Правая рука смерти - Наталья Андреева

«Что натолкнуло меня на эту мысль? – вздрогнула она. – Ведь я еще не имею результатов анализов и кардиограмму».

На вид Марк Захарович был абсолютно здоров, так же как и его жена. О ней Тамара Валентиновна не могла сказать ничего, кроме того, что она очень красивая женщина, хоть и в возрасте. Лет сорок пять. Хотя выглядит молодо.

– Итак, – Тамара Валентиновна с улыбкой открыла чемоданчик, – давайте познакомимся поближе.

– Предлагаю не спешить, – мягко произнес Ройзен. – Скажите лучше, как вы провели утро?

– О! Я крепко спала! Даже проспала, извините.

– А раньше не высыпались?

– Мне приходится много работать, – виновато сказала она.

– Вы, видимо, очень любите свою работу?

– Да, это так, – кивнула она.

– Я знаю, вы врач высокой квалификации. У вас безупречный послужной список.

– Все верно.

– Тридцать с лишним лет – и ни одной врачебной ошибки.

– Работа для меня все.

– И ни одной жалобы? – гнул свое Ройзен.

– Сплошь благодарности.

– Но ведь так не бывает, Тамара Валентиновна. Ангелы, они живут только на небе. А люди на то и люди, чтобы иногда ошибаться.

– Я никогда не ошибаюсь! – возмутилась она.

– Я так и думал.

– Вам кто-то на меня нажаловался?

– В том-то и дело. Я очень надеялся на вашу честность. И все бы у нас было хорошо. Неприятно, когда человек врет, согласитесь?

– Я не вру! – она вспыхнула до корней волос.

– Но у меня есть информация, что вы стали виновником гибели человека. Пусть косвенным, но это ведь вы подтвердили диагноз, оказавшийся неправильным. Результат – летальный исход. Как говорится, с кем не бывает.

– Чушь! – она даже встала. – Ничего подобного не было!

– Пожалуйста, сядьте.

– Хорошо, я сяду, – она опустилась на стул, но отнюдь не успокоилась. – Но вы должны объясниться. Клеветы я не потерплю.

– Тамара Валентиновна, вы же врач, – мягко сказал Ройзен. – А врач и Господь Бог не есть синонимы. Боюсь, это был не единственный случай. Я не собирал о вас информацию, не пускал по следу шпионов, просто совершенно случайно узнал от одного знакомого об этой неприятной истории. И отнесся к ней нормально.

– Если вы мне не доверяете, я тут же уеду! Выйду на дорогу и сяду в рейсовый автобус! Мне не нужна ваша машина! Ваши деньги! Ничего не надо!

– Какая честность, – с иронией протянул Марк Захарович. – Не человек – кристалл. Весьма интересный случай. Не так ли? – он посмотрел на жену. Та молча кивнула.

Тамара Валентиновна вновь встала и хотела было выйти с гордо поднятой головой. Но передумала. Села обратно на стул и требовательно спросила:

– Назовите мне имя этого человека.

– Да зачем вам?

– Я хочу знать, кто меня оболгал!

– Это не ложь, – грустно сказал Ройзен. – А факты.

– Да откуда вы знаете?! – вскипела она.

– Уж поверьте, – он тяжело вздохнул. – Так что мы будем делать?

– Я не могу вас лечить, пока не разберусь во всей этой истории!

– Хорошо, разбирайтесь.

– Это дело чести.

– Согласен.

– До завтрашнего утра я все вспомню. Можете вычесть этот день из моей зарплаты.

– Разумно.

– Да я сама готова вам заплатить за ночь, проведенную в тишине и покое. Будем считать, что сегодня я ваша гостья.

– Как вам угодно.

– Но завтра…

– Мы снова встретимся, – подхватил Ройзен. – Завтра в восемь. Не рано?

– Если я сегодня проспала, это еще не значит, что я разгильдяйка! Как какая-нибудь Леночка!

– Леночка – это кто? – с интересом спросил Марк Захарович.

– Моя медсестра! Все они… Леночки.

– Очень интересно.

– Я не такая.

– Это я уже понял. Вы ответственны. Пунктуальны. Никогда никуда не опаздываете.

– Я же сказала, что это была случайность! Исключение из правил!

– Так же как и совершенная вами роковая врачебная ошибка. Согласен.

– Я никаких врачебных ошибок не совершала!

– Обед у нас в два. Устраивает?

– Меня все устраивает!

– Не надо так нервничать.

– Я не нервничаю! Просто я не привыкла опаздывать! Я хочу доказать, что насчет меня вы ошибаетесь!

– Тогда поспешите. Вам надо привести в порядок мысли, подготовиться. Я думаю, вам, как гостье, принесут обед в комнату. Не возражаете? Чтобы вы, не дай бог, не опоздали. Я не хочу лишний раз вас беспокоить. Вам надо хорошо отдохнуть.

– Я больше никуда не опоздаю! – возмутилась она. – Сколько можно говорить, что это случайность?!

