Правая рука смерти - Наталья Андреева

– Проходите, садитесь.

Она села напротив, на этот раз не на самый краешек, поглубже, тем более что кресло оказалось очень удобным. Взгляд уперся в высокий лоб профессора с глубокой вертикальной складкой. Нет, он уже не молод и, похоже, много страдал. Софья Львовна выяснила, что они с Ройзеном почти ровесники. Ему сорок семь, как написано в его краткой биографии. Подробной нигде нет, лишь общие сведения.

Хотя на вид она все же дала бы ему меньше. Лет сорок пять. Или даже сорок… один. Господи, почему она об этом думает? О его возрасте? И почему так волнуется?

Он долго смотрел на нее, похоже, любовался. Софья Львовна немного смутилась, хотя рассчитывала на эту встречу в позднее время и оделась гораздо свободнее, чем в прошлый раз. И макияж наложила почти вечерний. Рот у нее был большой, в молодости она по этому поводу сильно переживала, а потом крупные губы вошли в моду, женщины даже стали закачивать в них гель, чтобы их увеличить. И отношение Софьи Львовны к своей внешности переменилось. Теперь она своим ртом гордилась и намеренно использовала яркую помаду, а поверх нее клала блеск. Так, чтобы губы казались еще больше.

– Когда мне приступать к работе? – слегка порозовев, спросила она. Взгляд Ройзена был такой настойчивый, словно он уже приглашал ее в постель.

– Завтра.

– А… пациенты?

– Уже прибыли, – отрывисто сказал он.

– Сколько их?

– Четверо. Две женщины, двое мужчин.

– Для чистоты эксперимента, – невольно усмехнулась она.

– Именно.

– Все они убийцы?

– Все, – серьезно ответил Ройзен. – Мужчины прибыли днем, были определенные проблемы. Их пришлось запереть в палатах.

– Запереть? – она слегка нахмурилась.

– Свободы перемещения по дому никто не ограничивает. Это не тюрьма. Просто они еще не привыкли к своему новому положению, и у обоих серьезные проблемы с психикой.

– Вот как?

– Один, его зовут Анатолием, должен крупную сумму денег. Он уверен, что его здесь будут пытать, чтобы он продал квартиру в центре и вернул долг.

– Он агрессивен?

– Я думаю, да.

– Не проще ли его загрузить?

– Мы же договорились: только беседа. Я с ним завтра поговорю. Вы должны знать, что этот человек потенциально опасен. Он будет рваться на свободу, скорее всего, попробует вас подкупить, нападет на охранника. И будет вербовать в союзники второго мужчину. Его зовут Владиславом, он, естественно, предпочитает, чтобы его звали Владом, ему тридцать лет.

– Тоже опасен?

– Компьютерная зависимость. У него отобрали айфон, и он впал в глубокую депрессию. С его стороны, уважаемая Софья Львовна, нас с вами ждут огромные неприятности, – рассмеялся вдруг Ройзен. – Этот мальчик известный журналист, он будет рвать и метать, грозить нам расправой и так далее. Готовьтесь.

– Господи помилуй, кого же они убили?!

– Это они сами должны вспомнить. А вы им будете подсказывать.

– А… женщины?

– Они приехали вечером и сразу легли спать. Их никто на ключ не запирал, мобильные телефоны у них не отбирали.

– Они понимают, зачем здесь?

– Одна думает, что ее наняли работать прислугой, другая приехала, чтобы стать семейным врачом. Вы должны им подыграть. Завтра вы будете моей женой.

– Вы серьезно?

– Предлагаете запереть их под замок?

– А… почему ваша жена не…

– Не подписалась на это? А вы как думаете, Софья Львовна? Разве я могу привести ее в дом, полный убийц, пусть и невольных, но все же? Двое из них и в самом деле близки к помешательству. Возможны вспышки неконтролируемой агрессии. Мне нужна помощь профессионала, такого, как вы. Ведь вы справитесь с ролью моей жены?

– Попробую, – кивнула она.

– Во время «собеседования» внимательно наблюдайте. Потом поделитесь своими впечатлениями. И еще… Мои апартаменты находятся на первом этаже. Палаты больных на втором. Вы будете жить рядом со мной на первом. И никогда не поднимайтесь на третий.

– А что там?

– Служебные помещения.

– Там живет и Магдалена Карловна?

– Нет, Лена живет на втором, с больными.

– А… кто она?

– Моя собака, – серьезно сказал Ройзен.

– Простите…?

– С вами никогда такого не случалось? Вы некогда оказали человеку неоценимую услугу. Настолько неоценимую, что он решил, будто по гроб жизни ваш должник. И хотя вы возражаете, он все равно считает, что отныне должен стать вашим рабом, вашей собакой. Цепным псом, когда вам угрожает опасность, или болонкой, когда вам просто скучно.

