Категории
Самые читаемые

Плоть и кровь - Иэн Рэнкин

Читать онлайн Плоть и кровь - Иэн Рэнкин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 66
Перейти на страницу:

— Ты позорище — дальше некуда, — сказал ему Ребус и пошел прочь.

Наведавшись в Глазго, Ребус мог бы поговорить с матерью убитого, вот только она уехала в Эдинбург на официальное опознание верхней половины лица своего сына. Доктор Курт обещал сделать все, чтобы нижнюю она никогда не увидела. Как он сказал Ребусу, если бы Билли был чревовещателем, то никогда больше не смог бы работать.

— Вас надо лечить, доктор, — сказал ему на это Джон Ребус.

В Эдинбург он возвращался вконец измотанным. Кафферти всегда на него так действовал. Он не думал, что ему придется снова встретиться с этим человеком, — уж точно не раньше, чем оба они достигнут пенсионного возраста. Кафферти, когда его привезли в Барлинни, послал ему почтовую открытку. Но открытку перехватила Шивон Кларк. На ее вопрос, хочет ли Ребус взглянуть на послание Кафферти, он ответил:

— Порви ее.

Он так и не знал, что написал ему Кафферти.

Когда он вернулся, то застал Шивон Кларк в оперативном штабе.

— Ты, как я погляжу, работаешь не покладая рук.

— Люблю сверхурочные. И потом, наши ряды поредели.

— Так ты, значит, в курсе?

— Да, примите мои поздравления.

— Что?

— Ну, ОБОП — это ведь вроде горизонтального повышения.

— Это ненадолго — как несколько подряд выигранных матчей «Хиба». Где Брайан?

— В норе Каннингема — снова опрашивает Мердока и Милли.

— А миссис Каннингем — ее удалось допросить?

— По верхам.

— И кто с ней говорил?

— Я. Это была идея старшего инспектора.

— Ну, в кои-то веки Лодердейлу пришла в голову здравая мысль. Ты ее не спрашивала про религию?

— Вы имеете в виду все эти оранжистские штуки в комнате Билли? Да, спрашивала. Она в ответ только пожала плечами, как будто в этом нет ничего особенного.

— В этом и нет ничего особенного. У сотен людей можно найти такой флаг, такие записи. Боже мой, уж я-то повидал!..

И правда, он видел все это очень близко, и вовсе не ребенком, а совсем недавно. Слышал, как пьяные болельщики по пути домой горланят «Кушак». С месяц назад он на уик-энд перед 12 июля съездил к брату в Файф. В Кауденбите проходил оранжистский марш. Танцзал на втором этаже паба, в котором они сидели, казалось, был до отказа заполнен участниками марша. Там без умолку грохали барабаны, особенно оглушительно бил один, огромный, под названием «ламбег», визжали флейты, орал нестройный хор. Они с братом поднялись наверх посмотреть, что там происходит, уже к концу веселья. Дюжина дешевых флейт терзала «Боже, храни королеву».

Некоторые из юнцов с энтузиазмом подпевали, лбы у всех потные, рубашки распахнуты, некоторые выбрасывали вперед руку в нацистском приветствии.

— И больше ничего? — спросил он, и Кларк молча покачала головой. — О татуировке ей что-нибудь известно?

— Она думает, что он сделал ее около года назад.

— Что ж, это само по себе интересно. Значит, что мы имеем дело не с какой-то старой бандой или ошибками юности. «SaS» — недавнее явление в его жизни. А что насчет Немо?

— Ей это ничего не говорит.

— Я побывал у Кафферти. Ему SaS явно что-то говорит. Давай посмотрим его дело, может, там что-нибудь найдется.

— Сейчас?

— Начать можно и сейчас. Кстати, помнишь открытку, которую он мне прислал? — (Кларк кивнула.) — Что на ней было?

— Изображение свиньи в свинарнике.

— А текст?

— Не было никакого текста, — ответила она.

По дороге к Пейшенс он заехал в видеопрокат и взял два фильма. Это был единственный видеопрокат поблизости, в котором он вместе с полицией нравов или Торговыми стандартами[33] не перевернул все вверх дном в поисках порнографии, сплэттеров[34] и всевозможного контрафакта. Хозяином был человек средних лет, семьянин, всегда готовый помочь, доверительно сообщить тебе, что вот та комедия особенно хороша, а вот этот приключенческий фильм может оказаться крутоват «для дам». Он никак не прокомментировал выбор Ребуса: «Терминатор-2» и «Все о Еве». Но Пейшенс не удержалась.

— Здорово, — сказала она, имея в виду совершенно противоположное.

— А что не так?

— Ты ненавидишь старые фильмы, а я ненавижу насилие.

Ребус посмотрел на кассету Шварценеггера.

— Тут даже нет пометки «18+». И кто сказал, что я не люблю старые фильмы?

— И какой у тебя любимый черно-белый фильм?

— Да их сотни.

— Назови мне хотя бы пять. Ну хорошо, три, и не говори, что «так нечестно».

Он уставился на нее. Они стояли в нескольких футах друг от друга в гостиной — Ребус с кассетами, Пейшенс со сложенными на груди руками, выпрямив спину. Она, возможно, уловила запах виски, хотя он и держал рот закрытым, а дышал через нос. Тишина стояла такая, что он слышал, как кот облизывает себя где-то за диваном.

