Клятва, данная тьме - Елена Инспирати
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На всякий случай я положила игрушки и скомканную одежду под одеяло, имитируя спящее тело. Двери на ночь мы никогда не запирали.
Открыв шторы и дотронувшись до ручки на окне, я почувствовала головокружение.
Ты все равно не сможешь остаться дома. Ты поклялась, помнишь? Последствия твоей трусости будут ужасными.
Но ведь темный не сможет из всех окон найти именно мое. Он никогда не достанет меня и всю мою семью. Что я вообще делаю?
Где гарантия безопасности?
Я должна была рассказать все Правителю и попросить защитить мою семью любой ценой.
Ты не сможешь никому рассказать об этом, ты дала клятву и обязана ее выполнить. Любое действие, которое помешает тебе выйти на улицу, под твоим же собственным запретом. Да и в глубине души ты понимаешь, что можешь рассчитывать только на себя.
В порыве эмоций я открыла окно: свежий ветер столкнулся с моими горячими щеками и слегка растрепал волосы. Сегодня ночью особенно холодно, несмотря на жару днем. Забравшись на подоконник, я высунула ноги на улицу.
Просто сделай это!
И я спрыгнула, будто кто-то кричал мне в уши и толкал в спину. От приземления, хоть и с небольшой высоты, горели ступни, под подошвой была высокая трава, ее шелест нарушил тишину. Снова я на улице ночью.
В первые секунды случился шок. Я наблюдала за тем, как круг света от фонарика бегал по окрестностям, а за рассеянными границами луча сгущался мрак. Я не контролировала пространство вокруг: чувствовала, что, пока пытаюсь разглядеть что-то в одной стороне, где-то сбоку от меня, в полной темноте, прячется монстр и ждет момента, чтобы напасть. Поэтому я крутилась на месте, все сильнее прижимаясь спиной к кирпичной стене дома.
Спустя минуту этих нелепых танцев с фонарем пришло осознание, что я, как маяк, привлекала к себе внимание. Дрожащими руками я выключила свет и полностью перестала видеть.
Что я натворила? Мое дыхание стало сбиваться, накатывал приступ паники, к щекам приливала горячая кровь, и становилось дурно. При этом конечности были ледяными, ладони взмокшими и немного скользкими. Я развернулась к дому, вытянула руки и постаралась достать до выступа окна. Кончиками пальцев мне удавалось зацепиться, но подтянуться вверх сил не хватало. Лбом я уперлась в стену, сквозь сомкнутые губы вырывались стоны отчаяния.
Темного нигде не было. Для него клятва – только насмешка. Не знала, поверил ли он, что я действительно выйду на улицу, но, наверное, в любом случае посчитал, что со мной все равно обязательно кто-нибудь расправится, если я все же сдержу слово.
А я сдержала! И в итоге стояла беззащитная на улице под окнами комнаты, не могла попасть домой и не имела ни малейшего понятия, что делать дальше.
«Ты же поклялась, ты сделала все правильно».
Меня колотило от страха, я из последних сил старалась контролировать эмоции. Нужно было постучать в окно родительской спальни. Сначала они испугаются, не решатся подойти и пойдут к детям. В комнате меня не будет, зато они смогут почувствовать холод и заметят открытое окно. Тогда меня найдут и помогут забраться обратно. Затем я все объясню, скажу, как сильно их люблю и как мне жаль, что я вновь подвергла себя опасности. Оправдаюсь тем, что хотела всех спасти, обязательно поделюсь историей про клятву. Семья поймет, и мы вместе придумаем, как все исправить.
– Ну привет.
Я взвизгнула и резко развернулась на сто восемьдесят градусов.
– Не стоит, – произнес голос, но уже прямо перед моим носом, тогда я выставила фонарик вперед и включила его. Все, что я успела увидеть, это черную одежду. Затем мое единственное оружие легким движением было выбито из руки. – Я же сказал, не стоит.
– Ты пришел, – прошептала я, узнав его голос, – ты все-таки пришел.
– А ты все-таки вышла из дома, не соврала. Либо ты исключительная идиотка, либо все светлые такие.
Какая-то крошечная часть меня почувствовала спокойствие: так происходило всегда, когда светлым удавалось сдержать слово и все складывалось так, как и планировалось. Но сейчас я не могла описать то, что происходило у меня внутри. Страшно было прошлой ночью, а сейчас я была живой смесью ужаса, отчаяния, ярости и облегчения. От последнего меня потряхивало, но глупо было отрицать очевидное: если бы на месте темного был кто-то другой, моя семья планировала бы похороны, а не свадьбу.
Может быть, мне стоило закричать, ведь окно все еще открыто, и родители могли бы меня услышать.
– Я дотянулся до твоего окна и прикрыл его. Можешь не пытаться кричать.
Он читает мои мысли? Окна же не звуконепроницаемые, что мешает мне завопить изо всех сил? Тем более я была в таком состоянии, что только на это и была способна.
– Раз ты здесь, то надо обсудить нашу с тобой сделку.
Конечно, Аврора, ты проглотила язык, потому что не только поклялась выйти на улицу этой ночью. Теперь ты обязана его слушаться, и у этого не будет конца.
– Как ты меня нашел? – набралась я смелости спросить.
– Я из любопытства пришел к границе, до конца не верил, что ты появишься. Да и не знал, где тебя искать. Но ты сама любезно дала о себе знать, размахивая во все стороны фонарем.
Просто без комментариев.
– Ты могла привлечь кого-то еще, – добавил темный.
Меня начало мутить. Один темный – это, мягко говоря, проблема, а толпа людей, желающих поиздеваться над тобой, – катастрофа.
– Но этого ведь не произошло?
– Нет, но все же нам лучше уединиться в другом месте.
Отходить куда-то от дома мне не хотелось: во мне все еще теплилась вера в то, что, если мне будет грозить опасность, я переборю клятву и позову на помощь, а меня точно услышат.
– Это обязательно?
– Да. Твой недавний жалкий визг никто не услышал, но вдруг в ходе нашей беседы ты решишь выдать что-то погромче.
Раздражение в голосе темного подсказывало, что мои вопросы его злили. Я ничего не видела, была абсолютно беспомощна, но благодаря этому могла лучше чувствовать любые изменения вокруг. Чтобы не нарваться на что-то неприятное, я потянулась к фонарику, аккуратно, не совершая лишних телодвижений. Взяла его в руки, медленно поднялась, направляя луч