Роковой соблазн - Владимир Колычев

Не успел он закончить фразу, как вдруг распахнулась дверь, и в комнату ворвались какие-то люди. Игорь вскочил с кровати, но было уже поздно. Татьяна увидела, как в воздухе мелькнул пистолет, рукоять которого с размаха опустилась ему на затылок. Он обмяк, навалился на нее, но мужчина с широким приплюснутым носом схватил его за шею и стащил на пол. А узколицый парень с оттопыренной верхней губой ловко заломил его руки за спину. Натягивая на себя одеяло, Татьяна услышала, как щелкнули наручники.

– Эй, гражданка, команда подъем! Давай собирайся!

В дверях стоял еще третий – высокий статный мужчина с посеребренной головой, но молодыми глазами. Правильные черты лица, прямой нос, тонкие, но красиво очерченные губы… Не похож он был на бандита.

– Вы кто такие?

– Капитан Шемякин. Управление по борьбе с организованной преступностью.

Широконосый и узколицый вытащили Игоря из комнаты, а седой остался. Стоит, смотрит на Татьяну с ироничной усмешкой, ждет, когда она поднимется.

– Отвернитесь! – потребовала она.

Он пожал плечами, но просьбу все же выполнил. И даже пальто подал, когда она оделась.

Милицейский «уазик» стоял за околицей, идти к машине пришлось по сугробам, под порывами ледяного ветра. Но больше всего Татьяну донимал холод, который шел изнутри. Только что все было хорошо, и вдруг нашла напасть – Игорь арестован, а ее везут в город, как его сообщницу.

Широконосый и узколицый сели назад, телами обжав Игоря, Татьяну посадили вперед, а Шемякин взялся за руль.

– До города пилить и пилить, а ты, Васильев, уже приехал, – сказал он, включив первую скорость.

– А что я сделал?

– А Косарева кто убил?

– Это не я! – простонал Игорь. И возмущение было в его голосе, и страх.

– И Пахомова ты не трогал?

– Вы ничего не докажете!

Татьяна закрыла глаза. Все-таки была кровь на его руках. Как чувствовала она.

– И ты нам ничего не расскажешь? – Машина медленно тронулась с места.

– А что рассказывать?

– Ну, для начала расскажи, как в Косаря стрелял.

– Не знаю такого!

– А пролетарская братва знает. А пролетарские сейчас, сам знаешь, в фаворе. Как думаешь, что с тобой в СИЗО будет?

– Не знаю ничего!

Видимость ужасная, машина с трудом продиралась сквозь заносы, и капитан щурил глаза, всматриваясь вперед. На Татьяну он не смотрел, хотя она могла выскочить из машины. А зачем, если в такую погоду далеко не убежишь, тем более в ботфортах на шпильке.

– Если за себя не боишься, о девчонке своей подумай. Ее тоже ищут. И найдут. А что с ней будет, сам знаешь. Сначала одно, а потом убьют! Ты этого хочешь?

– Не знаю я никакого Косарева! Никого я не убивал! – истерично выпалил Игорь.

– Подумай о своей девчонке!

– Какая она моя девчонка? – хохотнул Игорь. – Чисто перекантоваться взял! Она тут со всеми таскается…

– Со всеми?

– Забирай, не жалко!

Татьяна с открытым от возмущения ртом мотала головой. То на Шемякина посмотрит, то на Игоря, взгляд туда-сюда. Один говорил про нее гадости, другой с этим соглашался. Неужели все мужчины такие уроды?.. Как же она их всех ненавидит!

Ветер стих, заносов стало меньше, машина пошла быстрей, а на шоссе разогналась. Город, который казался таким далеким, стремительно приближался. Город, который таил в себе смерть.

Татьяна все понимала. Сейчас их с Игорем привезут в город, его закроют в камере, а ее отпустят, и она прямиком попадет к бандитам в лапы. Спасти ее могло только признание Игоря. Если он сознается в своих преступлениях, ее отпустят. А если нет, седовласый приведет свою угрозу в исполнение. Но Игорь упорно стоял на своем. Ничего не знает, ничего не видел, а Татьяна для него потаскуха, с которой он бесплатно проводил время…

До Николайска оставалось совсем чуть-чуть, когда машина свернула вдруг к какому-то поселку.

– Куда мы? – запаниковала Татьяна.

Машина остановилась у маленького здания железнодорожной станции.

– До Красномайска далеко? – останавливая машину, спросил капитан.

– Далеко, – кивнула Татьяна. – Сто тридцать километров…

– Для бандитов это недалеко. Но я с ними поговорю, они тебя не тронут. Но и в городе не появляйся. Давай домой, и больше в Николайск ни ногой.

– А как же учеба?

Шемякин глянул на нее как на законченную дуру и даже руку приподнял, как будто собирался покрутить пальцем у виска. Действительно, какой может быть институт, когда смерть дышит в спину?.. Но пальцем не покрутил. Вышел из машины, открыл дверь и махнул рукой в сторону от города.

Как только машина скрылась из виду, показалась электричка, но шла она в город. На вокзал. Возле которого работало «Экспресс-кафе» Кости Баулина. Почему бы не заглянуть туда на огонек. Костя, конечно, еще та скотина, но почему бы не обратиться к нему за помощью? Он с пролетарской братвой на «ты», может, поможет ей выпутаться из ситуации. Она же ни в чем не виновата, и ее не за что наказывать. Пусть Костя объяснит это своим дружкам… А если он не захочет ей помочь, она его проклянет. Как Игоря.

Глава 10

Над городом еще не стемнело, а зал уже полный. Все знают, как вкусно готовят в «Экспресс-кафе», и цены здесь не кусаются. И, главное, бандиты гай не поднимают. Спокойно в заведении у Кости, но это пока. В любой момент Бизон со своей ордой нагрянуть может, а в кафе за столиком Татьяна сидит. И не одна, а с мужчиной. Костя оторопел, увидев ее. Бандиты за ней охотятся, а она сидит, ни о чем не тревожится. Красивая, свежая, щечки с мороза румянятся. Роскошные волосы, яркий макияж, белое облегающее платье, вокруг точеной шеи повязан шелковый платок. Она о чем-то безмятежно говорила со своим спутником, а пальцы ее правой руки волнующе ласкали запястье левой. Белозубая улыбка, взгляд с поволокой… Интересно, о чем она говорит со своим кавалером? Какие страсти ему предлагает? И почему взглядом по сторонам не скользит? Неспроста она здесь, ей Костя нужен, но не выискивала она его глазами. Он подходил к ней, а она его не замечала, все внимание на мужчину. Живое внимание, подслащенное мягкой, чувственной улыбкой…

Но все-таки она заметила Костю. Тепло глянула на него, мило улыбнулась, как старому доброму знакомому. Костя кивнул ей в знак приветствия и вперил взгляд в мужчину. Ничем не примечательный тип. Чуть старше тридцати лет, в складках лица – усталость от жизни, волосы жидкие, проплешины под ними. Среднего роста, плюгавый, в дешевом костюме.

– Ты кто такой? – грубо спросил он.

– Что-то я не понял… – Мужчина попробовал возмутиться, но просел под тяжелым гнетущим взглядом. Стушевался, вжал голову в плечи.

– За ужин можешь не платить. – Костя кивком показал ему на вешалку возле входа. Пусть одевается и проваливает, пока цел.