— Мы из-за чего ссоримся? — спросил он.

Она была готова к этому.

— Мы ссоримся, как всегда, по поводу внимания. Или, скорее, полного отсутствия у тебя такового.

— «Бен Гур».[35]

— Это цветной фильм.

— Ну, тогда этот, который в суде, с Джеймсом Стюартом.[36]

Она кивнула.

— И еще этот другой — с Орсоном Уэллсом и мандолиной.

— Не мандолиной, а цитрой.[37]

— Черт! — сказал Джон Ребус, бросая кассеты и направляясь к двери.

Милли Докерти дождалась, когда Мердок уснет, и выждала еще час. В течение этого часа она размышляла над вопросами, которые им обоим задавала полиция, вспоминала хорошие и плохие времена в своей жизни. Она окликнула Мердока — ритм его дыхания не изменился. Только после этого она выскользнула из кровати и босиком пошла в спальню Билли, прикоснулась пальцами к двери. Господи, представить только, что его там нет и уже никогда не будет. Она попыталась выровнять дыхание — быстрый вдох, медленный выдох. А то будет гипервентиляция. Приступ паники — так это называется. Она многие годы страдала от этого, не зная, что она не одна такая. Что многие мучаются той же проблемой. И один из них — Билли.

Она нажала ручку и прошла в его комнату. Днем сюда приходила его мать — видно было, что ей все это не по силам. С ней пришла женщина-полицейский — та же, что и в первый раз. Мать Билли заглянула в его комнату, но потом затрясла головой.

— Нет, не могу. В другой раз.

— Если хотите, — предложила Милли, — я соберу для вас его вещи. Вам останется только их забрать.

Женщина-полицейский одобрительно кивнула на это. Что ж, это та малость… Она почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы, и села на его узкую кровать. Забавно, как на такой узкой кровати могут умещаться двое, если эти двое близки. Она снова проделала дыхательные упражнения. Быстрый вдох, медленный выдох, но ее команды самой себе напомнили ей о другом, о других временах. Быстрый вдох, медленный выдох.

— У меня есть книжка по самопомощи, — сказал ей тогда Билли. — Она у меня в комнате.

Он отправился искать для нее книгу, а она пошла за ним. Какой здесь царил порядок!

— Вот она, — сказал он и быстро повернулся к ней, не подозревая, насколько близко к нему она стоит.

— Что это такое с красной рукой? — спросила она, глядя мимо него на стену. Он дождался, когда их глаза встретились, а потом поцеловал, тычась языком в ее зубы, пока она не открыла рот.

— Билли, — сказала она теперь, ее пальцы вцепились в покрывало. Она оставалась в таком положении несколько минут, и какая-то часть ее была настороже, прислушиваясь к звукам, доносящимся из комнаты Мердока. Потом она перелезла через кровать — туда, где на стене висел вымпел «Хартс». Она пальцем отодвинула его в сторону.

Под ним к стене скотчем была приклеена компьютерная дискета. Она оставила ее здесь, надеясь отчасти, что полиция найдет ее во время обыска. Но зря надеялась. Потом, глядя, как они обыскивают комнату, она вдруг испугалась за себя и теперь уже надеялась, что они дискету не найдут. Сейчас она подсунула под дискету пальцы и отклеила ее от стены, осмотрела. Теперь эта дискета принадлежит ей, разве нет? Ее могут убить из-за этой дискеты, но она ни за что не хотела с ней расстаться. Это была часть ее памяти о нем. Она потерла большим пальцем ярлычок. Свет, проникавший с улицы сквозь грязное окно, был слишком слаб, и она не могла прочесть надпись, но все равно знала, что там.

Те самые три буквы — SaS.

Темно, темно, темно.[38]

Ребус наконец-то вспомнил эту строку. Если бы Пейшенс попросила его прочитать наизусть фрагмент какого-нибудь стихотворения, а не выдавать ей названия фильмов, то все было бы в порядке. Он стоял у окна на Сент-Леонардс, устроил себе передышку от бумажной работы — горы материалов по Моррису Джеральду Кафферти.

Темно, темно, темно.

Она пыталась воспитывать его. Хотя сама себе не призналась бы в этом. Только говорила, как, мол, было бы замечательно, если бы им нравилось одно и то же. Тогда у них были бы общие темы для разговоров. И она давала ему сборники стихов, ставила классическую музыку, покупала билеты на балет и современные танцы. Ребус уже проходил все это — в другие времена, с другими женщинами. Они хотели от него большего, им вечно было мало. Ему это не нравилось. Он получал удовольствие от земного, грубого. Кафферти как-то раз обвинил его в том, что он любит жестокость, что его влечет к ней по естественному праву кельта. И разве не в том же сам Ребус обвинял Питера Кейва? И теперь это возвращалось к нему — боль накладывалась на боль, растекалась по кровотоку из какой-то потаенной точки внутри него.

1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 66
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Плоть и кровь - Иэн Рэнкин торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергей
Сергей 24.01.2024 - 17:40
Интересно было, если вчитаться