Катала - Олег Шелонин

8

– Энди, ты только посмотри, ее совсем не видно!

Взволнованный голосок Иллены заставил меня открыть глаза.

– Зато тебя очень хорошо слышно. Тише говори! Над водой звуки очень далеко бегут. Тебя за километры слышно!

– Но ее не видно!

– Подумаешь, не видно. Ткань такая специальная… ничего особенного.

– Ничего особенного? Ты когда-нибудь такие ткани видел?

– Ну не видел. И что?

Понятно. Импульсивную Ленку впечатлила палатка, которую я еще с вечера поставил на режим хамелеон. При свете дня это выглядит очень эффектно. Судя по голосу, Энди тоже поражен, хотя старательно это скрывает.

Я выполз из палатки, сладко потянулся. Краешек солнца уже приподнялся над вершинами деревьев густого леса с противоположной стороны реки.

– Не понял, а где мой завтрак? – напустил я на себя суровый вид.

– Плавает где-то там, – указала пальчиком на воду Ленка.

– Или бегает где-то там, – кивнул Энди в сторону леса за моей спиной.

– Мое величество недовольно. Мое величество привыкло, чтобы завтрак подан был в постель. Избаловал я вас. Пороть, пороть и еще раз пороть. Вот что спасет королевство!

Девчонка швырнула в меня что-то вроде зеленой еловой шишки. На дереве, под которым мы разбили палатку, и на земле вокруг этого добра было навалом.

– Съедобная? – полюбопытствовал я, ловя шишку на лету.

– А ты попробуй. Если выживешь, значит, съедобная.

– Совсем распустились, холопы. Мало того что не кормят, так еще и отравить норовят своего короля.

Я деактивировал палатку, но убирать ее в котомку странника не стал, а расстелил на земле и пристроил на нее свою пятую точку.

– Подданные, ком цу мир!

– Чего? – опешил Энди.

– Для особо одаренных повторяю еще раз: тащите свои задницы сюда и пристраивайте их тут, – я похлопал по полотну палатки.

– Ты слышал, Энди? Его королевская задница заскучала в одиночестве, – начала ехидствовать в ответ Иллена. – Составим ей компанию?

– Попробуем рискнуть.

– Берем его в коробочку. Ты с этой, а я с той стороны.

Брат с сестричкой сели рядом и вопросительно уставились на меня.

– И что дальше? – полюбопытствовала Иллена.

– Начинаем совет в Филях.

– В Филях?

– В Филях. Так я нарекаю это место. Антураж здесь подходящий, да и обстановка соответствует моменту. А теперь к делу! – Я выудил из котомки лоцманские карты, позаимствованные из капитанской рубки парохода, развернул их и начал изучать. Непонятные значки на карте сразу же вогнали меня в тоску. Их было много. Очень много! – Кто-нибудь что-нибудь в этой хрени понимает? – нейтральным тоном спросил я.

– Чего тут непонятного? – удивился Энди. – Вот река, вот гора…

– Я имею в виду вот эти значки вдоль реки.

– Значки как значки.

– Но что они означают?

– А я почем знаю?

– Тоже мне штурман!

– Вот именно! Я штурман, а не лоцман. Я в космосе летаю, а не плаваю по волнам.

– Так это лоцманские значки?

– Наверное.

– А если это поселения местных аборигенов? Я читала, что люди всегда селятся возле воды, – внесла свои две копейки Ленка.

– Устами младенца глаголит истина, – изрек я.

– Это я младенец? – возмутилась девица.

– Успокойся, нет. Ты уже выросла из пеленок, а потому от истины бесконечно далека.

– Что?!!

– Ли, не бузи, – тормознул ее брат, – Артем прав. Не может быть здесь столько поселений под одним и тем же значком. Ты посмотри: галочка, крестик, галочка, крестик, и все без конкретного названия. Думаю, здесь просто указаны мели или еще какая-нибудь ерунда.

– Идет, – согласился я. – Будем считать, что здесь размечен фарватер и мы где-то… Держи, я сейчас.

Я сунул карты в руки Энди, поднялся, подошел к стволу могучего дерева, под которым шел совет, похлопал по его шершавой коре, дернул за нижнюю ветку. Крепко держится, упруго, значит, древесина не ломкая. На то, чтобы взобраться на самый верх, мне потребовалось не более минуты. Обзор отсюда был прекрасный. Запечатлев в подкорке все изгибы и повороты реки, я на глазок оценил расстояние до подножия горы, об которую грохнулся грузовик Энди, спустился вниз и уверенно ткнул пальцем в точку на карте, соответствующую нашему местоположению.

– Мы здесь. Теперь поищем карты более мелкого масштаба, чтобы охватить картину сверху целиком.

Такая карта нашлась быстро, и на ней действительно были отмечены различные поселения. А река размерами впечатляла. Если верить масштабам, Амазонка по сравнению с нею ручеек.

– Да, ребята, боюсь, мы в э-э-э… – покосился я на Иллену. – Нет, лучше не буду уточнять, где мы оказались.

– Не хочешь ей говорить – скажи мне, – потребовал Энди, от чьего внимания не ускользнул мой взгляд.

