Планета Эстей - StEll Ir

Эльф легко парил над небольшим холмиком, густо поросшим травами и цветами. Важные орхидеи наперебой тянулись к его никогда не опускающемуся до конца юному хоботку. Розочки стыдливо отворачивали распущенные или сжатые губки. Юный эльф спускался пониже и опускал нахально торчащий из-под живота хоботок в плотоядно подставленные губки какой-нибудь орхидеи, и орхидея отсасывала у него из хоботка нектар его сласти, удовлетворённо сжимала растянутые губы и сладко млела на полуденном солнце. К стыдливо отвернувшимся розочкам эльф подлетал не менее бесцеремонно, чем к бесстыдно алчущим орхидеям. Не взирая даже на то, были ли лепестки у розочки уже порядком распушены или это был ещё лишь распускающийся нетронутый бутон в капельках утренней росы, он вставлял проворный пружинящий хоботок в яркий маленький ротик её нежности. И розочки были вынуждены отсасывать его сладкий нектар прямо на виду у всех цветочков на холме! А иногда эльф находил совсем уже скромную ромашку и поил её своим нектаром, завернув самый кончик своего хоботка в её мягкие белые лепестки.

Увидев Красную Шапочку, весёлый эльф спустил тройную порцию своего нектара в ротик юной розочке, оказавшейся под ним в тот миг. Розочка, принимавшая всё впервые, обомлела, и её бутончик не удержал стремительные потоки. Капельки полувоздушного нектара жемчужинами застыли на её юном диком очаровании, и она стала, бесспорно, самой прекрасной розочкой на всём холмике…

А эльф подлетел к Красной Шапочке, опустился на землю и подошёл уже прилично, не на крыльях, а на своих стройных едва касающихся земли ногах. Но хоть подошёл он прилично, выглядел он совсем не прилично! Эльфы вообще не признают никакой одежды, а этот маленький нахал ещё вместо того, чтобы как-то скрывать своё всем видимое достоинство, старательно выпячивал его как мог. Но Красная Шапочка старалась сделать вид, что не замечает явной неблагопристойности.

– Доброе утро! Я вас еле дождался ведь!.. – сказал эльф, подпрыгивая на одной ножке.

– А меня зовут Красная Шапочка! – сказала Красная Шапочка, стараясь не смотреть вниз совсем. – Я к бабушке иду. В гости.

– Красная Шапочка, – сказал эльф почти жалобно. – Подай мне, пожалуйста, вон тот цветочек, а то я не дотянусь…

– Как миленький дотянешься, хитрый малыш! – уловив его несложную хитрость, улыбнулась Красная Шапочка.

Эльф улыбнулся пристыжено и сказал:

– Ну ладно...

И, видимо от стыда, опустил глаза вниз. Но подозрительно долго не поднимал их обратно… И Красная Шапочка, подумав, что в природе не бывает таких стеснительных эльфов, посмотрела вниз вслед за ним. И с ужасом обнаружила, что его выросший до невероятности хоботок вздутым кончиком уже легко трогает её под низ животика. Эльф легонько только подал вперёд животом, и хоботок уверено ткнулся через платье под упругий холмик. Красная Шапочка возмущённо отпрянула и зарделась, как та несчастно-прекрасная розочка на холме. Тогда эльф взял её за талию и притянул к себе. Его хоботок скользнул вверх и оказался зажатым между их маленькими телами, отчего ещё немного подрос, ещё немного, ещё… и оказался на уровне их лиц. Красная Шапочка стояла пунцовая, отвернувшись, но хоботок эльфа стал ласково гладить её по ушку, по пылающей щёчке, и всё-таки добрался до надутых обижено губок.

– Я не хочу разговаривать с тобой, нехороший мальчишка! – сказала Красная Шапочка, а его хоботок, не упустив случая, тут же, как вьюнок, проворно забрался ей в ротик.

– Тогда давай полижем молча его, малыша!.. – притворно вздохнул эльф и лизнул со своей стороны.

Хоботок эльфа оказался сладким от осыпавшей его цветочной пыльцы и чуть солёным от жара почти уже полуденного солнца. Красная Шапочка выпустила его из ротика, в который он столь бессовестно забрался, и стала неуверенно подражать эльфу в тёплом обволакивающем облизывании крупной надутой головки. Потом они целовались через головку его хоботка и в этот миг эльф не выдержал и вспрыснул их носики нежным нектаром. Они задрожали оба в страстном поцелуе, и хлынувшая потоком река выплеснулась до истоков в их сомкнувшиеся над хоботком рты…

После этого эльф слегка успокоился. Они пошли дальше и Красной Шапочке по-прежнему хотелось петь, так хорошо было идти в светлом лесу. Только цветы больше собирать было нельзя. Эльф парил сзади в терпеливом ожидании, когда Красная Шапочка не выдержит и наклонится. Но Красная Шапочка решила во что бы то ни стало сдерживать посягательства ветреного эльфа, чтобы не прослыть легкомысленной в деревне. Она не знала ещё в себе мужчины. А с цветами, грибками и меховушками играла потихоньку, подальше от любопытных глаз. Поэтому она ставила ножки узко при ходьбе, не раскачивала бёдрами и старалась не бросать беглых взглядов на напряжённый всё время хоботок эльфа, так сильно напоминавший хорошо эрегированный гриб-волнушку.

