Мальчик, который потерял свою бабу - Андрей Золотухин

Если бы у жопы была собственная жопа, то это была именно она. Очередной Серегин личностно-финансовый кризис в этот раз патриотично совпал с очередным кризисом отечественной экономики, ибо межстолетья всегда отмечены катаклизмами. Причастность к глобальным событиям даже тешила его самолюбие, и компания из четырех всадников персонального апокалипсиса: Болезни, Войны, Голода и Смерти – являлась неким оправданием апатии и бессилию.

Болезнь никуда не торопилась: почки ныли уже вполне привычно, надгробным камнем осев в пояснице. Камень постепенно утяжелялся, но дата на нем еще не определилась. Война рисовала в воображении страшные муки криводушных бизнес-партнёров и растворившихся друзей, питая Священный Обиженный Гнев. Голод вошел в фоновый режим и уже так сильно не донимал. Смерть – звонок мобилы заставил вздрогнуть – легка на помине.

– Да.

– Я звоню сказать тебе, что я никогда не встречала человека тупее, жаднее, уродливее…

– Отстань.

Серега выключил мобильник и машинально включил телек, который вместе с компом и матрасом еще напоминали, что квартира жилая. Листая каналы, он думал, что пора бы уже случиться какому-нибудь Чуду, ибо все связи, возможности и просьбы были исчерпаны, и, согласно общественному мнению, Серега стал классическим неудачником, не нужным никому, даже самому себе, поэтому время для Знака, если такое вообще бывает, было самое что ни на есть подходящее.

Негодующие мысли привычно текли жалостливыми реками, даруя мнимое облегчение. Телек бодро вещал о достижениях спортивной медицины: «Последние исследования показали, что при нагрузке спинной мозг способен вырабатывать стволовые клетки и регенерировать уставшие и больные органы. И лучшее упражнение для этого становая тяга. Сложное базовое упражнение…».

Сон навалился как спасение.

Два бич-пакета и самый дешевый чай – это все, на что хватило мелочи из вывернутых карманов всех штанов и курток. Знакомая продавщица уже не строила глазки. Равнодушно пересчитав монеты, она пробила кассу и выдала нищенский чек как приговор. Забрав продукты, Серега представил, как в перекурах она ведет с коллегами разговоры «за жизнь» и сетует на слабость мужиков, которых самих надо нянчить, словно детей. Смотря под ноги, он столкнулся в дверях с Толяном, местным алкашом, которому раньше всегда подкидывал на перманентный опохмел. Толян, спившийся заслуженный хоккеист, донимал песнями и плясками покупателей, пока те не откупались проходной данью, опасливо косясь на развитую мускулатуру, видимо, посредством мутаций добывающую протеин прямо из алкоголя.

– Дануёпт! Смари куда прёшь! – Толян был «в стельку» и Серегу не узнал. Оттолкнув его, он фальшиво и чувственно загнусил – И в а-акне Те-о-плы-ый Ста-ан на-а-блюд-а-я-а, а-абнима-а-ю я ва-а-ш те-е-плы-ы-й ста-а-а-н!

Всю дорогу до дома Серега напевал старую песню, прыгая через подмерзающие лужи и игнорируя стылую воду в дырявых кроссовках. Песня никак не хотела отставать и засела в мозгу, хоть и не раздражала подобно попсовому мылу. Уже у подъезда он уловил изменения в себе, неуловимо, по-тонкому. «Теплый стан, теплый стан, стан» – ощущение, что он упускает что-то важное, преследовало, пока он поднимался по лестнице, пока заваривал кипятком лапшу, пока ел. И только к вечеру, словно долго искавшая в черепе щель, извне в голову пролезла не родная, образная мысль. Не родная, потому что без жалости и соплей к собственной участи. Звучала мысль как ассоциативная инструкция –Тёплый Стан – Стан – Становая Тяга.

– Стан, становая тяга! Что это может значить? – Серега вспомнил, что вчера заснул под телек, где что-то говорилось про становую тягу.

– Ты же ждал Знак.

Это был уже голос изнутри. Голос был знаком, но словно давно забыт. Чувствуя неловкость, Серега мысленно спросил свой внутренний голос.

– И что? Что это значит?

Голос не отвечал.

– Если свой собственный внутренний голос не хочет с тобой разговаривать, это безумие? – спросил он уже вслух и прислушался к нутру.

Ответа опять не последовало.

– Ладно, если уж сходить с ума, то организованно и дисциплинированно. Если в жизни нет никакого смысла, придумай его себе сам.

Серега включил комп и набрал в поисковике – становая тяга. Жлобский тариф не позволял смотреть видео, и Серега принялся читать наставления тренеров и инструкторов, сохраняя в закладки ключевые моменты. Тема оказалась интересной и сложной: механика, анатомия, физика и химия синтезировались в одном, на первый взгляд, простом упражнении. Мнения авторитетов, переходящие в баталии в чатах, взращивали интригу и по-мальчишески задорно провоцировали попробовать разные варианты. Комп Серега выключил затемно и, завалившись на матрас, залип в окно на пасмурное небо сквозь голые ветви деревьев. Впервые за долгое время ему полегчало и казалось, что даже перестало тянуть в пояснице. Он лежал в темноте и вспоминал, где могут быть гантели, подаренные на день рождения партнёрами с намеком на Серегину могучесть. Тяжеленные, хромированные монстры долго ждали применения в спальне, пока «бывшая» не свернула о них мизинец. Куда их дели потом, Серега вспомнить не мог, только бы не в гараж, проданный со всем барахлом.

Гантели нашлись на балконе, среди спектра запыленных бутылок от элитных напитков до дешевой бормотухи яркими вехами, отмечающими стадии Серегиного падения.

Итак…

– Сергунчик, привет, золотой. Не бросай, пожалуйста, трубку, дай мне сказать. Мы оба были неправы, и это все от нервов, но прошло уже полгода, и этого достаточно, чтобы успокоиться и все переосмыслить…

Эх, Полина, ты даже не представляешь, как много за полгода может измениться.

Непостижимо, но на роль ангела-проводника странная Серегина судьба назначила Толяна. Именно Толян, настигший Серегу в молочном отделе с намерением спеть, отсыпал ему настрелянную мелочь на первый пакет детского питания с подходящим содержанием белков, витаминов и углеводов. Уже на следующий день он притащил в Серегину квартиру импровизированную штангу в виде колес от вагонетки и активно разъяснял технику становой тяги, с тренерской бесцеремонностью выталкивая взашей Всадника-Болезнь. Он же составил спортивную диету и устроил ночным сторожем к своему шурину, в автобусный парк. Почти уже родной Голод, всхлипывая, скрылся за дверью.

Регулярно тягая штангу, Серега постепенно приходил в себя. Показывая на примере как нужно делать правильно, Толян тоже втянулся и неожиданно для себя бросил пить. Впав в крайность, так свойственную отгрешившим святошам, он отбирал у Сереги редкую бутылку дешевого пива и, демонстративно выливая, отцовским тоном приговаривал, что, мол, с малого все и начинается. Продавщица опять наладила прицел, но теперь уже в Толянову сторону. Дальше-больше. Неутомимый Толян, а теперь Анатолий Борисович, на базе бывшего дома пионеров собрал из местных наркоманов хоккейную команду, ничтоже сумняшеся, назвал ее «Наркомат» и нещадно лупил клюшкой бывших торчков за нарушение спортивного режима. По ходу доставалось и дилерам, и крышующим ментам. Как следствие, вскоре он позвонил Сереге и пригласил