На лезвии ножа - Сара Адам

Глава 4.4

Адам

Взяв досье на семью, Росс, погнал к единственному человеку, которому мог доверить это дело. Отец. Хоть в глаза, никогда его не называл этим словом. Не мог. А через себя переступать не хотел. Не родной, но единственный, что был в моей никчёмной жизни.

Между нами не было особенной связи, как у отца с сыном. Мы не ходили на бейсбол или футбол по выходным, не делали всех этих глупых стереотипных вещей. Но именно он сделал меня мужчиной. Пытался сделать человеком, но по итогу не получилось. Но я благодарен за старания.

Стив, жил по соседству. Виделись мы редко, в основном в моменты, когда он заходил проведать нас, принося пончики, вкус которых помню до сих пор. Они уходили с Уильямом в зал и что-то резво обсуждали, жестикулируя руками. Затем Стив уходил злясь, а вот на что я не понимал. В остальное время он был занят, работая детективом в департаменте полиции Чикаго.

После смерти Уильяма, Стив забрал меня к себе. Вдовец и сирота, так и прожили бок о бок семь лет. Пока правду не узнал. Понимал, что он скрывал ради моего блага, но юношеский максимализм и злость затмили разум. Сбежал и больше жить в его дом не возвращался. Путь мой он никогда не одобрял, и не сможет. потому что для этого придётся через себя переступить. Сын преступник. Да, хорош отец.

Сейчас старик на пенсии. Видимся редко, в основном заезжаю к нему на праздники. Такой замес, не случался, чтоб пробить сам не мог. Глянув досье, отец посоветовал не вмешиваться в это. Пришлось напомнить ему тактично - кто я есть. Уже не тот десятилетний беззащитный пацан. Пообещал помочь, по старым связям на работе пробить. Но добавил, что дело деликатное, поэтому быстро не получится. Выхода нет, кроме как ждать на этом и порешили.

Три дня спустя.

Вечером после сходки собравшихся глав «семей» Нью-Йорка и Лос-Анджелеса решил не ехать загород домой, а остаться на базе. Всю дорогу обмозговывал состоявшийся разговор. Максимилиан глава Лос-Анджелеса, сдержанный и рассудительный в отличии от Артёма, главы русской мафии, заправляющей большей частью Нью-Йорка. Артём предложил не тянуть и перерезать горло всему клану Росс. Максимилиан посоветовал не торопиться и следовать моему намеченному плану, включив небольшие изменения в виде дочери погибшего Роберта Росс, а глотки перерезать всегда успеется. Выслушав каждого из них, сделав выводы, своё решение я принял, а парни поддержат в любом случае. С их «семьями» я знаком не первый год, и в верности «Reliable» не сомневаюсь.

Заехав на территорию первым делом, получаю отчёт начальника охраны, по содержанию нашей гостьи.

Поднимаясь по лестнице, сразу почуял неладное, когда возле своей комнаты стул увидел. Это чё ещё за херня? Открыв дверь, понял, что чутьё не подвело. Включаю свет, девчонка стоит зажатая в углу, выпучив свои большие зелёные глаза. Джон, сукин ты сын!

Поначалу развернуться хотел и уйти, но чё-то остановило.

— Что ты тут делаешь? — какого-то хера спрашиваю, хотя сам уже понял чьих рук это дело.

— У меня к вам тот же вопрос, — по глазам вижу сама пожалела о дерзости.

— Ты в моей комнате, — решаю продолжить общение. Закрываю дверь, прохожу по комнате и сажусь на свою кровать наблюдая за меняющимися эмоциями на лице девчонки, от сюрприза в чьём жилище она находится.

Обводя помещение взглядом, замечаю сломанный стул и лежащее сверху барахло. С характером чертовка, хмыкаю про себя. Дочь своего отца. Роберта Росс я помню плохо, в основном это детские воспоминания. Но Уильям часто о нём говорил, с нотками восхищения в голосе. Знает ли Белла, кем на самом деле был её отец? Он держал под контролем весь Чикаго в ежовых рукавицах. Парень из трущоб поднявшийся на улицах города. Внешне она очень на него похожа, но спокойным характером походу в мать, не учитывая погром в моей комнате.

— Кто тебя сюда привёл? — длинный день даёт о себе знать, разминаю затёкшую шею продолжая размышлять об её отце.

— Ваши конвоиры не называют имён, — мнётся девчонка. — Они вообще ведут себя, как немые.

— Конвоиры? — меня выносит на жёсткий смех с её непосредственного мнения. Конвоиры бля, надо мужикам сказать пусть поржут кто они, оказывается.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