– В попе, – шепнул я ему на ухо, а так как Ленка сидела рядом, то, разумеется, услышала.

– И что, отсюда совсем нет выхода? – расстроилась Иллена.

– А какой может быть выход из попы? Только один: вместе с переработанным продуктом. Мы, кстати, с тобой это уже проходили.

– Фу! Лучше не напоминай! – брезгливо поморщилась Иллена.

– Еще чего! Незабываемые впечатления. Особенно потом, когда ты меня в душе начала искушать.

– Ребята, давайте посерьезней, – взмолился Энди. – Резвиться будете потом, когда мы отсюда свалим.

– Ленка, твой братан дал нам карт-бланш. Можно сказать, благословил на всяческие безобразия. Теперь я просто жажду подорвать с Тартара и приступить к разврату!

Подзатыльник от нее я все же схлопотал. Надо сказать, довольно ласковый. Было совсем не больно.

– Язык как помело! И как ты собираешься подрывать с Тартара?

– Да это и так понятно. Тут либо правительственный корабль надо угонять, либо корабль работорговцев, – ответил Энди за меня. – И еще неизвестно, что опаснее.

– И ведь не возразишь. Вот, Ленка, в чем главное отличие брюнетов от блондинов. Они умеют четко констатировать очевидные факты. Кстати, это на Тартаре абсолютно лишнее. – Я направил перстень на свой ПКИ, затем поочередно на ПКИ Иллены и ее брата. – Они буквально кричат: «Работорговцы! Ату их! Ату!»

Браслеты, тихо щелкнув, распались на две половинки и выпали на полотно палатки, которое продолжало честно имитировать зеленую траву под ней. Я бесцеремонно сгреб обломки и закинул их в котомку странника.

– Туранская технология… без спецаппаратуры… – У Ленки глаза были квадратные. Ее брат молчал, но тоже пялился на мой перстень, о чем-то напряженно думая. – Ты хотя бы объяснишь нам, что это такое?

– Лучше не спрашивайте. А то сейчас опять на колени падать начнете, поклоны бить… Знали бы вы, как я устал от этого, ребята!

– А все-таки… кто ты вообще такой? – Энди наконец задал в упор вопрос, который волновал его уже давно.

– Скажу правду – не поверите, а врать не хочется.

– Арти, ну пожалуйста! – взмолилась Иллена, буквально сгорая от любопытства. – Скажи правду, что тебе стоит? А вдруг поверим?

– Это вряд ли. Вот вы поверите, что мне восемь с половиной тысяч лет и при этом я старше своих родителей на сорок шесть тысяч лет?

Да-а-а… немая сцена «к нам едет ревизор». Рты открыты, глаза выпучены. Идет мучительный мыслительный процесс.

– Охренеть, – выдала наконец результат своих раздумий Иллена. – Дедуля, а почему из тебя песок не сыплется? Сорок шесть тысяч лет – возраст нешуточный. Боюсь даже спрашивать, сколько лет твоим родителям.

– Начнем с того, что мне совсем недавно стукнуло двадцать четыре. Причем, заметьте, не тысяч, а просто двадцать четыре года. Возраст моих родителей тоже не является секретом. Папе сорок девять, маме – сорок четыре… должно быть, по идее, – вздохнул я.

– И где они сейчас? – поинтересовалась Иллена.

– Еще не родились. Ну что, поверите вы в такую правду?

– Нет, – решительно сказал Энди. – Заврался ты вконец.

– Что и требовалось доказать. А тем не менее в моих словах не было ни слова лжи. Так что предлагаю эту тему пока замять.

– Хорошо, – вздохнула Иллена. – Хотя на твоем месте, Энди, я бы не была так категорична. Да, ребята, вы мне вчера так и не объяснили, какое отношение имеют работорговцы к Тартару. Это же планета-тюрьма. Все, кто на ее поверхности, лишены гражданских прав…

– И ПКИ как столпа этих гражданских прав, – невольно фыркнул я. – Много тебе дали эти права, когда Тахир тебя в постель тащил? А когда Энди сцапали, ты в городскую стражу пошла или сама начала его выручать?

Девушка расстроенно вздохнула, понимая, что я прав.

– Здесь, как и там, все куплено и продано. Имперская стража наверху, – ткнул я пальцем в небо, – подгоняет сюда зеков, уже лишенных ПКИ, а потом за хорошие откаты позволяет устраивать на них охоту. Сюда работорговцы как на сафари приезжают. Набьют трюмы свежими рабами – и в дальний космос на дикие планеты. Там за них плантаторы хорошую цену дают. Вот потому здесь рабцев люто ненавидят. Тут ведь уже несколько поколений бывших зеков живет. Полностью одичавший мир, давно отрезанный от цивилизации. Здесь даже огнестрельного оружия нет. Порох под запретом, за этим следят особо. О бластерах и говорить нечего. Развитие цивилизации искусственно тормозят, чтобы за местными аборигенами как за дикими зверями легче охотиться было. И самое паскудное, что кое-какие бандитские кланы этим работорговцам помогают. Сами отлавливают людей, сгоняют их в заранее условленное место, а потом с орбиты к ним спускается корабль за живым товаром.