Системная операция - Олеся Шеллина

не принято у неигроков лабутены носить на высоких цокающих каблуках, чей звук был бы слышен издалека. Такие вот они немодные и не продвинутые твари.

Переглянувшись с Катериной, я выругался и бросился к двери, наваливаясь на нее всем телом, пытаясь одновременно найти ключ на своей огромной связке. Дверь была металлическая, как и две предыдущие, поэтому я был уверен, что выбить ее у неигроков не получится, по крайней мере, не на этом уровне развития, но только в том случае, если она будет закрыта, лучше всего заперта.

Ключ все никак не находился, а шаги раздавались все ближе и ближе, усиливая панику, отчего я вообще перестал уже понимать, какой ключ что открывает.

— Вали отсюда, — рявкнул я на Катерину, и она послушно отскочила в сторону, но, что характерно, не вскочила из коридора, а лишь отошла подальше, чтобы не попасться мне под руку и не помешать.

Я так и не успел запереть эту гребанную дверь. С той стороны в нее ударили с такой силой, что меня отбросило к противоположной стене коридора, весьма чувствительно приложив об нее спиной.

Неигрок, появившийся в проеме был просто горой мышц. Этакий Халк, только не зеленый. Халк был мне незнаком, наверное, кто-то из пациентов. Он остановился в дверях, глядя на меня, но почему-то не решаясь сразу же напасть. Впрочем, его задумчивость сохранялась недолго. Взревев, словно бык, он бросился на меня с неприятно поразившим проворством, не слишком вязавшимся с видом этой туши.

В руке сам собой оказался полостной скальпель, длинная ручка которого позволяла сохранить хотя бы иллюзию дистанции. Но иллюзия оставалась лишь иллюзией. Не добежав до меня пару метров Халк ударил огромной лапой, широко размахнувшись при этом. И вот тут я узнал истинную цену наруча. Хоть он и был неактивен, но чисто физически сумел задержать и смягчить удар, под который я подставил руку. Эти кольца неплохо справились в качестве амортизатора, и я счастливо избежал перелома. Хотя ушиб был впечатляющий, рука тут же отнялась и повисла плетью, потеряв любую чувствительность. Но обращать на этот аспект внимания было некогда, к тому же мой противник в этот момент открылся для контратаки. Не воспользоваться этим секундным преимуществом означало бы просто профукать весь бой и счастливо пополнить своим скальпом копилку очков опыта этого мордоворота. Поэтому я наплевал на руку, заставляя себя не акцентироваться на ней и поднял скальпель не раненной рукой.

Я не собирался тыкать его куда придется в надежде хоть куда-то попасть, толку в этом было бы немного: судя по объему мышц, я бы даже не достал до жизненно важных органов, а тратить время, чтобы резать кожу — ну такое себе удовольствие. Поэтому действовать нужно было по-другому, тем более, что я прекрасно знал, куда именно нужно бить, чтобы уж наверняка.

Поднырнув под огромную лапу, назвать это переплетение бугрящихся мышц рукой у меня язык бы не повернулся, я оказался в него за спиной. Скальпель с ювелирной точностью нашел сонные артерии с одной и с другой стороны мощной шеи. Халк взревел еще сильнее, и попытался развернуться в мою сторону. Но я со всей силы вонзил скальпель прямо между вторым и третьим шейными позвонками, наискосок, стараясь максимально повредить спинной мозг.

Все действо заняло, судя по ощущениям, меньше минуты.

Халк упал на пол, но был еще жив, вот только добивать его мне было пока некогда, потому что неигроков все-таки было двое. Второй был не такой здоровенный, но, к сожалению, рандом ему отсыпал больше в интеллект, что делало его опасней истекающего кровью Халка. Оценив свои шансы абсолютно правильно, он бросился в атаку, вот только не ко мне, а к застывшей в конце коридора Катюхе.

У меня болела спина, которой я ударился, начала болеть рука, которая до этого момента просто весела плетью, а перед глазами плавали круги, все-таки я ударился не только спиной, но и голове досталось. Но Катерине сейчас придет большой трендец, а раз товарищ так резво поскакал к ней, значит ему для перехода на следующий уровень как раз ее и не хватало. Рассуждать было некогда, нашарив рукой на поясе пилу Джигли, тут же порезавшись об нее, я поспешил к шустрику со всей возможной скоростью. Гибкое полотно обхватило шею, и я стянул ее, скрестив на манер гарроты буквально за секунду до того момента, как огромные острые когти вонзились бы в парализованную от ужаса девушку.

Освободиться от удавки невозможно. Это правило, которое уже стало аксиомой. Но я все же недооценил силу неигрока, который принялся махать своими граблями, и даже задел меня когтем по предплечью, из которого тут же потекла кровь. Но пилу я не выпустил, хотя от боли в отбитой руке едва сознание не терял. Неигрок еще пру раз дернулся и начал заваливаться, а из поврежденной шеи на пол стекала яркая кровь.

Через минуту все закончилось. Я подержал еще немного, а затем встал и пошатываясь побрел к чертовой двери, которую надо было во что бы то ни стало закрыть.

На этот раз ключ нашелся практически сразу, и когда раздался щелчок замка, я позволил себе застонать и сползти по стене на пол.

— Поздравляю, игрок. Ты получил уровень два. Характеристики наруча добавились к общим характеристикам. У тебя есть два очка опыта. Тебе стал доступен пассивный навык инвентарь. Тебе показать таблицу?

— Да пошла ты в жопу, — простонал я, баюкая руку. — Кинь по одному очку на интеллект и ловкость.

— Ты с Системой разговариваешь? — рядом со мной на пол упала Катерина и принялась судорожно копаться в сумке.

— Уровень повысился, — я довольно равнодушно смотрел, как она вытаскивает перевязку, антисептики и набирает в шприц, судя по всему нечто обезболивающее.

— Штаны снять сможешь? — деловито поинтересовалась девчонка. Она отбросила все церемонии, но оно и правильно, не в том мы положение, чтобы «выкать» друг другу. — Или мне самой?

— Катюша, когда я говорил, что выполню все твои самые грязные фантазии, я не имел ввиду, что это случится вот так, рядом с двумя трупами, когда я ранен, что у тебя за замашки на грани извращений? — я ухмыльнулся, но она сжала губы и решительно потянулась к ширинке на джинсах. — Так, я сам.

Неловко повернувшись, здоровой рукой стянув кое-как штаны, подставил ей задницу для укола, а затем стоически терпел не слишком умелую перевязку. Ну так она и не хирург, так что ей простительно.

Когда с процедурами было закончено, я почувствовал некоторое облегчение и встал, направляясь к