Гордиев узел с бантиком - Валентина Андреева

— Действительно пушинка, — легко согласилась я и, получив выпавшей котлетой по переносице, ловко поймала ее, спасая от падения на пол. Вторым в порядке очередности из Динкиных рук выпал рыхлитель. Его я тоже тормознула, но темечком. Чертыхнувшись от негодования, подхватывать на лету не стала. Обругав за коварство, легким ударом ноги загнала под стол. Наташка права, пора внимательно отслеживать свои поступки. Конечно, старый рыхлитель не чета ранее неумышленно украденной мною из придорожного магазинчика ручной дрели. И уж тем более электрическому чайнику, машинально прихваченному из чужой квартиры. Но все-таки налицо воровство. Пусть даже вовремя неосознанное. Та к неосознанно и до грабежа банков дойдет.

— Зачем ты чужую антисанитарную котлету слопала? — укоризненно прошипела Наташка, успевшая самостоятельно пристроить Динку на диван. Со всеми удобствами, относительными, конечно. Под головой девушки вместо подушки лежало свернутое одеяло, а вместо него Наталья почему-то задействовала подушку, пристроив ее сбоку.

— Это чтобы у Диночки спина не замерзла, — поглаживая собственную поясницу, заявила она, заметив недоумение на моем лице. — Хватит корчить рожи! Подушку я обнаружила с опозданием, а будить девочку не хочется. Тебя, дурочку, жалею. Проснется, сразу поинтересуется, где ее надкусанная котлета.

— И где? — с интересом спросила я, вытирая салфеткой руки.

— Пусть тебе подскажет твоя совесть. Замечательная советчица!

— Вот как раз в данном случае она у меня антисоветчица, — печально вздохнула я. — Самое обидное — даже вкуса котлеты не помню.

— Тогда слушай, что подсказывает тебе моя совесть. — С мучительным оханьем подруга распрямилась. — Котлету мухи съели. И сразу сдохли. От обжорства. Теперь и спросить не с кого. Подай сюда стул, надо закрепить подушку. Не подпирать же мне ее коленом, пока Динка не выспится.

— Есть вариант получше.

Я метнулась в комнату и вернулась с клетчатым пледом. Им и накрыла беспокойно вздрагивающую во сне девчушку.

— Интересно, откуда она свалилась на нашу голову? Не с неба же, в самом деле, — тыльной стороной ладони Наташка осторожно коснулась ее лба. Тест на предмет наличия повышенной температуры. Нижняя губа подруги при этом смешно оттопырилась, я невольно прыснула.

— Не вижу ничего смешного! — отрезала Наталья. — Смотри как девчонку корежит. И на наше разговорное шипение ноль внимания. Такое впечатление, что с австрийской границы тайными тропами и без передышки в Москву пробиралась. А ведь в это время они с Гелькой, наслушавшись сказок Венского леса, должны дрыхнуть в лучших условиях. В каком-нибудь частном отеле… Интересно! Температуры вроде бы нет, а девка без конца ногами дрыгает. Такое впечатление, что на ногах сапоги-скороходы. Не до конца разулась. Ничего не понимаю. Может, и во сне все еще бежит? В любом случае, надо дать ей возможность выспаться, а там уж будем выяснять. Блин! А ведь девка и в самом деле не разувалась. Мы забыли с нее кроссовки стянуть. Ладно, диван потом постираем, а то проснется.

Я подумала, что ждать нам от Динки утешительных новостей не приходится. Случилось нечто страшное и совсем не хочется знать подробности.

Я дважды поправляла на Динке сползающий плед, при этом отметила дорогие джинсы и модный свитерок. Правда, одежда была в ужасающе грязном состоянии. Неужели, в самом деле, девчонка ползла по бездорожью от самой австрийской границы? Чушь собачья! А почему именно собачья? Можно подумать, человечество освоило собачий язык и понимает его лучше самих псов. А потому отдельные гомо сапиенсы готовы перелаяться с кем угодно. О чем это я?.. Ах, да! О Динке. Ясно одно: венские каникулы не состоялись. И с ними как-то связан ночной звонок — сигнал тревоги, который удалось подать Наталье, только пока неизвестно кем. Судя по номеру телефона звонившего, Тукановым, но не исключено, что кто-то воспользовался его мобильником.

— Не забивай себе голову, — шепнула Наташка, словно уловив мои мысли. — Динка проснется, все выясним. Ты как хочешь, а я малек вздремну. Только в комнате. Глаза сами закрываются, точно вместе с Динкой бежала из Австрии в Россию. Причем наперегонки и вприпрыжку. А ты ничего выглядишь. Свежа, как голландская роза при продаже. Значит, тебе и сидеть на карауле у двери. Через пару часов начнется активная дачная жизнь, получишь возможность бесстрашно выспаться.

