Когда гремели пушки - Сергей Бирюзов

3 октября нашими войсками был оставлен Орел, а спустя еще три дня Карачев и Брянск.

Дивизии 13-й армии сосредоточились в лесах, окруженные превосходящими силами врага. Несколько суток мы вели тяжелые бои, стремясь пробиться на юго-восток, но враг цепко держался за дороги на Орел, питавшие теперь всю ударную группировку Гудериана. Наши попытки перерезать эти пути окончились неудачей. Отбив все атаки, гитлеровцы усилили нажим на нас.

Из штаба армии поступило распоряжение готовить прорыв в другом направлении - на Севск. Но противник и сюда успел подбросить вполне достаточные свежие силы. 13-я армия несла в этих боях большие потери, и с каждым днем надежда на успех прорыва уменьшалась.

Командарм генерал-майор Городнянский вынужден был опять произвести перегруппировку войск. Обессиленные части были отведены, а на главном направлении предполагаемого прорыва стала сколачиваться новая ударная группа. В ее состав вошла и 132-я стрелковая дивизия.

В течение ночи на 9 октября нам предстояло выйти на юго-восточную опушку Брянских лесов и к рассвету занять исходные рубежи для решительного штурма села Негино. Но для этого необходимо было прежде всего незаметно оторваться от частей противника, которые находились перед дивизией.

Хорошо зная, что немцы нередко перехватывают наши радиопередачи и подключаются к линиям проводной связи, я в целях дезинформации отдал открытым текстом по радио, а затем продублировал и по телефону ложный приказ о наступлении дивизии в направлении Уралово - Хильчичи. В определенное этим приказом время - вечером 8 октября - был произведен короткий огневой налет из всех имевшихся у нас орудий по опорным пунктам противника. И тотчас же уже свернувшиеся стрелковые полки скрытно оставили свои позиции. Дивизия выступила на марш по глухим лесным дорогам в сторону Негино.

В этом селе фашисты укрепились прочно. Накануне здесь безуспешно пытались прорвать кольцо окружения две наши стрелковые дивизии - 6-я и 143-я. Отбив все их атаки, противник, по-видимому, успокоился.

Трудно было предположить, что советские войска смогут здесь в ближайшее время нанести еще один удар. А мы этим и воспользовались.

Спешно созданная небольшая ударная группировка приняла следующий боевой порядок: в центре, углом вперед, наступала 132-я стрелковая дивизия, как наиболее сохранившаяся; на флангах, несколько уступом назад - еще две дивизии. Артиллерия всех трех дивизий должна была сосредоточить свой огонь перед фронтом 132-й. Кроме того, мы были усилены пятью танками (два KB и три Т-34), а также получили в дополнение к имевшимся у нас еще 50 транспортных автомашин.

Исходное положение для атаки дивизии заняли в лесу. Но от опушки леса до переднего края обороны противника простирался совершенно открытый участок местности шириной 800 - 1000 метров. Его нужно было преодолеть в самом быстром темпе.

Учитывая, что противник не ожидает нашей атаки, мы решили ошеломить его не только внезапностью, но и необычным использованием имевшихся у нас средств. В лесу на дороге, ведущей в Негино, построились в колонну по одному все приданные нам танки и транспортные машины. В кузовах автомашин разместились бойцы, вооруженные гранатами, автоматами и винтовками. С открытием огня нашей артиллерией эта колонна, развив еще в лесу предельную скорость, должна была проскочить открытую местность и ворваться в Негино. А уже за ней, вернее, на ее флангах, используя лес как прикрытие, ринутся вперед и стрелковые полки.

Такой подход к решению поставленной перед нами задачи оказался верным. Наши танки и автоколонна почти без потерь ворвались в Негино и создали там страшную панику. Противник почти без боя оставил этот хорошо укрепленный опорный пункт, теряя по пути пушки и бронетранспортеры, автомашины и мотоциклы.

На всем участке прорыва сразу обозначился несомненный успех. После падения Негино наши дивизии с боем овладели деревнями Шилинка, Алешковичи и двинулись дальше. Выход из непосредственного окружения был открыт.

В ворота, пробитые нами, сразу же хлынули другие части. В особенности торопились тылы, внося путаницу в наши боевые порядки.

Гитлеровское командование срочно стягивало к месту прорыва свежие силы. Вражеская авиация и артиллерия обрушили на освобожденные нами деревни и на дороги, заполненные войсками, тысячи бомб, снарядов, мин.

Я связался по радио с командующим армией и доложил ему обстановку. Генерал Городнянский поздравил меня с успехом и поставил дополнительную задачу: ускорить движение в сторону Хинельского лесокомбината (труба его маячила на горизонте) и надежно прикрывать справа движение главных сил 13-й армии.

Пока мы разговаривали, вокруг радиостанции разорвалось несколько снарядов, и осколки проносились так близко, что свист их был слышен мне через наушники. Но, к счастью, все обошлось благополучно. Даже рация не пострадала.

Части 6-й и 143-й стрелковых дивизий прочно удерживали "коридор", проделанный в обороне противника. А наши полки, свернувшись в предбоевые порядки, двинулись по открытой местности на юг, стремясь поскорее достигнуть села Быки, за которым начинался лес, тянувшийся от самой Десны до Севска. Там же находился и Хинельский лесокомбинат, превращенный немцами в сильный опорный пункт.

Весь день над нами кружили немецкие самолеты, нещадно бомбя и обстреливая колонны. Было уничтожено много наших транспортных машин. Имелись потери и в людском составе. Но, несмотря ни на что, мы продолжали продвигаться в указанном командармом направлении.

По достижении лесного массива, где уже не страшна была фашистская авиация, я объявил привал и распорядился, чтобы бойцы подожгли копны сена, стоявшие на полях. В наступающей темноте это облегчало ориентировку красноармейцам и командирам, подходившим по разным дорогам к назначенному месту сбора. А кроме того, не имело смысла оставлять гитлеровцам такие запасы фуража.

С наступлением сумерек заметно похолодало. Ночью пошел мокрый снег. Бойцы грелись у костров. Проходя мимо одного из таких костров, я услышал дружный смех. Меня он не удивил. Горький опыт подсказывал, что люди стараются добрыми шутками отогнать мысли о том тяжелом положении, в котором мы находимся.

Этой же ночью удалось установить связь с местными партизанами. В штаб дивизии прибыли представители их отряда. Долго беседовал с ними, выясняя обстановку в полосе прорыва и по оси дальнейшего движения.

С рассветом полки опять построились в колонны и двинулись в путь. Первой опасной преградой на этом пути был Хинельский лесокомбинат. От партизан мы узнали, что там за надежными укреплениями располагается пехотный батальон противника. Ликвидацию этого вражеского опорного пункта я поручил полковнику Рухленко. Он прихватил с собой в качестве проводников нескольких партизан и успешно справился с поставленной задачей. Кратчайшая дорога в сторону фронта опять была свободна.