удара и молниеносного переноса войны на территорию противника.

От слов на съезде переход к делу был прямым и коротким. Структура партии: райкомы, горкомы, обкомы, ЦК союзных республик — была структурой управления государством. В начале 1939 года во всех подразделениях партийной структуры от райкома и выше создаются военные отделы. Через военные отделы партия берет под контроль процесс подготовки к войне. Военные отделы направляют и контролируют процессы накопления запасов, перевод промышленности, сельского хозяйства и транспорта на режим военного-времени. Через военные отделы партия руководит многосложным и многотрудным процессом подготовки населения к войне.

Коммунистическая партия заскрипела офицерскими сапогами и генеральскими портупеями еще громче, чем раньше. Законодатели партийной моды рекомендовали серо-зеленый цвет, защитные гимнастерки, шинельное сукно.

И усилилось переплетение: перспективных военных — на работу в партийные комитеты, партийных лидеров — в Красную Армию. На самом верху, в Центральном Комитете партии, военным выделили необычно много мест.

В состав ЦК в начале 1939 года вошли оравой лидеры армии, флота и военной промышленности. Чуть позже, в начале 1941 года, был еще один набор генералов и адмиралов в состав ЦК. Грань между партией и армией различалась труднее: партия руководит военным строительством, генералы заседают в ЦК партии.

7 мая 1939 года приказом Наркома обороны СССР на Военно-политическую академию РККА была возложена ответственность (помимо ее основной деятельности) за военную переподготовку партийных руководителей высокого ранга. Для партийных товарищей меньшего калибра были организованы курсы военной подготовки при штабах военных округов, армий, корпусов, дивизий.

29 августа 1939 года Политбюро приняло постановление «Об отборе 4000 коммунистов на политработу в РККА».

Дальновидные товарищи в Политбюро: начали мобилизацию коммунистов еще до того, как мобилизация была официально объявлена Верховным Советом СССР. Интересно получается: 23 августа с Гитлером подписали договор о ненападении, логично было бы в соответствии с договором проводить не мобилизацию коммунистов в армию, а демобилизацию, не призывать в армию тысячи людей, а отпускать их из армии…

Цифра 4 тысячи коммунистов смущает: ведь немного. Однако за этой скромной цифрой скрываются события весьма грозные. Мы же не о рядовых коммунистах говорим! Работягу, который сдуру вступил в партию, призывают в армию повесткой военкомата. В 1939 году в армии было около 180 тысяч коммунистов, а к лету 1941 года — 560 800. За два года в армию призвали минимум 380 тысяч рядовых коммунистов. Для этого постановления Политбюро не требовалось. Постановлением Политбюро в армию призывают не простых коммунистов, а так называемых ответственных работников, то есть номенклатуру партии.

А много ли от них в армии толка, от толстопузых? Да и по профессии все они не полководцы, а администраторыбюрократы. стоит ли внимание уделять этим горе-воякам? На мой взгляд, стоит. Их же не с винтовками в руках воевать посылают, а на политработу. Самый низший уровень, на котором в те времена существовала должность офицераполитработника — рота. Если бы 4 тысячи коммунистов посылали на партийную работу только на уровне рот, то и тогда следовало сформировать 4 тысячи новых рот. Однако уже в 1939 году было внесено предложение должность офицераполитработника на ротном уровне ликвидировать. Это предложение было одобрено, и в 1940 году должности политработников на ротном уровне начали сокращать. Должности офицеров-политработников оставались только на уровне батальонов и выше. Рассмотрим последствия такого сокращения штатов на примере.

Генерал-полковник Л.М. Сандалов описывает маленькую совсем деталь из общей картины тайной мобилизации Красной Армии. Речь идет о неприметном кусочке советско-германской границы, вблизи которого несут службу четыре пулеметноартиллерийских батальона по 350–400 солдат в каждом. Проводятся незаметные мероприятия, и вскоре на этом участке уже не четыре, а пять батальонов, но в каждом батальоне — по 1500 солдат (ВИЖ, 1988, N II, с. 7). Было на этом участке где-то 1400–1600 солдат, а стало (при добавлении всего одного батальона) — 7500.

Офицеров-политработников было 20 (4 на батальонном уровне и 16 на ротном), стало 5. После тайной реорганизации количество солдат увеличилось в 5 раз, а число офицеровполитработников сократилось в 4 раза, ибо в каждом батальоне остается только один офицер-политработник. Остальные 15 — экономия. Их можно использовать теперь для формирования 15 новых батальонов общей численностью 22500 солдат. Этот процесс характерен для всей Красной Армии: количество войск резко возрастает, а офицеры-политработники при этом освобождаются. Их немедленно используют для комплектования новых батальонов, полков, дивизий, корпусов, армий.

Кроме того, политические училища готовят тысячи новых политработников по ускоренным программам. Высший политический состав готовит Военно-политическая академия. Но рост армии настолько стремителен, что политработников все равно не хватает, и тогда призывают из запаса тысячи ранее подготовленных политработников. В начале 1941 года, например, 11 тысяч человек. (История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945. Т. 1. с. 461). Но призывали политработников-резервистов и в предыдущие два года. (Это сколько же новых батальонов можно укомплектовать?) Политработников-резервистов, понятно, призывали без постановления Политбюро. Но в дополнение к ним Политбюро принимает решение послать в армию тысячи своих номенклатурных работников. И если все это принять во внимание, то картина вырисовывается вполне серьезная.