Сокровенное таинство (Хроники брата Кадфаэля - 11) - Эллис Питерс

- Брат Фиделис нем,- мягко пояснил Хумилис, - но жизнь его и труды красноречивее всяких слов. И я готов побожиться, что его благословение пребудет с тобой так же, как и мое.

После ухода Николаса, когда замерло эхо его шагов и воцарилась тишина, брат Хумилис лежал неподвижно и размышлял с умиротворенной улыбкой на лице.

- Было в моей жизни кое-что, о чем ты еще не знаешь,- промолвил он наконец, обращаясь к Фиделису,- все это случилось задолго до того, как мы с тобой познакомились. Но я не хочу иметь от тебя никаких секретов. Да, бедная девушка! Я ведь намного старше ее, и даже не будь я калекой, боюсь, она вряд ли была бы счастлива, если бы вышла за меня, как было сговорено. Я и видел-то ее всего раз, совсем малюткой, с каштановыми кудряшками и круглым, уморительно серьезным личиком. Знаешь, до тридцати лет я вовсе не помышлял о том, чтобы жениться и завести детей. Мой старший брат должен был унаследовать владения и продолжить наш род после смерти отца. Я же был свободен как ветер, а потому решил стать крестоносцем и начал собирать отряд, чтобы плыть в Святую Землю. И тут я получил известие о смерти брата и оказался на распутье - меня связывал и обет, данный Господу, и долг, который налагало мое происхождение. Я не мог нарушить клятву и должен был отправиться в Палестину на десять лет, но я обязан был подумать и о женитьбе, чтобы не пресекся наш древний род. Тогда я задумал поискать маленькую девочку, которая вполне могла бы дождаться моего возвращения,чтобы жениться на ней, когда она вырастет. И я нашел такую - Джулиану Крус, шести лет от роду. Ее семья владела манорами в этом графстве, да и в Стаффорде тоже.

Хумилис пошевелился и глубоко вздохнул, размышляя о том, сколь самонадеянно было с его стороны заглядывать вперед на десять лет. Фиделис подошел поближе, откинул капюшон и присел на табурет, на котором до этого сидел Николас. Они посмотрели друг другу в глаза и долго не отводили взглядов.

- Человек предполагает, сынок, а Господь располагает,- помолчав, произнес брат Хумилис. - Видать, у Всевышнего были на мой счет совсем другие планы. Ты видишь, что со мной приключилось. Ну а она, Джулиана Крус... Я рад за нее, ей не придется сочетаться браком со стариком, и она найдет себе лучшего мужа, чем я. Об одном молю Бога: чтобы она не оказалась уже обрученной. Николас был бы ей прекрасным супругом, и, выйди она за него, душа моя обрела бы покой. Ибо когда я думаю о ней, то чувствую себя должником и клятвопреступником.

Брат Фиделис покачал головой и с укоризненной улыбкой приложил палец к устам старшего друга.

Хью остался у сторожки, а брат Кадфаэль направился через двор к своему садику, где у него накопилось немало дел. В этот момент из-под арки вышел Николас Гарнэдж. Увидев монаха, он громко окликнул его и, подбежав, ухватил за рукав.

- Брат, можно тебя на минутку!

Кадфаэль обернулся к молодому человеку.

- Ну и как вы его нашли? Ваш лорд проделал долгий путь и слишком утомился, да к тому же не обращался за помощью, пока рана не загноилась. Но теперь все это позади. Воспаление спало, рана очистилась и заживает. Будьте уверены, мы не допустим, чтобы такое повторилось.

- Я не сомневаюсь в твоих словах, брат,- с горячностью отозвался Николас,- но я увидел его впервые после трех лет разлуки, и теперь он выглядит гораздо хуже, чем тогда, когда получил это страшное увечье. Рана была тяжелой, он какое-то время находился между жизнью и смертью. Лекари едва выходили его, но когда он оправился, то по крайней мере был похож на того Годфрида Мареско, которого мы знали и за которым готовы были следовать в огонь и воду. Тогда-то он и решил вернуться в Англию, да и пора было повидать родную землю, тем паче, что сражался за веру мой лорд гораздо дольше, чем требовал того его обет. Я отплыл вместе с ним, и знаю, что он тогда хорошо перенес путешествие. А теперь он так исхудал и ослаб, и каждое движение дается ему с трудом! Он очень плох? Прошу тебя, скажи мне правду.

- А когда он получил эту страшную рану? - спросил Кадфаэль, раздумывая о том, насколько много Николас уже знает или догадывается и что позволительно будет ему сказать.

- В последней битве с Зенги и его мосульскими воинами. А потом его лечили сирийские целители.

Возможно, лишь благодаря им он вообще остался в живых, подумал Кадфаэль, который и сам во многом был обязан познаниями во врачевании сирийцам и сарацинам. Вслух он осторожно спросил:

- А вы видели эту рану? Понимаете, в чем тут дело?

К удивлению монаха, закаленный в боях крестоносец замялся и покраснел, так что это было заметно даже под его золотистым загаром, но не отвел больших небесно-голубых глаз.

- Нет, я никогда не видел моего лорда без одежды, разве что когда помогал ему обряжаться в доспехи. Но я понимаю, что ты имеешь в виду. Можно догадаться, какова эта рана, если из-за нее он оставил девушку, с которой был помолвлен. Почему еще он мог так поступить? Он, который всегда держал слово! Он знал, что не сможет дать ей ничего, кроме своего имени при жизни и вдовьей доли после смерти,- потому-то и предпочел предоставить ей свободу, а себя посвятить служению Господу.

- Значит, у него была невеста? - переспросил брат Кадфаэль.

- Была. А сейчас она свободна, и я еду к ней,- заявил Николас с такой горячностью, будто кто-то собирался оспорить его право,- Это я в свое время сообщил ее отцу, что Годфрид принял обет и стал монахом в Хайде. А теперь я собираюсь поехать в манор Лэ и просить ее руки - мой лорд согласился на это и дал мне свое благословение. Когда он сговорился с ее отцом, девочка была еще маленькой и с тех пор ни разу его не видела. Я не вижу причин, по которым она могла бы отказаться выслушать мое предложение, и не думаю, что ее родные сочтут меня недостойным, чтобы просить ее руки.

- Само собой! - искренне согласился Кадфаэль.- Если бы у меня была дочь и с ней приключилась такая история, я был бы рад услышать, что верный оруженосец хочет сдержать слово, данное его лордом. И вы можете, не кривя душой, сказать ей, что в обители он обрел душевный покой, что же до телесной немощи, то здесь о нем заботятся, насколько это возможно. Он ни в чем не испытывает нужды, и ему готовы оказать любую помощь, какая только потребуется.

- Но ты так и не ответил на мой вопрос, - настаивал молодой человек.- Я обещал ему вернуться и рассказать, чем закончится мое сватовство. На это уйдет не больше трех-четырех дней, может быть, я обернусь даже быстрее. Но могу ли я быть уверен, что застану его в живых?

- Сын мой,- терпеливо промолвил брат Кадфаэль,- кто из нас может быть в этом уверен? Никому не дано знать час своей кончины, так же как и час смерти ближнего своего. Вы хотите знать правду, и вы заслужили ее. Да, брат Хумилис умирает. Рана, которую он получил в той злосчастной битве, смертельна. Все, что было сделано для него и что еще будет сделано, может лишь отсрочить конец. Но смерть пока не так близка к вашему лорду, как вы опасаетесь, и он не боится ее. Езжайте спокойно, найдите свою девушку и принесите ей добрые вести. А когда вы вернетесь, то застанете вашего лорда здесь и он сможет порадоваться вместе с вами.