– Но разве может человек…

– Человек, Софья Львовна, может все, в зависимости от того, какие тараканы у него в голове. Я всегда говорю: человек – это болт с гайкой, где гайка его голова. И как только ты начинаешь срывать гайку, человек превращается в болт с сорванной резьбой. А то и вовсе просто в болт без всякой гайки, то есть без головы вообще. Это просто. Надо лишь обладать определенными навыками и, разумеется, опытом. Мой опыт в этом деле, Софья Львовна, огромен.

– Я понимаю, вы профессор, доктор медицинских наук, но ваша теория… Она, как бы это сказать? Бесчеловечна. Уподобить человека собаке, а потом болту…

– Но вы-то болт с гайкой, – рассмеялся Ройзен. – То есть с головой. Вам-то чего бояться?

– Я не боюсь, – тряхнула она этой самой головой. Густые темные волосы были так хороши, что Ройзен откровенно ею залюбовался.

– Вот и отлично! – сказал он. – Мне с вами просто повезло, Софья Львовна! – Марк Захарович вдруг с неожиданным проворством подскочил к ней и принялся с жаром целовать кончики пальцев. Она растерялась. – Или все-таки резьба сорвана? – он вдруг внезапно отпустил ее руку и впился взглядом в лицо.

– Я, пожалуй, пойду спать, – смутилась она.

– Конечно, конечно! И помните насчет третьего этажа. Поскольку вы здесь на работе, то должны соблюдать определенные правила.

«Боже, какой странный человек, – думала она, идя в свою комнату. – И… какой прекрасный! Он, похоже, гений. Он просто завораживает! Интересно, а как мужчина он тоже непредсказуем и напорист?»

То, что Ройзен будет спать в соседней комнате, за стеной, будоражило ее воображение. Она уже решила, что от прямого предложения перебраться к нему в апартаменты не откажется. И на намеки об этом будет реагировать соответствующе: поощрять.

«Резьба сорвана, – подумала она, ложась в постель. – Я, кажется, влюбилась».

Консультация № 1

Проснулся Анатолий Брагин в самом скверном расположении духа. Долго лежал в постели, глядя в белоснежный потолок, потом встал и подошел к окну. Шел снег, небо было мрачным и хмурым, еле-еле теплился рассвет.

В дверь постучали.

– Встали, наконец? – неприветливо спросила появившаяся на пороге Магдалена Карловна. И сказала, словно констатируя факт: – Вас не добудишься. Завтракать будете?

– Буду! – с вызовом выпалил Брагин.

Завтрак был сытный, хотя и простой. Он съел омлет, выпил пару чашек кофе, запивая им бутерброд с маслом, а яблоко засунул под подушку, про запас. Подумал: «Пригодится». Брагин замыслил побег и решил потихоньку собирать харчи в дорогу. «Они, должно быть, обыскивают комнату каждый день», – сообразил вдруг он. Но яблоко все равно припрятал.

Охранник забрал пустой поднос, и вновь появилась Магдалена Карловна.

– Пойдемте, – предложила она.

Пропустив его вперед, встала за спиной. Брагин уже успел ее оценить: спортсменка. Карате или дзюдо, а может, и то и другое. Физически устранить ее получится, если только напасть внезапно. Но она начеку: держится на расстоянии, и его все время держит под прицелом своих бесцветных ледяных глаз. Попытаться ее склеить?

– Какие у вас необыкновенные глаза, – сказал он, обернувшись. – И волосы…

– Волосы как волосы, – ответила она бесстрастно. – Прямо по коридору и вниз по лестнице, на первый этаж.

На лестнице он вновь обернулся, взгляд уперся в ее ноги.

– И ножки у вас красивые, – ухмыльнулся Брагин.

– Слушай, заткнись, а? – впервые проявила она эмоции. И пихнула его этой самой ножкой под зад, не сильно, но чувствительно.

– Стерва, – сквозь зубы процедил он и потопал вперед. Мысль о тюремном романе с Магдаленой Карловной придется оставить.

Его завели в кабинет, за столом сидел мужчина в очках. Он был похож на врача, потом Брагин сообразил, что на нем просто белый халат. А на кого еще он должен быть похож в такой одежде?

Поодаль, на стульчике, сидела темноволосая женщина на вид лет сорока. Она была красивой, ухоженной и, без сомнения, гораздо более чувствительной к мужским чарам, чем вставшая в дверях Магдалена Карловна. Брагин решил сделать ставку на эту брюнетку. На коленях у красавицы лежал блокнот, пальцы сжимали авторучку. Брагин отметил идеальный, хотя и неброский маникюр, овальную форму ногтей. Ножки у брюнетки действительно красивые. Не то что у этой… овчарки.

– Лена, ты можешь идти, мы сами справимся, – сказал сидящий за столом мужчина. Магдалена Карловна кивнула и ушла.