Аэтерум - Владислав Мостыка

Это был доктор из следственной лаборатории, по всей видимости, принесший результаты экспертизы. С огромным интересом я бросился к кабинету своего наставника и без стука, нарушая все правила этикета, нырнул в дверной проем, который не успел еще захлопнуться. Джонатан только слегка улыбнулся мне и не стал журить за столь дерзкую выходку. Он прекрасно знал, как я отношусь к этому делу, и всецело понимал мой интерес к результатам анализа. Джон кивком указал на свободные стулья возле его стола, и мы с доктором уселись прямо напротив него. Коричневая папка распахнулась в руках гостя и он, в следующие несколько минут, поведал нам о том, что образец крови, который я предоставил лаборатории для анализа, принадлежит не кому иному, как обычному псу. Эта новость разбила вдребезги мою догадку о том, что это был некий неизвестный зверь. Оказывается, он был очень даже известный, только вот эта информация никак не могла помочь с расследованием. Следы на газоне не могли принадлежать собаке, на такую высоту это животное подпрыгнуть не способно и последнее, пес даже в приступе ярости, от какой-либо хвори типа бешенства, не сможет сотворить такое с человеком. Укусы были очень крупными и царапины никак не подходили под собачью лапу. Существовало несколько особо крупных пород собак, которые по большей части обитали на севере и к нашему южному климату были крайне не приспособлены, но нужно было рассматривать абсолютно все варианты, даже самые невероятные. Я хотел было открыть рот, чтобы спросить у доктора, не узнал ли он породу пса, как тот, как бы услышав мои мысли, ответил на вопрос:

– Анализ ДНК крови так же выявил породу этого пса с точностью в 99.9 процента. Кровь принадлежит Литтоунвескому Флаву.

Эта новость еще больше озадачила нас. Суть была в том, что Литтоунвеский Флав выходит родом из округа Дизахна, где находится небольшой городок под названием Литтоунвес, отсюда и название породы, и эта самая собачонка являлась одной из самых мелких пород на Аэтеруме. Этот вид был распространен не только в Дизахне, но и в других округах с теплым климатом. Порода отличалась мягким нравом и вполне развитым интеллектом, что позволяло без труда выдрессировать из собачонки прекрасного помощника и друга. Флав не был сторожевым или охотничьим псом и его хозяева – это либо женщины, либо семьи с детьми, которые обожали своего питомца, умилялись им, наряжали в маленькие одежки, делали прическу и так далее. В общем, суть в том, что этот звереныш никак и ни при каких обстоятельствах не смог бы причинить вред здоровью человека, даже при всем желании. Кстати говоря, собачонку данной породы я видел в доме Кэрол, она была ее излюбленным домашним питомцем. Совпадение довольно интересное, но грош ему цена, ибо связывать зверское нападение хищника с беззащитным Флавом было бы полным безумием. Безусловно, кровь принадлежала именно этой породе собак, но как она там оказалась? Возможно, дикий зверь попросту разорвал бедное животное, которое так некстати попалось на его пути. Домашние питомцы довольно часто теряются, и Флав не был исключением. Таким способом кровь могла попасть на газон за домом. В общем, анализ крови, на который возлагали такие надежды, не дал абсолютно ничего. На данном этапе дело заходило в тупик. Нужно было перебирать улики и рассматривать другие варианты.

***

Близился десятый час. Солнце уже полностью скрыло свои кровавые лучи за далекий горизонт. На бескрайнем небе в хаосе рассыпались мириады ярких звезд, словно кто-то окропил темную материю каплями волшебной, мерцающей росы. Воздух наполнился ночной прохладой, которая, ворвавшись сквозь распахнутые окна, заполнила опустевшее здание Южного Полицейского Участка. Внизу осталась лишь дежурная группа. Я в полудреме сидел за столом в кабинете Прайса на третьем этаже, повесив уставшую голову над фотографиями странных следов. Я был уверен, что в этих следах как раз-таки и кроется ответ на все наши вопросы. Джонатан, получив результаты экспертизы, почти сразу же отказался от версии о диком звере и с крайне хмурым видом сообщил мне, что расследование из категории «несчастные случаи» переходит в категорию «криминала». Теперь он был уверен – мы имеем дело с психом-маньяком и пока он на свободе предвидятся новые жертвы. Судя по манере убийства, у него это было не первое преступление такого рода. Он не оставил совершенно никаких следов и к тому же смог заморочить нам голову и повести по ложному следу, заставив полицию искать дикое животное. Теперь нам нужно было рыскать среди всех этих отчетов, фотографий и бумаг что бы найти хоть малейшую зацепку, которая сможет навести нас на этого психопата. Пока что это предприятие не давало никаких результатов.

Джонатан не спал несколько суток и был совершенно вымотан. Он отправился домой еще в восемь часов, поэтому я остался один среди всей этой горы бумаг. Будучи уставшим, я все же изо всех сил держался и уже в сотый раз пересматривал материалы дела. Причудливые следы на газоне за домом. Если это был и вправду маньяк, то зачем он оставил такие следы? Ведь если он норовил повести нас по следу хищника, то проще было бы сымитировать отметины лап любого реального животного, обитающего в этих краях. Но он оставил какой-то несуразный, неопределенный след, совершенно не подходящий ни под одну известную науке лапу. Может быть, все делал в спешке? Да и каким образом он попал на второй этаж? На стене дома никаких следов. Парадная дверь? Но опять же, никаких следов. Ни отпечатков пальцев, ни упавшего с головы волоса, ровным счетом ничего. Сильвия сказала, что дверь была заперта, отсюда следует, что убийцу впустили в дом. Электронный сенсорный замок не так просто взломать, можно даже сказать почти невозможно, а если уж и взломал, то никак не закрыть его обратно. Значит, преступник попадает внутрь и за ним закрывается дверь. Амелия могла сама его впустить и запереть дом. Отсюда следует, что он был знаком жертве. Далее он убивает ее и уходит через окно. Со второго этажа спрыгнуть не составит большого труда, а для психопата-убийцы уж тем более. Но опять же, на газоне нет никаких характерных следов. А после прыжка с такой высоты обязательно остался бы след от ног или тела. Вырванная земля или смятая трава, но ничего. Были только продолговатые, глубокие отметины, не подходящие под человеческую ногу. Очень много нестыковок и много вопросов вызывала эта теория, которая Прайсу казалась самой правдоподобной на данный момент. Я же, в свою очередь, полностью проникся мистицизмом и таинственностью этого