Дневник - Александр Конрад

19-го июня. Сегодня к завтраку кипяченая вода и немного сухарей. Позавтракав, тронулись в путь в 11 часов, дорога была скверная, лед весь поломан и поторошен, потому что недалеко от берега. Чем ближе к берегу, тем лед становится более ломаным и торошенным. Пройдя около шести верст, стали на ночлег. К ужину согрели воду, покушали немного сухарей и легли спать. Густой туман. Ветер SSW.

20-го июня. Сегодня к завтраку теплая вода и немного сухарей. Позавтракав, в 10 часов тронулись в путь. Дорога была скверная, кругом майны, и поторошенный лед. Теперь берег уже недалеко, уже почти ясно виден ледник. Прошли около пяти верст, стали на ночлег. К ужину горячая вода и по полкружки сухарей. Погода скверная, холодный ветер и густой туман. Ветер N.

21-го июня. Сегодня наконец берег. На подходе к высокому леднику лед был страшно поломан, так что приходилось переходить со льдины на льдину, но все-таки подошли к самому леднику. Он оказался очень высоким, и стены у него обрывистые и крутые. Высота местами доходит до 15 сажень. Мы не могли никак на него взобраться, но в конце концов все таки удалось забраться на него. Двое залезли наверх, потом привязали лямки за нарты и с большим трудом втащили наверх{50}.  Тут мы пошли на вест и вскоре остановились на ночлег. Штурман и Луняев пошли на вестовую сторону на разведку, а остальные стали собирать кое-какие кусочки дров из каяков, кто дал свою предпоследнюю рубаху или кальсоны для согревания себе воды. Покушали последние наши сухари, так что теперь у нас нет ни сухарика. На леднике стоял густой туман и было здорово холодно.

22-го июня. Сегодня пришли на низкую площадь на вестовой стороне и стали на стоянку. Было много гаг, чему мы страшно обрадовались и тут же сразу занялись охотой на гаг и сбором гагачьих яиц, которые были очень вкусные.

23-го, 24-го, 25-го, 26-го, 27-го июня. Все время Конрад и Шпаковский занимались охотой и сбором яиц на дорогу, а остальные починяли нарты и каяки, которых у нас осталось только два.

28-го июня. Сегодня утром к завтраку кипяченая вода и яйца гаги. Позавтракав, штурман и Смиренников пошли на разведку на зюйд поперек острова. Конрад и Шпаковский отправились на охоту на вест. Отойдя верст десять от ледника, мы увидели кучу камней. Подойдя к ним, мы увидели четыре английские пивные бутылки. Тут, конечно, мы узнали, что это все оставили люди, а не намыло водой, как мы предполагали. Мы разобрали кучу и нашли в ней жестяную банку. В ней оказался английский флаг и пятая пивная бутылка, в которой был конверт с письмом на английском языке. Мы очень мало поняли в нем, только разобрали, что письмо Джексона, который был здесь 4 августа 1894 года. Этот гурий мы нашли на зюйд-вест от ледника{51}. Погода довольно скверная, густой туман и холодный нордовый ветер.

29-го июня. Сегодня тронулись в путь в 8 часов утра. Пройдя через мыс Марии Гармсворт, мы стали обедать. Пообедав, спустили каяки на воду, и пять человек поплыли, а пять пошли на лыжах по леднику{52}. Ледник довольно высокий, местами достигает 40 сажень. Плыли до 12,5 часов ночи и проплыли около 35 верст. Погода ясная, льда было мало. Только на вест на горизонте был виден лед. К ужину суп из гаг и яйца.

30-го июня. Сегодня к завтраку был суп из гаг и кипяток. В 10 часов тронулись в путь. По пути лазали на маленькие утесы, думали найти какие-нибудь яйца, но их не оказалось. Дорогой закусили двумя гагами. Пройдя до 10 часов, стали на ночлег. Дорогой на нас напал огромный морж, который часто нырял под каяк и пытался прорвать каяк, вдруг поднырнул под каяк и перевернулся кверху брюхом. Штурман его испугал веслом, но он оказался недоволен этим испугом и стал еще нырять под каяк. Тут Конрад выстрелил в него, и он исчез под водой и больше не показывался. Дальше, верст за пять, на льду лежал огромный рыжий морж. Подойдя к нему, штурман выстрелил несколько раз, и он исчез в воде.

1-го июля. Сегодня стоим на месте и ожидаем наших пешеходов, которые остались сзади. Они пришли в 8 часов вечера и заявили, что дорогой Архиреев серьезно заболел и не мог идти дальше. Они покушали и взяли пару лыж, чтобы его привязать на лыжи и затащить его на высокий ледник. Но они, придя туда, где остался Архиреев, его не нашли. Тот лед, на котором он остался лежать, оторвало от берега ветром и унесло в море с ним вместе, так что его не смогли найти.{53} Сегодня уговорились, что пять человек пойдут на лыжах по леднику, а пять человек поплывут на каяках вдоль ледника по направлению к мысу Флора и будут дорогой устраивать провиантские склады{54}. Поплыли Конрад, Шпаковский, Нильсен, Луняев и штурман Альбанов, а остальные пошли на лыжах. Мы разделили десять гаг на две части: по пять гаг на каждую артель, четыре гаги у каждой артели были вареные и пятая сырая. Мы, пять человек, были обязаны делать склады, а именно Конрад, Нильсен, Луняев, Шпаковский и Альбанов. По дороге нам не пришлось делать таких складов, потому что дичи было слишком мало, так что нам пришлось голодать почти двое суток. На мысе Гранта мы ожидали их трое суток, но они не пришли. Мы решили переплыть через пролив на мыс Белль, который был не очень далеко{55}.

6-го июля. Сегодня пишу за долгое время свой дневник. Сегодня ночью у нас скончался Нильсен. Утром 7-го мы его похоронили тут же на мысе Бель на довольно высоком месте. Обложили его камнями и больше ничего{56}. Придя с похорон, Конрад и Луняев отправились на охоту на каяке, но недолго охотились и убили три нырка. Сварили себе покушать. Покушав, стали чинить нарты и каяки. Погода довольно скверная, густой туман и довольно сильный ветер.

8-го июля. Сегодня утром тронулись в путь. Погода была хорошая, ясная, так что был виден мыс Флора. Но проплыли верст около десяти, как стал свежеть нордовый ветер, и нас стало отжимать от кромки льда и уносить в море. Конрад и штурман пристали к одному большому ропаку, а Луняева и Шпаковского стало уносить все дальше и дальше в море, в конце концов мы уже потеряли их из вида. Мы поставили на ропак мачту и прикрепили два флага для указания нашего нахождения, а сами улеглись спать. Но сон наш был неудачен. Только мы уснули или, может, проспали сколько-нибудь, как вдруг наш ропак рассыпался и мы оба упали в море. Но, не растерявшись, мы взобрались обратно на ропак, уже промокшие до последней нитки. Тут мы посмотрели, далеко ли берег, но он оказался очень далеко. Мы, чтобы не мерзнуть, сели в каяк и поплыли к берегу{57}. Гребли часов семь без отдыха, покамест не добрались до берега, при противном холодном ветре, но все-таки добрались опять до него. Тут мы устроили палатку из парусов. Конрад поплыл опять на охоту и, убив девять нырков, вернулся обратно. Собрали кой-какой хлам, сварили нырков и согрели воду. Поставили опять мачту, прикрепили к ней два флага и стали отдыхать. Отдохнув короткое время, тронулись в путь. Но Луняева и Шпаковского не видели.