Внезапно из-под одного из кустиков выпорхнула стайка возбуждённых птиц-членоголовов (Красная Шапочка всегда удивлялась: почему их называют членоголовами, если они были копией всего мужского члена, да ещё с крылышками на пушистых полушариях?). Членоголовы были безобидными и даже полезными существами. Всей стайкой они окружили Красную Шапочку и эльфа, явно просясь в ротики. Как принято Красная Шапочка пососала вздувающимся ротиком у нескольких членоголовов, почти все остальные кончили самостоятельно, и вся стайка уже готова была упорхнуть дальше по своим каким-то делам. Но тут проказник-эльф поймал одного членоголова на лету и запустил Красной Шапочке под платье. Бедный членоголов обезумел от случившегося с ним мига удачи и от нахлынувшего восторга. Проворным рывком он устремился вверх к едва пробивающимся кудряшкам вмиг вспотевших от ужаса маленьких губок. Ножки настойчиво боролись, коленки напрасно пытались сжиматься, но членоголов был настолько проворен и скользок в своём порыве, что сопротивление не могло быть оказываемо долго. Красная Шапочка одёрнула вниз подол и попыталась изо всех сил не утратить приличия, стараясь не выдавать того, что происходило у неё под платьем. Эльф улыбался и смотрел ей под низ живота, Красная Шапочка отворачивалась и пыталась всё-таки сжать ножки. Но, в конце концов, членоголов одолел и вошёл туго, обильно смазано, глубоко в разгорячённое борьбой лоно. Красная Шапочка охнула и напряжённо застыла. Тогда эльф подошёл к Красной Шапочке сзади, поднял подол её платьица и стал открыто наблюдать всю не вполне пристойную сцену, происходившую между членоголовом и Красной Шапочкой. Красная Шапочка в изнеможении облокотилась ладонями вперёд, став на коленки, и было хорошо видно её сильно растянутое в пылу страсти поле боя. Едва наметившиеся волоски лёгким пушком едва доходили до попки, а пушистые большие половые губки взасос целовались с проскользнувшим в них, заметно поправившимся, членоголовом. Членоголов ещё дулся, трепетал крылышками у входа, меховые полушария прочно прижались к лёгкому пушку половых губ – по всей видимости членоголов целовал и сосал Красной Шапочке матку глубоко внутри. Эльф захотел посмотреть на клитор Красной Шапочки и приподнял чуть-чуть полушария возбуждённого членоголова. Но только он успел приоткрыть вишенку головки маленького клитора, как членоголов не выдержал и задрожал в предоргазменных конвульсиях. Почувствовав их, эльф стал усиленно массировать в руке мягкие полушария, и членоголов зашёлся в трепете так, что Красная Шапочка обессилено опустилась на землю и приподняла вверх навстречу безумному возбуждению сияющую белизной попку. Членоголов кончил обильно, смочив спермой живот и весь низ платья Красной Шапочки. Эльф тут же попытался воспользоваться ситуацией. Он ловко выхватил из распалённого лона и отпустил на волю обмякшего членоголова и едва лишь не успел занять его место в обезволенной Красной Шапочке. Но тут сверху прыснул спасительный, прохладный, серебряный дождь: это все вместе обрадовались другие членоголовы. Лёгкие капельки их прохладной росы привели в чувство Красную Шапочку и она ловко увернулась от маленького проказника, погрозив ему кулачком…

Вечер застал их уже в лесу. Они нашли оставленный дровосеками полупритушенный костёр и остались у него ночевать. Всю ночь образ округлой попки не давал уснуть эльфу. Он то и дело просыпался, посматривал на Красную Шапочку и улетал куда-то в ночное небо.

Утром они вышли из лесу на широкий светлый берег лесной речки. Звонкий девичий смех сразу привлёк внимание эльфа. Недалеко у речки две русалки мучили пойманного членоголова. Одна держала его крепко двумя руками за напряжённый ствол, а другая, видя возбуждение членоголова от её обнажённого тела, щекотала пальчиками ему мохнатые полушария. Членоголов напрягался головкой, старался, сопел, но брызнуть никак не мог, что чрезвычайно забавляло юных проказниц. Эльф основательно уже истомился и потому отправил сразу свой раскалённый член в прохладную розочку одной из русалок. Русалочка выпустила из рук мохнатые полушария членоголова и покорно прогнулась навстречу горячему члену. Красная Шапочка пожалела членоголова, взяла его из рук у другой русалочки и пока сама страстно целовала её в прохладные милые губки, запустила членоголова ей сзади в раздвинутую узкую щёлку. Членоголов забился судорожно и у обеих русалочек потекло по коленкам…