– Я все понял. Не надо кричать.

– Я кричу?!

– Тамара Валентиновна, успокойтесь.

Она была так возмущена, что не слышала своего голоса. Тамаре Валентиновне казалось, что она еле шепчет, а об этом вопиющем случае надо кричать во весь голос. На весь свет! Ее обвинили в том, что она убила человека! Ее, образец честности и непорочности! Неподкупности! Сколько в ее жизни было соблазнов? И на семинары заманивали за границу! За огромные деньги предлагали выписывать дорогие и бесполезные лекарства! Да она бы сейчас как сыр в масле каталась! Отказалась. Потому что врачебная этика превыше всего. Клятва Гиппократа, которую она давала, это святое. Не навреди! И сравнить ее вдруг с какой-то Леночкой?! Да есть ли предел возмущению?!

Консультация № 5

Когда она вышла, Софья Львовна, волнуясь, сказала:

– А ведь в кабинет вошла спокойная, уверенная в себе женщина. И завелась из-за пустяка.

– Вы просто не знаете ее историю. Она вынуждена много работать, чтобы покрыть долги сына. Тот взял ипотеку и потерял работу. Тамара Валентиновна растила его одна, без мужа. Налицо безумная материнская любовь. Я бы даже сказал, бесконтрольная.

– Налицо завышенная самооценка.

– Вот! – поднял вверх указательный палец доктор Ройзен. – Все люди ошибаются. Это и есть пунктик Тамары Валентиновны. Она не признает тот факт, что нет людей без слабостей. Третирует свою медсестру, своих коллег, которые и направили ее сюда. Потому что с Тамарой Валентиновной невыносимо работать. А врач она действительно хороший. И людям нужна, она может еще многим помочь. С ней хотят работать, но только если она перестанет писать жалобы на своих коллег. Постоянно им выговаривать, ставить себя в пример. Они мне жаловались, что словно по минному полю ходят. Попросили меня привести Тамару Валентиновну в чувство. А единственный способ вылечить ее от этой фобии – заставить признаться в собственной ошибке. Если доказать, что она тоже не без слабостей, то и за другими Тамара Валентиновна признает право совершать ошибки. Опаздывать на работу, к примеру.

– Она и в самом деле виновата в смерти человека?

– Да, это чистая правда.

– Почему же она этого не признает?

– Закрылась, как щитом. Не хочет вспоминать. Нам предстоит вытащить эту историю из ее памяти. Аккуратно, бережно. Отодвинуть щит.

– А если она завтра уедет? Насильно будем удерживать? Запрем на ключ, как и Брагина с Самсоновым?

– Она никуда отсюда не уедет, – покачал головой доктор Ройзен. – Во всяком случае, пока не вспомнит, где именно согрешила. Все зависит от нас, Софья Львовна. Мы можем удерживать ее здесь, сколь нам будет угодно, причем не силой. Хотите попробовать?

– Ставить эксперименты над человеком с больной психикой… – покачала головой она.

– Научные эксперименты.

– Все равно это цинично.

– Ну, вы не уподобляйтесь Тамаре Валентиновне, – усмехнулся доктор Ройзен. – Вы-то не такая. Разве вам не приходилось идти на подлость ради любимого мужчины?

– Вы и обо мне собирали информацию? – вспыхнула Софья Львовна.

– Я просто знаю, что вы не без слабостей, – он вздохнул. – Поэтому приглашаю вас на ужин.

– Что?!

– На ужин при свечах. Ведь вы теперь моя «жена», – усмехнулся он.

– Но вы женаты!

– А разве ваш предыдущий любовник был свободен? Неужели вам это мешало?

– Ну, знаете! – она встала.

– Не упрямьтесь. Ведь вы уже все решили. Ваше амплуа – любовница. Я уверен, что вы прекрасная любовница. Умелая, чувственная.

– Что вы себе позволяете?!

– Я вас прошу, – сказал он глухо. – Ужин при свечах. Отличное вино, изысканная кухня. У меня есть настоящий повар, француз, я же не могу позволить, чтобы нас постоянно травила своей стряпней Татьяна Кабанова. Тебя и меня. – Он интимно понизил голос. – Мы будем есть трюфели и фуа-гра, из Франции нам привезут свежих устриц, из Швейцарии изысканные сыры.

– Я не знала, что у вас такие огромные гонорары. Предполагала, что большие, но трюфеля и устрицы?

– Огромные, Сонечка, огромные. Я сказочно богат. Я разбогател на своих экспериментах. И если ты станешь моей верной помощницей, я разделю это богатство с тобой. С огромным удовольствием. Так ты придешь на ужин?

– Хорошо.

– Я так и думал, – сказал он с удовлетворением.

И ей отчего-то стало не по себе.

«Всего лишь ужин, – думала она с бьющимся сердцем. – Ужин, где я поставлю его на место. Да, я все решила, но… Не так сразу. Он должен меня добиваться. А то получится, как с предыдущими моими мужчинами. А я так не хочу».