Я возразила, не исключено, что засну в карауле. Голландские розы быстро скукоживаются. Есть другие, более приемлемые варианты решения вопроса нашей безопасности. Во-первых, можно поискать ключ, во-вторых, привязать ручку двери к чему-нибудь основательно шумному.

— К стулу! — обрадовалась подруга, да так, что едва не разбудила Динку. Последняя открыла бессмысленные очи, пробормотала что-то непонятное про конский выгон и перевернулась на другой бок.

— Тс-с-с… — приложила палец к губам Наташка и, адресовав мне приглашающий жест рукой, на цыпочках отправилась в комнату, но перешагнуть порог не дала. — Я притащу стул, а ты наполни водой две самых больших кастрюли и не забудь захватить разделочную доску. Водрузим емкости на сиденье прямо одна на одну. Только кто-нибудь из вражеского племени попробует рыпнуться, грохоту не оберешься. Мало того, еще и задарма искупнется. Не Ниагарский водопад, конечно, но у нас, слава богу, и не Америка с ее дутой валютой.

— А если заявится кто-нибудь из соседей? Не водоплавающих и не признающих подобного рода шутки.

— Через забор?! Чтобы зависнуть на нем, как Динка? Тогда он еще больший шутник, чем мы. Есть и другое предложение: заменим две кастрюли с водой на что-нибудь равноценное. Например, тебя. Вывалишься на визитера вместе со стулом, он и кувыркнется через перила крыльца. Надолго запомнит. Главное, чтобы ты его сверху не вдавила в землю по уши. Стулом.

Я промолчала, а Наташка нахмурилась и выдала:

— Так и быть, жалостливая ты наша, сей момент напишу объявление. В этом доме чистый лист найдется?

— Только формата А-4 с одной свободной стороной. На другой записки сумасшедшего — хирурга Ефимова. Лет пятнадцать дома хранил, а теперь на дачу привез. Решил по прочтении сжечь. Видишь аккуратную стопку у печки?

— Пойдет. А-4 — самое оно! Я не собираюсь рисовать огромный плакат, копируя Остапа Бендера. Не двигайся! Сама возьму. Та к безопаснее и для тебя, и для печки. А ты дуй на пост и на всякий случай придерживай дверь за ручку. Фломастеры, надо думать, в выдвижном ящике серванта, а у меня в сумке есть медицинский клей БФ.

Спустя рекордно короткое время, Наталья подготовила на входную дверь красочное объявление: «Во избежание несчастного случая просьба до вечера не беспокоить. Предварительная запись на посещение у ворот». Под текстом красовалась внушительная фига ядовито-зеленого цвета. Заметив мое удивление, подруга покаялась: не рассчитала с размещением текста, осталась свободной значительная часть листа. Не отрывать же ее — как-то несолидно. Вот и скрыла пробел. Хотела разрисовать его цветочками, но этот вариант показался слишком легкомысленным для строгого ультиматума. Вообще-то и фига получилась случайно. Рисовала с натуры загорелую грушу с хвостиком.

На улице окончательно посветлело, только рассвет был безрадостным. Такое впечатление, что, не успев появиться, он сразу поседел. Без выхода на небесный подиум солнца раннее утро выглядело плоховато. Забаррикадировав дверь, мы отправились спать. Нельзя сказать, что спокойно: Наташка забыла приклеить на дверь заготовленную листовку, а в процессе сборки защитного сооружения без конца вносила изменения в мои действия. То я стул не так поставила, то кастрюли не полные, то веревка никудышная. А где «кудышную» взять? Не нравилась подруге старая простыня, которую я безжалостно разодрала на полосы. Правда, много лишних получилось.

Отложив листовку в сторону, Наташка принялась сплетать из полос мощную косичку. Этой косичкой мы и обеспечили тесную связь двери со стулом и кастрюлями. Надежную до такой степени, что, обнаружив забытую листовку на полке перед зеркалом, сразу отказались разбирать баррикаду. В конце концов незваный гость может получить информацию из листовки после стулопада, совмещенного с водопадом, и откланятся, не представившись. Причем, весьма оперативно. Еще каких-нибудь три-четыре часа, и начнется массовый подъем дачников.

Улеглись в холле, в походно-полевых условиях. Я на надувном матрасе, Наташка на обыкновенном, но заснуть не успели. Пока обсуждали, кому из нас хуже, Динка свалилась с дивана и при попытке встать уцепилась за ножку стола. Кто ж знал, что она совсем развинтилась. Ножка осталась у Динки в руках, а покалеченный стол вместе с посудой грохнулся на пол.

— Вот к чему приводит бесхозяйственность! — усвоив причину грохота и перестав блажить, проворчала Наташка. — Посуду после еды следует незамедлительно убрать со стола и вымыть. С другой стороны, теперь ее и мыть не надо. В принципе, ничего страшного не случилось. В твоей сушилке еще имеется некий запас тарелок. И они чистые, говорю же ничего мыть не надо.